Фицхью не ограничивался написанием теоретических трактатов, но стремился активно воздействовать на массовое сознание. Хорошо владея пером, он поставлял передовицы для ведущих рабовладельческих газет, тесно сотрудничая с признанным рупором плантаторов "Де Боуз ревью", где в течение десятка лет появилось около ста его статей.
Лейтмотив размышлений, рассуждений и пропаганды Фицхью - сравнение капиталистического, называемого им свободным, и рабовладельческого обществ, при этом первому достаются только черные, а второму - светлые краски. Капитализм, или свободное общество, характеризовался им неизменно как ничтожный маленький эксперимент истории, ограниченный как во времени, так и в пространстве. Это, по убеждению Фицхью, «временное и частное отступление от магистрального пути человечества, который был проложен рабовладельческими цивилизациями Греции и Рима, развит средневековым крепостным правом и продолжен в современных условиях американским рабством»[72]. Фицхью не сомневался, что этот магистральный путь будет восстановлен в чистом виде после того, как капитализм окажется развенчан, а рабовладение, куда он включал и европейское крепостничество, освободится от некоторых деформаций.[73]
Фицхью критиковал капитализм преимущественно не на американском, а на английском материале, поскольку, как он подчеркивал, результаты "ничтожно маленького эксперимента истории" проявились наиболее полно в Великобритании. Он был хорошо осведомлен о негативных социальных последствиях промышленного переворота в
Англии: его сочинения испещрены ссылками на разнообразные источники - от британских газет и статистических отчетов до трудов социалистов самых разных направлений. Ему были в полной мере известны факты о нещадной эксплуатации женского и детского труда на текстильных фабриках и в шахтах Англии, производственном травматизме, голоде, нищете и безработице среди промышленных рабочих.[74] «Вопиющая несправедливость бедствий британского пролетариата, возмущался Фицхью, заключается в том, что именно пролетариат, его труд создают все богатства, всю собственность от начала и до конца, в то время как эксплуатирующий их капитал не создает и единого пенни.»[75]
Последнее заключение Фицхью свидетельствует, что он использовал в критике капитализма трудовую теорию стоимости. Впрочем, он признавал, что к созданию богатств и прибавочной стоимости не имеют отношения не только капиталисты, но и рабовладельцы. Как вытекало из рассуждений Фицхью, он не считал возможным отменить эксплуатацию человека человеком, но полагал необходимым выбрать между двумя формами эксплуатации лучшую. И здесь он отдавал абсолютное предпочтение рабовладельческой эксплуатации перед капиталистической.
Фундаментальный порок капитализма заключался, по Фицхью, в том, что тот отдавал взаимоотношения людей на растерзание "свободной
игры" социально-экономических и политических сил, которая на практике означала войну всех против всех.[76] В условиях господства абсолютной свободы экономических и рыночных связей капиталисты стремились выжать из рабочих весь пот, последние в свою очередь вели беспощадную войну друг против друга, борясь за рабочие места. Все это могло закончиться только одним - полной деградацией, обнищанием и вымиранием пролетариата. Совсем другое дело - рабовладельческая эксплуатация. Она основана на патерналистской заботе рабовладельцев о рабах, стремлении хозяев поддержать и максимально продлить жизнь и работоспособность эксплуатируемых ими пожизненно людей.
Фицхью стремился доказать, что типичные рабовладельцы получают меньшую прибыль и живут скромнее «типичных капиталистов» не потому, что менее трудолюбивы (ни те, ни другие, напоминал он, не имели никакого отношения к созданию богатств), а именно потому, что отдавали гораздо большую прибыль эксплуатируемым.[77] Фактам физической и моральной деградации пролетариата он противопоставляет идиллические картины положения рабов: их дети вообще не привлекаются
к труду, женщины в основном заняты домашним хозяйством и защищены хозяевами от деспотических замашек мужей, мужчины здоровы и
жизнерадостны, работают не более 9 часов в сутки, все они питаются, одеты и обуты гораздо лучше наемных рабочих, говоря короче, «негры-рабы Юга являются счастливейшими и в определенном смысле самыми свободными людьми в мире»[78].
Сложно поверить в такие заявления, учитывая ряд фактов. Так, защищая рабынь от «деспотических замашек мужей», господа часто совершали гораздо более гнусные поступки. Неприкосновенности женского тела совершенно не существовало. Работая наравне с мужчинами, подвергаясь тем же наказаниям, женщины, кроме того, принуждались к удовлетворению похоти рабовладельца. Считалось, что любой белый имеет право в любой момент овладеть негритянкой. Для «доброго гостя» хозяева выстраивали в ряд всех молодых черных женщин дома. Отказ негритянки от сожительства с белым расценивался как бунт и соответственно наказывался. Стедман вспоминает, как надсмотрщик Эббес на Суринаме засек до смерти невольницу за отказ уступить.
Беременных негритянок пороли так же, как и остальных.[79]
Условия труда рабов, описанные Джорджем Фицхью, тоже вызывают сомнения. По свидетельству австрийского инженера Гельмса, состоявшего в 90-х годах XVIII века директором Перуанского горного департамента, «южноамериканские промышленники не имели представления о европейских методах разработки недр. Труд негров был дешевле самых механизированных производств. На рудниках работа велась так же, как тысячи лет назад в шахтах Египта и Вавилонии. Даже лебедок, известных уже древним грекам, в рудниках не было. Порода переносилась неграми на поверхность вручную.»[80]
Тем не менее, Фицхью особенно настаивал на моральном и культурном превосходстве рабовладельцев над капиталистами, чему находил простое и естественное объяснение: поглощенные алчной погоней за прибылью, поистине звериной конкурентной борьбой, капиталисты губят в себе все человеческое и духовное, наконец, не имеют времени для семьи, нравственного совершенствования, культурных занятий.[81]
В критике капитализма Фицхью был гораздо более последователен и беспощаден, чем Кэлхун, да и стратегический замысел в отношении буржуазного общества у него был совершенно иным: если Кэлхун питал иллюзии объединения рабовладельцев и капиталистов в борьбе с пролетариатом и рабами, то «Фицхью вынашивал идею... совместного сопротивления рабовладельцев и пролетариата капиталу!»[82] Не случайно в отличие от Кэлхуна он с симпатией отзывался о выступлениях пролетариата против буржуазии в европейской революции 1848 г., доказывал, что последняя заключала в себе исторический приговор капитализму; подверг он и решительной критике духовные и идеологические ценности буржуазии, особенно же демократические принципы и заветы Локка и Джефферсона. В лице Фицхью рабовладельческое мировоззрение порывает с американской демократической традицией.
2.2 Критика идеологии буржуазного общества
Критику буржуазных идей Фицхью, как правило, начинал с концепции «свободной игры» социально-экономических и политических сил. Свобода, полемизировал он с просветителями, совершенно несовместима с равенством и демократией, поскольку она в действительности усиливает до бесконечности социальные и экономические контрасты. К великому сожалению, сокрушался Фицхью, измышления европейских просветителей были усвоены лидерами Американской революции во главе с Джефферсоном, превратившими справедливую антиколониальную войну американцев в битву за ложные социальные и политические идеалы. Так, в свидетельство о рождении американской нации были вписаны абсолютно утопичные и зловредные идеи о равных правах всех людей на свободу, жизнь, обладание собственностью, политическое управление. В результате развитие Америки было направлено по ложному пути. [83]
При этом Фицхью не отрицал идеи Джефферсона о наличии у каждого человека естественных неотчуждаемых прав, но требовал дать им совершенно иное определение. Естественные и неотчуждаемые права людей на свободу и равенство, по его мнению, есть химеры[84], поскольку люди от рождения резко различаются по умственным и интеллектуальным способностям. «Примерно 19 из 20 людей обладают естественным и неотчуждаемым правом не на свободу, которой они не могут распорядиться себе на пользу, а на покровительство и управление со стороны власть предержащих, или, иначе говоря, они наделены "естественным и неотчуждаемым правом быть рабами", которое только и обеспечивает им реальную возможность выживания и благополучного существования».[85]
Критикуя буржуазное общество и его идеологов, Фицхью неизменно опирался на сочинения социалистов-утопистов, в первую очередь Сен-Симона, Фурье и Оуэна и откровенно претендовал на духовный альянс с ними в ниспровержении капитализма.[86] Но позитивные идеалы социалистов были для него неприемлемы. Он отвергал как иллюзию убеждения социалистов о возможности изменить и усовершенствовать природу человека, в результате чего люди и должны быть наделены равными возможностями в социально-экономической жизни и политическом управлении. Природа человека неизменна, различия между способностями, а, следовательно, правами и возможностями людей непреодолимы, твердил Фицхью, естественные законы предназначили одним быть управляющими, а другим - управляемыми. Он призывал не изобретать химер, а усовершенствовать реально существующую альтернативу капитализму – рабовладельческое общество.[87]