РОССИЙСКАЯ ФЕДЕРАЦИЯ
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ
ГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
ТЮМЕНСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ИНСТИТУТ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ
специальность «Юриспруденция»
на тему
«ПРОБЛЕМЫ ИНСТИТУТА ВОЗМЕЩЕНИЯ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА»
Выполнила:
студентка 3 курса 3 потока
Батурина Г.М.
Проверил:
кюн М.Ф. Лукьяненко,
Тюмень 2010
Проблема возмещения морального вреда на протяжении многих лет дискутировалась в нашей литературе. Высказывались различные точки зрения. Впервые в нашем законодательстве положительное ее решение было отражено в принятом 12 июня 1990 г. Законе СССР «О печати и средствах массовой информации», но лишь применительно к искам граждан о защите их чести и достоинства.
Дальнейшее развитие институт возмещения морального вреда получил в Основах гражданского законодательства Союза СССР и союзных республик, установивших общую норму о возмещении морального вреда, причиненного не только гражданам, но и юридическим лицам, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих их честь, достоинство или деловую репутацию (ст. 7). Наряду с этим, Основы содержат и специальную норму о возмещении морального вреда, причиненного гражданину не только распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих его честь и достоинство, но и в любых других случаях нарушения его субъективных прав и благ (ст. 131).
Становление института возмещения морального вреда, нашедшее отражение в законодательстве и судебной практике, тесно связано с возвышением индивидуальной личности, растущей многосложностью отношений, утверждением в правовой системе РФ принципов и норм международного права.
Ряд проблем, связанных с применением института компенсации морального вреда, возникает при рассмотрении вопроса о праве третьих лиц на компенсацию морального вреда, причиненного смертью основного потерпевшего. Вопрос о том, могут ли третьи лица в принципе приобретать право на компенсацию морального вреда, особых трудностей не представляет, поскольку существует нормативный акт, предусматривающий право третьих лиц на такую компенсацию. Это ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» от 2 июля 1998 г.
Какие неимущественные права или иные неимущественные блага, принадлежащие члену семьи умершего, оказываются нарушенными в связи с его смертью? Таковыми являются семейные связи. Без сомнения, такое благо, как семейные связи, относится к категории неотчуждаемых и не передаваемых иным способом неимущественных благ, принадлежащих каждому человеку от рождения или в силу закона (ст. 151 ГК РФ).
Наряду с причинением вреда семейным связям как неимущественному благу члена семьи в случае смерти потерпевшего, могут быть нарушены и личные неимущественные права членов семьи. Так, в случае смерти родителя нарушаются право ребенка на заботу со стороны этого родителя, право на воспитание этим родителем и на совместное проживание с ним. Нарушение этих видов прав и порождает право на компенсацию морального вреда.
Большую сложность представляет определение размеров денежных сумм, которые подлежат взысканию в возмещение морального вреда. Проблема состоит в том, что закон каких-либо критериев, по которым определяются эти размеры, не содержит, передавая решение данного вопроса целиком на усмотрение суда. Размеры подлежащих взысканию сумм зависят от многих конкретных обстоятельств, которые оценены и учтены. При рассмотрении этого вопроса необходимо считать, что презюмируемый моральный вред в этом случае равен презюмируемому моральному вреду при причинении менее тяжких телесных повреждений. На коэффициент индивидуальных особенностей может оказать влияние специфика отношений конкретного родственника или члена семьи к потерпевшему. Коэффициент учета фактических обстоятельств должен принять максимальное значение, если смерть произошла в присутствии вышеуказанных лиц. На этот же коэффициент влияют такие обстоятельства, как степень родства, длительность совместного проживания – для членов семьи, способность к созданию в последующем аналогичных родственных или семейных связей. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости (ст. 1101 ГК РФ). Важно подчеркнуть, что каждый из указанных лиц будет иметь самостоятельное право на компенсацию морального вреда.
Целесообразно также остановиться на вопросе о причинении морального вреда от источника повышенной опасности. Моральный вред может выражаться в двух формах – физическом или нравственном страдании (ст. 151 ГК). Оба вида страданий могут иметь место как одновременно, так и по отдельности, причем иногда возникновение морального вреда в одной форме обусловливает моральный вред в другой форме. Моральный вред, причиненный источником повышенной опасности, чаще всего характеризуется физическими страданиями, так как в результате действия источника нарушается физическая целостность окружающих его граждан. Однако в последующем у потерпевшего возможно также возникновение психических переживаний (например, из-за обезображивания лица).
Одной из причин возникновения подобных страданий закон (ч. 2 ст. 1100 ГК) называет вред, причиненный жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности, при этом компенсация такого морального вреда осуществляется независимо от вины владельца источника повышенной опасности. Существование этой нормы, на наш взгляд, порождает необходимость ответить на следующие вопросы: что законодатель в ч. 2 ст. 1100 ГК понимает под вредом, причиненным жизни и здоровью? Возможно ли причинение иного морального вреда (не связанного с причинением вреда жизни и здоровью гражданина) источником повышенной опасности, за который владелец источника повышенной опасности, по-видимому, будет отвечать при наличии своей вины?
Под «вредом, причиненным жизни гражданина», закон понимает убытки нетрудоспособных иждивенцев, возникшие вследствие гибели кормильца (ст. 1089 ГК). А под «вредом, причиненным здоровью», подразумеваются убытки, возникшие у гражданина в результате повреждения его здоровья (ст. 1085 ГК). По-видимому, нет оснований считать, что в ст. 1100 ГК законодатель использует указанные термины в каких-либо иных смыслах. Ведь если под «вредом, причиненным здоровью», понимать «любые негативные изменения в телесной сфере человека», то действие указанной нормы (ч. 2 ст. 1100 ГК) распространится на случаи причинения источником повышенной опасности всевозможных незначительных повреждений здоровья (кровоподтеков, ссадин, царапин и т.п.), обычно не вызывающих убытков. Между тем, моральный вред, возникающий от таких случаев причинения незначительных телесных повреждений, по сути, не отличается от страданий, обусловленных самой ситуацией (от физической боли, испуга, вызванных, например, автомобильной аварией). Следует также заметить, что последние виды страданий, безусловно, должны влечь уплату денежной компенсации, так как они вызваны нарушением личных неимущественных прав (оказывают влияние как на физическое, так и психическое состояние здоровья).
В литературе, правда, встречается мнение, согласно которому психическое благополучие не является самостоятельным нематериальным благом (объектом неимущественного права). Так, по мнению А.М. Эрделевского, «умаление психического благополучия личности, в отличие от умаления других видов благ, всегда вторично, так как оно является последствием причинения вреда другим благам, как неимущественным, так и имущественным». Такой подход чреват сужением круга случаев компенсации морального вреда. Мы должны признать право пострадавшего на компенсацию морального вреда. Даже если не можем точно определить конкретное нематериальное благо (из указанных в ст. 150 ГК), которому был нанесен ущерб.
Если некто послал ложную телеграмму о смерти близкого родственника адресата, то возникновение психических страданий у последнего более чем вероятны. Нет сомнений, что эти страдания вызваны правонарушением. Между тем, четкая квалификация объекта данного посягательства весьма проблематична. Полагаем, что именно психическое благополучие (под которым мы понимаем не только психическое здоровье, но и комфортное душевное состояние) является тем общим (основным) благом, которое умаляется в случаях причинения морального вреда в форме нравственных страданий.
Иногда моральный вред проявляется в нравственных страданиях родных и близких гражданина, погибшего от действия источника повышенной опасности. Такие потерпевшие могут совсем не пострадать физически, а также не быть нетрудоспособными иждивенцами погибшего, т.е. страдания в таком случае возникают не у тех граждан, о которых идет речь в ст. 1100 ГК. Однако и такой моральный вред подлежит компенсации, так как вызван посягательством на психическое благополучие личности. Иное решение было бы нелогичным. Действительно, чем подобные страдания лиц, не являющихся иждивенцами погибшего, отличаются от страданий иждивенцев? Тем более, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда (п. 3 ст. 1099 ГК), в том числе убытков, возникших вследствие гибели кормильца.
На практике возникает вопрос: переходит ли к наследникам право требовать взыскания компенсации морального вреда в случае смерти истца, которому непосредственно причинен моральный вред?
В данном случае необходимо руководствоваться ст. 151 ГК РФ. Согласно ст. 151 ГК, компенсация морального вреда производится в случае причинения гражданину морального вреда действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом.