В историю социальной науки прошлого века им вписаны несколько памятных страниц, и связано это с его мастерским истолкованием и применением древней метафоры, уподобляющей общество и государство живому организму. Это означало заметный разрыв с декартовской и бэконовской традицией рассмотрения общества и государства некими механизмами с причинно-следственными особенностями их организации и деятельности. Эта перемена стала настолько важным этапом в развитии методологии социальных и политических исследований, что влияние ее ощутимо во многих областях современной общей социологии, политологии и государствоведения.
Английский исследователь первым из социологов наиболее полно использовал аналогии и термины из области науки о живых существах (биологии), уподобляя и сопоставляя общество с биологическим организмом, тщательно анализируя черты сходств и различий в принципах их построения (структуры) и развития (эволюции). Результатом такого уподобления и сопоставительного анализа стало обнаружение некоторых закономерностей и стадиальности органической жизни, — например, переход от простого к сложному (интеграция), от однородного к разнородному (дифференциация) — с последующим перенесением обнаруженных закономерностей в истолкование стадий эволюции и функционирования различных обществ и государств.
Наблюдаемые в жизни общества процессы роста и усложнения их структуры и функций или связанности его отдельных частей (элементов), их дифференциации Спенсер представил как процесс постепенного объединения различных мелких групп в более крупные и сложные, которым он дал название «агрегаты». Этим названием охватывались такие общественные группы и объединения, как племя, союз племен, города-государства, империи. Было принято во внимание также, что, раз возникнув, эти объединения (агрегаты) испытывают воздействие иных факторов перемен — социально-классовой дифференциации, специализации в виде разделения труда, образования органов политической власти (регулятивная система), а также возникновения земледелия; ремесел (система органов «питания»), возникновения специализированной «распределительной системы» (торговли, транспорта и иных средств сообщения). [9]
Исходным положением для оценки общественных структур и остальных частей политических агрегатов у Спенсера стало положение о том, что общество существует для блага всех членов, а не члены его существуют для блага общества. Другими словами, благосостояние общественного агрегата не может считаться само по себе целью общественных стремлений без учета благосостояния составляющих его единиц. В этом смысле все усилия и притязания политического агрегата (политического. института, в частности) сами по себе мало что значат, если они не воплощают в себе притязания составляющих данный агрегат единиц. Эта характерная особенность позиции английского мыслителя дает основание для отнесения ее к разряду либеральных социально-политических установок.
Объясняя свой подход к рассмотрению структуры и деятельности социально-политических агрегатов. Спенсер говорил, что между политическим телом и живым телом не существует никаких других аналогий, кроме тех, которые являются необходимым следствием взаимной зависимости между частями, обнаруживаемой одинаково в том и другом. К сказанному следует добавить, что в те времена в европейском политическом словаре не было еще термина «политическое учреждение» и этот структурный элемент политической жизни именовался политическим телом (отсюда же ведет свое происхождение и слово «корпорация», употреблявшееся вначале для обозначения некоторых сословий, например горожан, купцов и др.). О достоинствах метода аналогий и его оправданности сам исследователь заметил, что «аппараты и функции человеческого тела доставляют нам наиболее знакомые иллюстрации аппаратов вообще». [9]
Обращаясь к истории возникновения государства и политических институтов, Спенсер утверждал, что первоначальная политическая дифференциация возникает из семейной дифференциации, — когда мужчины становятся властвующим классом по отношению к женщинам. Одновременно происходит дифференциация и в классе мужчин (домашнее рабство), которая приводит к политической дифференциации по мере возрастания числа обращенных в рабством зависимых лиц в результате военных захватов и увода в плев. С образованием класса рабов-военнопленных я начинается «политическое разделение (дифференциация) между правящими структурами и структурами подвластными, которое продолжает идти через все более высокие формы социальной эволюции».
Военизированное общество достигает «полного кооперативного действия» (работа всей невоюющей части населения на нужды воюющей, сплочение всего агрегата с подчинением ему жизни, свободы и собственности составляющих его единиц). Это единение и сплочение невозможны без посредничества власти, без особой, иерархизированной системы централизации управления, распространяемой на все сферы общественной деятельности. Статус иерархизированной подчиненности — самая примечательная черта военного правления: начиная от деспота и кончая рабом, все являются господами стоящих ниже и подчиненными тех, кто стоит выше в данной иерархии. При этом регламентация поведения в таком обществе и при таком правлении носит не только запрещающий характер, но также и поощряющий. Она не только сдерживает, но и поощряет, не только запрещает, но и предписывает определенное поведение.
Другим, противоположным строем организации и управления Спенсер считает промышленный (индустриальный) тип организации общества. Для него характерны добровольная, а не принудительная кооперация, свобода ремесел и торговли, неприкосновенность частной собственности и личной свободы, представительный характер политических институтов, децентрализация власти и обеспечение способов согласований и удовлетворения различных социальных интересов. Всему задает тон промышленная конкуренция («мирная борьба за существование»), происходящая в обстановке упразднения сословных барьеров, отказа от принципа наследования при замещении государственных должностей. Для правосознания и нравов промышленного общества характерна распространенность чувства личной свободы и инициативы, уважение к праву собственности и личной свободе других, меньшая мера подчиненности авторитету властей, в том числе религиозным авторитетам, исчезновение раболепия, слепого патриотизма и шовинизма и т. д.
В движении от военного к промышленному типу общества Спенсер видел закономерность общей социально-политической эволюции, что отчасти совпадало по времени с процессом исторического движения от сильно иерархизированного и военно-сплоченного феодального строя к обществу, основанному на товарном обмене, разделении труда и высоко ценимых личных Правах и свободах индивидов. Впоследствии, уже в XX столетии, эти построения и характеристики Спенсера были позаимствованы и вмонтированы в социальные концепции «индустриального общества» (Р. Арон и др.). Сам Спенсер усматривал контуры концепции «промышленного государства» в политической философии О. Конта. Однако эта концепция оказалась у Конта не вполне завершенной и в целом неадекватной в силу того обстоятельства, что он был сильно «опутан идеями и чувствами, свойственными французской форме общества, что его схема организации промышленного государства предписывает его устройство с деталями, характеризующими военный тип, и крайне не согласными с промышленным типом».
В последнем, третьем томе «Принципов социологии» (1898) Спенсер предложил своеобразный социологический прогноз относительно возможных результатов социалистических преобразований современного общества. Признавая тяготы и ущербность общественного бытия в условиях капиталистической конкуренции и отдавая должное привлекательности идеи всеобщего братства, Спенсер в то же время полагал, что социализм создает еще больше трудностей, чем в состоянии разрешить. Подчинение личных интересов общественным и общественная организация труда потребуют, утверждал он, расширения принудительной активности государства, роста бюрократии и ее обширных властных полномочий. Бюрократия затем консолидируется, закрепит свою власть и превратится в новую аристократию, которую и вынуждены, будут содержать трудящиеся массы. Вместо отрицания или отмирания государства произойдет сплочение правящей иерархии, живущей за счет эксплуатации трудящихся. Классы не исчезнут, а лишь обновятся. Социализм, если он появится, станет только государственным бюрократическим социализмом и никаким другим. [9]
В социально-политической историографии Спенсер причислен к основоположникам и предтечам теории единого индустриального общества, а также к течению социал-дарвинизма в социальной философии XIX—XX вв. В области методологии его идеи унаследовали школы структурно-функционального анализа (Т. Парсонс) и культур антропологии.
В начале века крупным научным событием не только в русской, но и европейской литературе стало опубликование «Теории права и государства в связи с теорией нравственности» Льва Иосифовича Петражицкого (1867—1931). В гносеологическом и методологическом отношении он следовал началам позитивной философии, но при этом проявил большую самостоятельность и оригинальность в освещении правовых явлений и самой природы права.