К другим законным способам ограничения свободы граждан относятся: принудительное лечение психически больных, представляющих опасность для себя и окружающих (они могут быть помещены врачами в стационар с последующим получением санкции судьи на принудительное лечение в соответствии со ст. 32—36 Закона РФ “О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании”); временная изоляция и лечение больных, страдающих тяжелыми инфекционными заболеваниями (лепра, сифилис и т.п.); направление подростков в спецшколы, интернаты и т.п. на основании решений соответствующих комиссий местных администраций.
Ограничение свободы во всех этих случаях может осуществляться только по судебному решению. Последнее имеет предпочтение перед прокурорской санкцией, поскольку исходит от лица независимого, не несущего ответственности за состояние правопорядка, не связанного узковедомственными интересами.
Поскольку Конституция РФ имеет высшую юридическую силу и прямое действие, то Пленум Верховного Суда РФ рекомендовал судам принимать к своему рассмотрению и незамедлительно рассматривать материалы, подтверждающие необходимость ограничения прав граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, материалы, подтверждающие необходимость проникновения в жилище, если таковые представляются в суд. Эти материалы рассматриваются Верховным Судом РФ, судом республики, краевым, областным и приравненным к ним судами, а также районными (городскими) судами и военными судами. По результатам рассмотрения материалов судом выносится мотивированное постановление о разрешении провести оперативно-розыскные или следственные действия, связанные с ограничением прав на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений или проникновением в жилище либо об отказе в этом. Если судья не дал разрешения, соответствующие лица могут обратиться по тому же вопросу в вышестоящий суд[4].
В уголовном процессе законное проникновение в жилище со стороны дознавателя, следователя, прокурора с понятыми, иногда и со специалистом возможно при производстве обыска, выемки, осмотра места происшествия, наложения ареста на имущество и его описи. Кроме того, допустимо вхождение в жилище для производства в нем следственного эксперимента, а также для освидетельствования, экспертизы, допросов, опознаний, когда соответствующее лицо по состоянию здоровья не может покинуть жилище, а проведение следственных действий отложить невозможно. Закон требует санкции прокурора только на производство обыска (в остальных случаях для вхождения в жилище достаточно постановления дознавателя или следователя). К тому же в случаях, не терпящих отлагательства (они в законе не определены), обыск возможен и без санкции прокурора. При осуществлении судебной реформы следует установить судебные гарантии неприкосновенности жилища. Пока можно с уверенностью утверждать, что судебное решение требуется, по крайней мере, в случаях, когда обыск, выемка, осмотр жилища проводятся для обнаружения переписки, почтовых, телеграфных и иных сообщений (ч. 2 ст. 23 Конституции РФ).
Законы об оперативно-розыскной деятельности, милиции, внутренних войсках, контрразведке, налоговой полиции допускают проникновение в жилище и его обследование с санкции прокурора, а при наличии опасения, что промедление приведет к совершению некоторых тяжких преступлений, — и без такой санкции (с немедленным уведомлением прокурора) (ст. 8 Федерального закона “Об оперативно-розыскной деятельности”). Обследование жилища допускается до совершения преступления, до возбуждения уголовного дела, без понятых и без определенной правовой процедуры. Если проникновение в жилище предпринимается для обнаружения переписки, почтовых, телеграфных и иных сообщений либо для установки звукозаписывающей аппаратуры, фиксирующей телефонные, а заодно и все прочие разговоры в помещении, то, в соответствии с ч. 2 ст. 23 Конституции РФ, оно может быть произведено только на основании судебного решения. Подавляющее число проникновении в жилища и их обследований как методов оперативной работы проводится именно с этими целями.
Работники органов милиции, контрразведки и налоговой полиции имеют право в пределах своей компетенции входить в жилища граждан для пресечения преступлений и задержания преступников с последующим уведомлением об этом прокурора, а в условиях чрезвычайного положения — производить досмотр жилища и транспортных средств при поступлении данных о наличии у граждан оружия.
Наконец, судебные исполнители имеют право входить в жилища граждан для наложения ареста на имущество и реализации решений и приговоров судов в части имущественных взысканий.
В статье 25 Конституции РФ имеется логическое противоречие: законное проникновение в жилище допускается “в случаях, установленных федеральным законом или на основании судебного решения”. Получается, что выдача судебного решения производится в случаях, не установленных законом. На самом деле смысл данной нормы в том, что закон должен предусматривать все случаи правомерного проникновения в жилище, но в некоторых из них требуется еще, чтобы было выдано судебное решение. В каких именно случаях должно быть получено судебное решение, КонституцияРФ в ст. 25 не установила. По действующему уголовно-процессуальному законодательству судебное решение для проникновения в жилище вообще не требуется.
В законодательном порядке важно установить все основания и процедуры проникновения в жилище, выделив в законе случаи, когда для этого требуется судебное решение. Вряд ли следовало бы прибегать к судебному решению в чрезвычайных (пожары, землетрясения, аварии и т.п.) ситуациях. Здесь достаточно последующего судебного контроля. Но судебное решение совершенно необходимо в ситуациях, когда намерены проникнуть в жилище дознаватель, следователь, прокурор, оперативный работник.
Необходим сопоставительный анализ ст. 25 и ч. 2 ст. 23 Конституции РФ, чтобы ответить на вопрос, когда проникновение в жилище требует судебного решения. Это обыски, выемки, осмотры, обследования жилища в случаях, когда такие действия связаны с обнаружением и изъятием переписки, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а равно установлением в жилище устройств, фиксирующих содержание телефонных переговоров1.
С приведением действующего уголовно-процессуального законодательства в соответствие с Конституцией РФ арест, заключение под стражу в качестве меры пресечения и продление срока содержания под стражей поставлены под судебный контроль.
В соответствии со ст. 220' УПК жалобы на применение органом дознания, следователем, прокурором заключения под стражу в качестве меры пресечения, а равно продление срока содержания под стражей приносятся в суд лицом, содержащимся под стражей, его защитником или законным представителем непосредственно либо через лицо, производящее дознание, следователя или прокурора.
Наряду с этими лицами, согласно решению Конституционного Суда РФ, правом на обжалование в порядке ст. 2201 УПК пользуется также лицо, в отношении которого вынесено постановление о заключении под стражу, вне зависимости от того, исполнено ли это решение или нет.
Судебная проверка законности и обоснованности ареста или продления срока содержания под стражей, в соответствии с УПК, производится судьей единолично в закрытом заседании с участием прокурора, защитника, если он участвует в деле, а также законного представителя лица, содержащегося под стражей, а также лицо, в отношении которого вынесено постановление о заключении под стражу, когда постановление обжалуется до его реального исполнения. Рассмотрение жалобы в отсутствие лица, содержащегося под стражей, допускается лишь в исключительных случаях, когда это лицо отказывается по собственной инициативе от участия в заседании либо ходатайствует об этом.
Для рассмотрения судьей жалобы установлены жесткие сроки: постановление об удовлетворении жалобы либо об отказе в этом принимается не позже трех суток со дня получения необходимых для проверки жалобы материалов, которые должны представить орган дознания, следователь и прокурор.
Обобщив практику применения ст. 2201 и 2202 УПК, Пленум Верховного Суда РФ в постановлении “О практике судебной проверки законности и обоснованности ареста или продления срока содержания под стражей” дал по многим вопросам, возникшим в связи с применением названных статей УПК, подробные разъяснения.
Наиболее существенной новеллой, направленной на обеспечение прав и свобод человека и гражданина, является введение судебного контроля (вместо предусмотренного прежним законом контроля прокурора) за законностью и обоснованностью ограничения при проведении оперативно-розыскных мероприятий конституционных прав граждан на неприкосновенность жилища, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи.
Крайне важно, что предусмотрен и правовой механизм реализации данного контроля, включающий основания и судебный порядок рассмотрения материалов об ограничении конституционных прав граждан при проведении оперативно-розыскных мероприятий (ст. 9 Федерального закона“Об оперативно-розыскной деятельности”). Указанные мероприятия допускаются только по судебному решению и при наличии оснований, предусмотренных в п. 1—3 ч. 2 ст. 8 Федерального закона“Об оперативно-розыскной деятельности”[5].
2.2 Ведомственный контроль за ОРД
Ведомственный контроль за оперативно - розыскной деятельностью организуют руководители органов внутренних дел и иные должностные лица на основании Закона об ОРД и ведомственных нормативных актов. Под руководителями органов внутренних дел, осуществляющих оперативно - розыскную деятельность, понимаются: - министр внутренних дел РФ и его заместители, руководящие направлениями деятельности оперативных служб; - в МВД РФ - начальники главных управлений, отделов ГУСБ, ГУУР, ГУЭП, ГУБОП, УБНОН, оперативных отделов ГУВДТ, Управления режимных объектов и их заместители; - в МВД республик, УВД краев и областей в составе Российской Федерации, ГУВД, УВДТ, ОВДТ, в подразделениях Управления режимных объектов - министры, начальники управлений (отделов), их заместители, являющиеся по должности начальниками криминальной милиции и милиции общественной безопасности; - в горрайлинорганах - начальники этих органов, их заместители и непосредственные руководители оперативных подразделений. Под "иными" должностными лицами подразумеваются имеющие соответствующие допуски работники аппарата министра, Главного организационно - инспекторского управления, Главного информационного центра и Контрольно - ревизионного управления МВД РФ, а также сотрудники подчиненных им служб в аппаратах МВД краев и областей. Руководители органов внутренних дел, осуществляющих ОРД, осуществляют контроль за организацией этой деятельности в целях принятия исчерпывающих мер по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений, розыску скрывшихся преступников и лиц, пропавших без вести, а также за соблюдением прав и законных интересов граждан, недопустимости нарушений установленного порядка проведения оперативно - розыскных мероприятий, за правомерностью и надлежащим санкционированием использования технических средств. Они обеспечивают конспирацию в оперативно - розыскной деятельности, соблюдение режима секретности в делопроизводстве, защищенность системы оперативного учета от возможности утечки оперативной информации, а также осуществляют контроль за порядком ведения дел оперативного учета, рациональным и эффективным расходованием финансовых средств, выделяемых на ОРД. В целях контроля руководители изучают материалы, полученные в результате выполнения ОРМ, иные документы, имеющие отношение к ОРД, и принимают по ним решения. Дают, как правило в письменном виде, указания о дальнейшей работе по осуществлению оперативной проверки; разрешения о заведении дел оперативного учета, контролируют сроки ведения и проверяют обоснованность их прекращения; составляют мотивированные постановления о проведении оперативно - розыскных мероприятий, предусмотренных ч. 1 ст. 9 Закона об ОРД; участвуют в планировании ОРМ; заслушивают исполнителей; назначают проведение служебных проверок; рассматривают жалобы и заявления граждан. Ведомственный контроль организуется руководителями либо иными должностными лицами, наделенными контролирующими и инспектирующими функциями. Руководители могут осуществлять контроль за оперативно - розыскными мероприятиями и путем личного участия в них. В соответствии с ч. 2 ст. 9 комментируемого Закона оперативно - розыскные мероприятия, затрагивающие конституционные права граждан на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, на неприкосновенность жилища, могут проводиться лишь по мотивированному постановлению одного из руководителей органа, осуществляющего ОРД, и на основании судебного решения. 3. Должностные лица органов внутренних дел в соответствии с ч. 3 ст. 16 настоящего Закона при проведении оперативно - розыскных мероприятий подчиняются только непосредственному начальнику. При получении приказа или указания, противоречащего закону, они обязаны руководствоваться законом, а если имеются основания полагать, что в результате исполнения приказа или указания может или могло быть совершено преступление, - сообщать об этом вышестоящему начальнику или прокурору. Таким образом, контролю подвержены не только исполнители - "рядовые" должностные лица, но и руководители, дающие приказы и указания. 4. При установлении фактов нарушения законности, правил конспирации, допущенных в ходе оперативно - розыскной деятельности, разглашения сведений, составляющих государственную или служебную тайну, руководитель обязан назначить служебную проверку и по ее результатам принять соответствующие меры, а в случае нарушения законности - информировать прокурора, осуществляющего надзор за ОРД. Руководители и исполнители, принявшие необоснованные решения и допустившие неправомерное осуществление оперативно - розыскных мероприятий, несут персональную ответственность. Так, согласно ст. 40 Закона РСФСР "О милиции" за противоправные действия или бездействие сотрудники милиции могут привлекаться к различным видам ответственности, а вред, причиненный сотрудником милиции гражданам, предприятиям, учреждениям и организациям, подлежит возмещению в порядке, предусмотренном гражданским законодательством. Должностные лица органов внутренних дел могут нести дисциплинарную, уголовную, гражданско-правовую ответственность на основании и в порядке, предусмотренном федеральным законодательством.