К примеру, в области семейного права предусматривается возможность лишения родительских прав родителей, не исполняющих своих обязанностей по отношению к детям и нарушающих их права и законные интересы. При этом решение суда о лишении фактического родителя ребенка родительских прав, естественно, не может прекратить отношений «кровного» родства между родителем и ребенком. Однако с точки зрения юридических последствий подобное решение тождественно последствиям физической смерти родителя. В частности, родитель, лишенный родительских прав, не имеет права требовать от своего фактического ребенка заботы в старости и т. п. Противоположной с точки зрения юридических последствий, однако, тождественной по процедуре и юридической природе является юридическая фикция, связанная судебным решением об усыновлении (удочерении) ребенка.
В уголовном праве примером юридической фикции является снятие судимости. В соответствии с п. 2 ст. 86 УК РФ «лицо, освобожденное от наказания, считается несудимым», при этом в соответствии с п. 6 этой же статьи «снятие судимости аннулирует все правовые последствия, связанные с судимостью». В частности, «снятая судимость» не учитывается при рецидиве преступлений и при назначении наказаний.[7]
В гражданском праве в качестве юридической фикции рассматривается «ничтожная сделка». К примеру, ст. 172 ГК РФ устанавливает, что «ничтожна сделка, совершенная несовершеннолетним, не достигшим четырнадцати лет».
Признание сделки ничтожной (фиктивной) означает, что ее участники должны возвратить друг другу все полученное в результате сделки в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре — возместить его стоимость в деньгах (ст. 171 ГК РФ).
В конституционном праве закреплено положение, в соответствии с которым нормативно-правовой акт, признанный антиконституционным, признается «юридически ничтожным», то есть утратившим юридическую силу с момента принятия. Признание нормативного акта фиктивным обусловливает необходимость возмещения субъектам ущерба, причиненного вследствие применения к ним данного документа.
В силу той роли, которую играют юридические факты в правовом регулировании, нельзя их относить только к стадии движения конкретного правоотношения. Системное развитие права происходит по спирали. Первым "витком" является формирование и действие волевых актов, порождающих, изменяющих или прекращающих входящие в них нормы права. Второй "виток" связан с формированием и действием волевого акта и норм, которые в него входят в отношении правового статуса субъекта (правосубъектность). Третий охватывает волевой акт и конкретные правоотношения, им порождаемые.
В юридической литературе данные "витки" представлены звеньями или стадиями правового регулирования. Под строго институциональным углом зрения, как отмечает С.С. Алексеев, в механизме правового регулирования выделяются три основных звена: юридические нормы, правовые отношения, акты реализации прав и обязанностей. В процессе правового регулирования на заключительной стадии к ним может присоединиться четвертое звено - индивидуальные предписания, акты применения права[8].
Предлагается и такой перечень четырехзвенной структуры механизма правового регулирования: юридические средства нормативного характера, юридические факты, правовые отношения, юридические средства правореализационного характера[9]. Ю.К. Толстой выделяет следующие стадии воздействия норм права на поведение людей: определение правоспособности граждан и организаций, в том числе компетенции органов власти и управления; совершение правомерных действий, направленных на достижение правового эффекта, в частности, на образование правоотношения; стадия правоотношения[10].
Думается, в приведенных (и иных существующих) взглядах на порядок структуризации механизма правового регулирования нет четких критериев выделения отдельных блоков, стадий. Так, С.С. Алексеев включил нормативное звено без учета оснований, его порождающих, в то время как такое основание учитывается в третьем и четвертом звеньях. В схеме Ю.К. Толстого отсутствует нормативный блок.
Более предпочтительной является позиция А.В. Малько и К.В. Шундикова, так как здесь градация проведена с использованием категории "юридические средства". Однако непонятно, почему выделены отдельно юридические факты, которые имманентно входят во все указанные авторами стадии механизма правового регулирования? Есть сомнения и в необходимости выделения отдельного звена, охватывающего средства правореализационного характера.
При разграничении на стадии, звенья системы и механизма правового регулирования необходимо, по нашему мнению, учитывать следующие исходные методологические начала.
Исходная стадия задает направления развитию всей правовой системы. Непосредственно она проявляет себя только в узких (стадийных) границах, за их пределами действуя опосредованно, через производные формы. Последующие стадии имеют дело уже со своим правовым "материалом". Второе положение заключается в том, что каждая стадия, если она претендует на эту роль, должна включать формирование юридических фактов как волевых актов и порождаемые ими последствия (нормы права или правоотношения), а также их действие, непосредственную реализацию. Как видно, такая стадия отличается некоторой автономностью и завершенностью.
В этой связи можно выделить следующие блоки, стадии правового регулирования общественных отношений.
Первая стадия включает нормативные акты в качестве юридических фактов, сами нормы права и их непосредственные действия, т.е. без какой бы то ни было их трансформации.
Вторая охватывает волевые (формирующиеся и действующие) акты в качестве юридических фактов и правоотношения (их движения), которые они порождают; закрепляется праводееспособность (правовой статус, компетенция) носителей права.
Третья включает формирование и порождающее (изменяющее, прекращающее) действие волевых актов как юридических фактов, а также конкретные правоотношения (статика и динамика), которые возникают в этой связи.
Расшифрованные элементы каждой стадии являются таковыми лишь в границах ее движения. Поэтому, говоря о механизме правового регулирования, при котором выделяются указанные стадии, мы должны брать их в качестве его отдельных элементов (без дифференциации). Такой механизм будет больше похож на некую исходную (статичную) систему права.
Подлинный механизм правового регулирования предполагает выявление всех укрупненных блоков и их внутренних элементов, установление взаимосвязи, при которой в последовательно развивающихся правовых формах обнаруживается движение правовой "энергии" от ее исходной формы до всех производных, трансформированных. Такое движение права не должно иметь перерывов. Это и происходит, когда выявлены все промежуточные звенья.
Будучи центральным звеном в механизме правового регулирования, юридические факты не являются моделями поведения. Они лишь создают (порождают), изменяют или прекращают эти модели. Возникает вопрос: какова последовательность смены форм и моментов в действии правового механизма, взятого в максимально развернутом, дифференцированном виде?
Логика подсказывает, что этим началом является нормативный юридический акт. Однако сам он должен приниматься на основе определенных норм права. Тем не менее следует учитывать то, что задается исходная сущность механизма правового регулирования нормативным актом как юридическим фактом, базирующимся, конечно, на вполне определенных нормах объективного права. Ими-то и трансформируются, преобразуются нормы права в новые. Таким юридическим фактом могут быть внесены изменения или дополнения в существующие нормы. На этом заканчивается предназначение этого юридического факта. Он продолжает существовать, быть фундаментом правового механизма, но регулирующая роль переходит к нормам права, составляющим самостоятельное звено в цепи правового воздействия на общественные отношения. Нормы права сами по себе (без дальнейшего развития) выступают лишь регламентатором отношений предмета правового регулирования. В то же время существует их связь с юридическим фактом - нормативным актом, которая обусловлена тем, что сами нормы предстают в этой цепи существенным содержанием юридического факта как нормативного волевого акта. Главное, конечно, заключается в том, что новый элемент (нормы права) самим фактом своего появления моделирует определенные общественные отношения.
Дальнейшее развитие механизма правового регулирования обусловлено действием новых юридических фактов - индивидуальных волевых актов. В этом случае посредством этих актов нормативные модели трансформируются в правоотношения с той или иной мерой конкретности. Развитие и обогащение права идет через определение правового статуса, право- и дееспособности субъектов. Эту роль выполняют конкретные волевые юридические акты, но порождающие, однако, еще пока некое общее правоотношение, хотя и вполне конкретное в части его носителя.
В том, что "развертывание" права идет на этом этапе посредством определения правосубъектности конкретных участников регулируемых общественных отношений, есть своя логика. Прежде чем нормировать конкретные связи, необходимо установить, кто имеет исходную правовую возможность быть их носителями. Правосубъектность в движении гражданских правоотношений, также как и норма права, играет роль общей предпосылки, но более конкретизированной в зависимости от субъекта - будущего участника правоотношения.
Правоотношения, порождаемые такого рода юридическими фактами, развиваются по особым закономерностям. Они не походят ни на возникшие в качестве непосредственного действия норм права, ни на те, которые появятся в дальнейшем, после возникновения нового (конкретного) волевого акта как юридического факта. Их юридическое воздействие "развернуто" на субъектный состав и те правовые возможности, которыми он обладает в таких правоотношениях. Временные границы действия статутных правоотношений предопределены самим фактом существования их субъектов. Но границы их существования и изменения в общей цепи действия механизма правового регулирования предопределены той ролью, которую они играют в этом механизме. Как видно, начало их непосредственного воздействия на регулируемые отношения положено волевым актом как юридическим фактом, их порождающим. Их непосредственное действие завершается моментом возникновения юридического факта, порождающего конкретные правоотношения (например, договорное). Прекращение связано и с окончанием существования общего правоотношения.