И.В. Елисеев, напротив, соглашаясь с тем, что законные представители малолетних граждан могут от их имени совершать дарение (в пределах «обычных подарков»), категорически возражает против возможности для малолетних получать подарки. Он пишет: «…А вот в отношении малолетних право самостоятельно получать подарки выглядит неразумным. Безвозмездность и выгодность дарения еще не означает отсутствие расходов и обременений, связанных с подарком».[25]
Во-вторых, не допускается дарение работникам социальной сферы (лечебных, воспитательных учреждений, учреждений соц. защиты и др.) гражданами, находящимися в них на лечении, содержании или воспитании, супругами и родственниками этих граждан, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает пяти установленных законом МРОТ.
В-третьих, такой же запрет действует в отношении подарков государственным служащим и служащим органов местного самоуправления в связи с их должностным положением или в связи с исполнением ими служебных обязанностей. В отношении положений в ГК РФ об этих двух категориях лиц, выступающих в качестве одаряемых также существует немало точек зрения. Так, М.Н. Малеин пишет, что «данная норма ст. 575 ГК РФ не согласуется с уголовным законодательством. Если одаряемый – должностное лицо перечисленных органов, учреждений или выполняет управленческие функции в коммерческой или иной организации, то получение имущества или имущественных выгод квалифицируется как получение взятки (ст. 290 УК РФ) или коммерческий подкуп (ч.3 ст. 204 УК РФ) независимо от размера взятки (подкупа), а соответствующая сделка является недействительной. Во избежание разногласий между гражданским и уголовным законодательством следовало бы указать в ст. 575 ГК РФ, что дарение должностным лицам и лицам, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, запрещается независимо от вида и стоимости подарка».[26]
Гражданско-правовое регулирование не может затрагивать публично-правовые отношения из приведенных суждений. М.Н. Малеин явно свидетельствует об отсутствии надлежащего понимания отличий между частным и публичным правом. Так, п.2 ст. 3 ГК РФ говорит, что к имущественным отношениям, основанным на административном или ином властном подчинении одной стороны другой, в том числе к налоговым и другим финансовым и административным отношениям, гражданское законодательство не применяется, если иное не предусмотрено законодательством. Уголовное право – отрасль публичного права и поэтому положение ГК РФ об обычных подарках социальным работникам и государственным служащим не имеют никакого отношения ни к понятию взятки, ни к уголовной ответственности взяткодателей и взяткополучателей.
В-четвертых, не допускается дарение за исключением обычных подарков в отношениях между коммерческими юридическими лицами. С мнением И.В. Елисеева по этому поводу нельзя согласиться. Он пишет, что «с другой стороны, п.4 ст. 575 ГК РФ серьезно ограничивает возможности нормального ведения предпринимательства, подчас противоречит сложившимся обычаям и обыкновениям бизнеса. Так, коммерческая организация, вроде бы, не вправе простить долг коммерческой организации. А в случае безнадежной задолженности это может повлечь ряд последствий для кредитора. Запрет на безвозмездную передачу имущества сильно ударит по холдингам и финансово-промышленным группам, осложнит взаимоотношения основных юридических лиц и дочерних… В общем, запрет дарения между коммерческими организациями чреват многими издержками, большинство из которых сейчас даже трудно предвидеть в деталях».[27]
Данный пример В.В. Витрянский не склонен квалифицировать в качестве дарения, ибо в них «передача имущества… всегда имеет причинную обусловленность, что исключает возможность квалификации соответствующих отношений как дарение».[28] Что же касается истинного дарения между коммерческими организациями, то его запрещение является совершенно оправдано, как правильно отмечает А.Л. Маковский, запрещение такого дарения было установлено «исходя из того, что безвозмездные имущественные отношения между организациями, само существование которых порождено целью извлечения прибыли (п.1 ст. 50 ГК РФ), как правило, ненормальны и могут использоваться в ущерб интересам их кредиторов и государства».[29]
В-пятых, определенные ограничения дарения предусмотрены в отношении субъекта права общей собственности. Дарение имущества, находящегося в общей совместной собственности, допускает по соглашению всех участников совместной собственности с соблюдением правил, регулирующих порядок распоряжения имуществом, находящимся в совместной собственности (п.2 ст. 576 ГК РФ). Здесь возникает вопрос о соотношении положения, содержащегося в п.2 ст.576 (о том, что при дарении имущества из общей совместной собственности требуется согласие всех участников общей совместной собственности), и общих положений, касающихся порядка распоряжения таким имуществом (ст.253) указанные общие положения говорят о том, что при распоряжении имуществом, находящимся в совместной собственности согласие всех участников общей совместной собственности, независимо от того, кем из них совершается сделка, предполагается. Исходя из необходимости решать этот вопрос, следует признать, что для дарения имущества, находящегося в общей совместной собственности, необходимо положительно выраженное согласие каждого ее участника.
В-шестых, соблюдение некоторых дополнительных условий, которые можно рассматривать и в качестве ограничения дарения, требуется при совершении дарения не самим дарителем, а его представителем по доверенности. В этом случае, полномочия представителя на совершения дарения, обозначенные в доверенности, должны носить не общий, а конкретный характер: в доверенности должны быть указаны конкретный предмет дарения и конкретный одаряемый. Несоблюдение этого требования влечет ничтожность как самой доверенности, так и договора дарения.
Глава 3. Виды договора дарения
Новый Гражданский Кодекс РФ предусматривает не только возможность заключения договоров, содержащих обещание дарения в будущем, но и подробно регулирует связанные с этим отношения. ГК РФ (гл. 32) содержит ряд специальных правил, предназначенных для регулирования договора обещания дарения и договора пожертвования. Договору обещания дарения характерны следующие признаки:
1. такой договор носит консенсуальный характер и порождает обязательства дарителя передать одаряемому вещь в собственность или имущественное право либо освободить одаряемого от обязательства. Данное обязательство является односторонним, обязанностям дарителя корреспондируют соответствующие права (требования) одаряемого;
2. договор обещания дарения под страхом его недействительности должен иметь обязательную письменную форму;
3. договор обещания дарения должен содержать ясно выраженное намерение дарителя совершить в будущем безвозмездную передачу одаряемому вещи или права либо освободить его от имущественной обязанности;
4. текст договора обещания дарения должен включать в себя условия о конкретном лице, являющемся одаряемым и о конкретном предмете дарения в виде вещи, права или освобождения одаряемого от обязанностей.
Обещание дарителя подарить все свое имущество или часть всего своего имущества без указания на конкретный предмет дарения признаются ничтожным. Таким образом, к существенным условиям договора обещания дарения следует отнести: условия о ясно выраженном намерении дарителя совершить безвозмездную передачу одаряемому вещи, права или освободить его от обязанностей; условия о конкретном лице – одаряемом; указания на конкретный предмет дарения. Исключительно договору обещания дарения адресованы положения о правопреемстве по обязательству дарения. Как уже отмечалось, договор дарения, совершаемый путем передачи одаряемому имущества не порождает обязательственно-правовых отношений и в силу этого, исключается из сферы действия норм о правопреемстве по гражданско-правовым обязательствам. Применительно же к обязательству, возникающему из договора обещания дарения ГК РФ (ст. 581), устанавливает два противоположных правила о правопреемстве в отношении прав одаряемого и обязанностей дарителя. Права одаряемого по договору обещания дарения не переходит к его наследникам (правопреемникам); и напротив, обязанности дарителя, обещавшего дарение, переходит к его наследникам (правопреемникам). Во избежание конкуренции с правилами о наследовании и в целях исключения возможности обхода норм наследственного права ГК РФ в императивной форме запрещает заключение договоров обещания дарения, предусматривающих передачу дара одаряемому после смерти дарителя и объявляет соответствующие договоры ничтожными. К такого рода дарению применяются правила гражданского законодательства о наследовании (п.3 ст.572 ГК РФ). Как верно замечает А.Л. Маковский, «слова ГК о том, что к такого рода дарению применяются правила… о наследовании», не означает, что договор, предусматривающий передачу дара одаряемому после смерти дарителя, приравнивается к завещательным распоряжениям. Обещанный таким способом «дар» поступает в общую наследственную массу, и его дальнейшая судьба целиком определяется правилами гражданского законодательства о наследовании».[30]