Воинские артикулы Петра I вовсе не упоминают о мошенничестве. Как свидетельствуют историки, в петровские времена формы хищения, сопряженные с обманом, обычно охватывались понятием кражи.
Впервые законодательное определение мошенничества было дано в указе Екатерины II от 1781 года «О разных видах воровства и какие за них наказание чинит». Примечательно само определение мошенничества: «Воровством-мошенничеством называется, когда кто на торгу или в ином многолюдном месте у кого из кармана что вынет, или обманом, или вымыслом, или внезапно у кого что отнимет, или унесет, или от платья полу отрежет, или позумент спорет, или шапку сорвет, или купит что и не заплатив денег скроется, или обманом, или вымыслом продаст, или отдаст поддельное за настоящее, или весом обвесит или мерою обмерит, или что подобное обманом или вымыслом себе присвоит без воли и согласия хозяина». Ценность этого определения состоит в том, что в нем упоминается, хотя и в качестве альтернативного, такой сущностный признак этого преступления, как обман.
В XIX веке в Своде законов Российской империи 1830 г. почти дословно повторяется понятие этой формы хищения из положений Указа 1781 года. В этой связи Н.С. Таганцев писал: "Определение Свода нельзя назвать определением мошенничества в строгом смысле, потому что Свод группировал под именем мошенничества в высшей степени разнообразные и по существу своему почти не имеющие между собой ничего общего преступления против собственности на основании лишь одного внешнего признака их, именно маловажности".
Таким образом, законодатель долгое время не проводил строгого отграничения мошенничества от таких имущественных преступлений, как кража и грабеж. Мошенничество начиная со второй половины XVI века и вплоть до XIX века рассматривалось как вид кражи или иных форм хищений, соединенных с хитрым, коварным изъятием чужого имущества и изворотливостью со стороны виновного. Понятием мошенничества обычно охватывались и "ловкие" кражи, и внезапное открытое хищение чужого имущества, рассчитанное на быстроту действий виновного, и завладение чужим имуществом путем обмана. Как замечал Л.С. Белогриц-Котляревский, к воровству-мошенничеству отнесены карманная кража, а также срывание шапок, вообще внезапное хищение чужого имущества, достигаемое не столько обманом, сколько ловкостью. "Есть основания думать, - продолжал этот ученый-юрист, - что ловкая кража, главным образом карманная, в народных правовых воззрениях XVIII века отмечалась именем мошенничества. Так, известный Ванька Каин в челобитной, поданной князю Кропоткину, писал: "Будучи на Москве и в прочих городах мошенничествовал денно и ночно: будучи в церквях и в разных местах... из карманов деньги, платки всякие, кошельки, часы, ножи и прочее вынимал".
Очевидно, что распространение и дифференциация имущественных преступлений, совершаемых путем обмана, обусловлены развитием отношений экономического оборота, когда обмен из неэкономического фактора и случайного, спорадического явления в сфере экономики становится необходимой составляющей экономической системы. Усиление экономического оборота, ускорение движения экономических благ и обусловленное ими развитие договорных отношений сопровождается ростом мошенничества, а также других имущественных преступлений, соединенных с обманом. С возрастанием доли этого преступления в структуре имущественной преступности развивается и уголовно-правовое понятие мошенничества, которое приобретает все более четкое и однозначное понимание. Так, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года придало мошенничеству более строгую юридическую конструкцию: «Воровством-мошенничеством признается всякое посредством какого-либо обмана учиненное похищение чужих вещей, денег или иного движимого имущества». В поздних редакциях Уложения мошенничеством именуется "всякое обманное похищение чужого движимого имущества". От мошенничества Уложение отличало "обманы всякого рода в обязательствах", ответственность за которые предусматривалась в самостоятельной главе данного законодательного акта.
На достаточно высоком уровне определялись вопросы основания и дифференциации ответственности за мошенничество в разработанном правительственной комиссией Уголовном Уложении от 22 марта 1903 года. В данной законодательной модели, так и не ставшей действующим уголовным законом России, нормы об ответственности за мошенничество были помещены в главу 33, именуемую "О мошенничестве". Эта глава включала 8 статей (ст.ст. 591-598), в своей совокупности выражающих законодательное определение мошенничества. Уголовное Уложение широко трактовало мошенничество и понимало под ним в целом как "похищение, посредством обмана, чужого движимого имущества, с целью присвоения", так и "побуждение посредством обмана, с целью доставить себе или другому имущественную выгоду, к уступке права по имуществу или ко вступлению в иную невыгодную сделку по имуществу" (ст. 591). Предметом мошенничества Уложение признавало и недвижимое имущество (ст. 593). Как писал СВ. Познышев, под предметом мошенничества следует понимать не только разные движимые вещи, но и недвижимость, а также права и разные имущественные выгоды по обязательствам.
В советском уголовном законодательстве понятие мошенничества подверглось серьезным трансформациям. Дело в том, что имущественные обманы не имели распространенного характера в условиях плановой экономики и остаются немногочисленными независимо от модели командного хозяйства. Это обстоятельство вполне объяснимо, если принять во внимание особенности указанного типа экономической системы. Характерной чертой плановой экономики является отрицание частной собственности на средства производства. Это, как известно, приводит к слиянию собственности и власти. Огосударствление хозяйственных отношений влечет, в свою очередь, ограничение экономического оборота, замедление процесса обмена имущественных благ и свертывание договорных отношений. С уменьшением числа и объема сделок, заключаемых на рынках страны, значительно падает уровень имущественных обманов. Другими словами, сокращение товарного обмена, снижение его интенсивности ограничивает возможность распространения обманов в имущественной сфере.
По УК 1922 года мошенничеством признавалось получение с корыстной целью имущества или права на имущество посредством злоупотребления доверием или обмана (ст. 187). Как видно, по предмету понятие мошенничества значительно сужалось. Между тем по объективной стороне оно получило весьма "размашистое" определение, впервые включая в себя не только обман, но и злоупотребление доверием. С тех пор в отечественном уголовном праве злоупотребление доверием стало рассматриваться как частный случай мошенничества, и, соответственно, понятие мошенничества стало трактоваться нетрадиционно широко,
В УК 1926 года мошенничество определялось как злоупотребление доверием или обман в целях получения имущества или права на имущество или иных личных выгод (ст. 169). Данное понятие мошенничества обращает на себя внимание тем, что широко (в традициях русской уголовно-правовой доктрины конца XIX-начала XX вв.) определяет предмет мошенничества как любую имущественную выгоду.
При плановом хозяйстве имущественные обманы поражают исключительно область отношений собственности, т.е. только один из видов имущественных связей. Поэтому общественно опасным и уголовно наказуемым признается имущественный обман, посягающий на собственность как экономический институт и правовое явление. При этом планово-хозяйственные отношения предполагают строгую дифференциацию ответственности за имущественные преступления в зависимости от формы собственности, на которую они посягают. Преступления против государственной и общественной собственности рассматриваются в рамках данного экономического порядка как более тяжкие имущественные правонарушения. В этой связи УК 1960 года знает два понятия мошенничества: (1) мошенничество как преступление против "социалистической" собственности и (2) мошенничество как преступление против личной собственности граждан. Как видно, основания ответственности за мошенничество различны и зависят от формы собственности, на которую оно посягает. В первом случае под мошенничеством как разновидностью преступлений против "социалистической" собственности понимается исключительно хищение государственного или общественного имущества. В соответствии со ст. 93 УК 1960 года указанная разновидность мошенничества определяется как "завладение государственным или общественным имуществом путем обмана или злоупотребления доверием (мошенничество)11. В другом случае, согласно ст. 147 УК 1960 года, под мошенничеством понимается "завладение личным имуществом граждан или приобретение права на имущество путем обмана или злоупотребления доверием (мошенничество)". Отличительные особенности этих двух разновидностей мошенничества усматриваются не только в специфике их родовых и непосредственных объектов, но и в предмете посягательства. Предметом мошенничества как хищения "социалистического" имущества является государственное или общественное имущество в смысле движимой вещи. Тогда как предметом мошенничества как преступления против личной собственности выступают не только чужие движимые вещи, но и "право на имущество" - особо выделяемая в советском уголовном праве категория для обозначения одной из составляющей предмета рассматриваемого преступления.
Федеральным законом от 1 июля 1994 года глава 2 о преступлениях против социалистической собственности была исключена из УК 1960 года, а статья 147 "Мошенничество" модифицирована так, что предполагала ответственность за указанное преступление независимо от формы собственности, ставшей объектом преступного посягательства. Согласно новой законодательной конструкции мошенничества, под последним понималось "завладение чужим имуществом или приобретение права на имущество путем обмана или злоупотребления доверием (мошенничество)".