Теория коллектива, хотя и занимала в отечественной цивилистической науке 50-х и последующих годов, XX столетия лидирующие позиции, которые особенно усилились после проведения в первой половине 60-х гг. второй по счету общей кодификации советского гражданского законодательства, отнюдь не была единственной. В творческом соревновании с нею, а то и в противовес ей выдвигались другие концепции. В рамках общепринятого понимания юридического лица как реально существующего явления, обладающего людским субстратом, в советской цивилистике на ряду с вышеупомянутой выделились и другие теории.
«Теорией коллектива» имеет общую идею с “Теорией директора” о наличии людского субстрата (лица или коллектива) в государственном юридическом лице
“Теория директора” или “Теория администрации” наиболее полно исследованная в работах Н.Г. Александровa, М.В. Гордон, Ю.К. Толстого, исходит из того, что главная цель наделения организации правами юридического лица — это обеспечение возможности ее участия в гражданском обороте. Именно директор уполномочен действовать от имени организации в сфере гражданского оборота, поэтому он, и является основным носителем юридической личности государственного юридического лица. Если заменить слово администрация, словом орган юридического лица, то можно будет сказать, что и в настоящее время данная теория актуальна и отражена в законодательстве. Так например в хозяйственных товариществах собрание представителей, в производственном кооперативе общее собрание его членов, в акционерном обществе – общее собрание акционеров, являются органами которые по существу и определяют участие юридического лица в гражданском обороте, как непосредственно, так и опосредованно через создание других органов, которые уже в последствии могут выступать от имени юридического лица. Здесь же, можно упомянуть пункт 1 ст 37 «Юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на
себя обязанности только через свои органы, действующие в соответствии с
законодательными актами и учредительными документами». В связи с этим нужно отметить, что именно высшие органы юридического лица могут изменять устав, являющийся наряду с учредительным договором составной частью учредительных документов, и который имеет приоритет над последним для отношений юридического лица с третьими лицами[36]. По существу один орган юридического лица, может определять правосубъектность лица, например закрепив цели и предмет его деятельности, а значит закреплять будет юридическое лицо иметь специальную или общую правосубъектность.
Кроме предусмотренных выше взглялов на юридическое лицо и его правосубъктность, возможны, и принципиально иные трактовки его сущности. Так, еще в 20-е годы в СССР получила значительное распространение “теория персонифицированного (целевого) имущества”[37]. Ее сторонники считали главной функцией юридического лица объединение различных имуществ в единый комплекс и управление этим имущественным комплексом. Таким образом, обособленное имущество это основа юридического лица. В связи, с чем законодатель его персонифицирует, наделяя владельца имущества правами юридического лица. Данная теория несколько отошла от теории «целевого имущества» разработанной Бренцем. Так если последний писал о том что имущество юридического лица не принадлежит какмоу либо стороннему субъекту, то в соответствии с данной теории имущество юридического лица имело собственника. Здесь же нужно отметить, что как в первом случае в положение Бернца нашло своё отражение в законодательстве так и во втором случае положение разработанное советскими учёными нашло применение в законодательстве РК применительно к Государственным предприятиям и Учреждениям[38].
Наибольший интерес вызывает положение теории об обособленном имуществе как его основе. В настоящий момент, имущественная обособленность является одним из определяющих признаков[39] который закреплён в определении юридического лица, данном в ст 33: « Юридическим лицом признается организация, которая имеет на праве
собственности, хозяйственного ведения или оперативного управления обособленное имущество …» Более того как уже упоминалось выше возможность создания юридического лица единственным учредителем, предусмотренная многими современными законодательствами возвращает актуальность теории персонифицированного имущества, ибо людской субстрат в одночленных корпорациях не играет важной роли. В условиях, когда персональный состав участников и организационная структура нескольких юридических лиц идентичны, только имущественная обособленность может служить целям их различения.
В пятидесятые и последующие годы известное распространение получила теория, сторонники которой, ограничиваясь констатацией того, что юридическое лицо — это социальная реальность. В сущности её авторы отказываются от попыток выявить его людской субстрат. Эта теория известна в цивилистической науке как теория социальной реальности юридических лиц. Ее придерживались, в частности, Д.М. Генкин, О.А. Красавчиков, Б.И. Пугинский, В.А Рахмилович, Б.Б. Черепахин. Противники этой теории не без оснований указывали на то, что задача цивилистики состоит в том, чтобы выявить специфические признаки юридического лица как социальной реальности, поскольку не всякая социальная реальность есть юридическое лицо.
В советский период существовала и “Теория государства”, разработанная С. И. Аскназием. Она основывается на положении о том, что за каждым государственным предприятием стоит собственник его имущества — само государство. Следовательно, людской субстрат юридического лица нельзя сводить к трудовому коллективу данного предприятия. Государственное юридическое лицо — это само государство, действующее на определенном участке системы хозяйственных отношений.
Справедливо нужно отметить, что существовали и другие теории среди которых есть как те, след которых можно заметить в законодательстве РК, так и те которые в связи с излишней теоретичностью[40] послужили лишь делу раскрытия многогранности правосубьектности и содержании[41] юридического лица.
Правосубъектность юридических лиц
§1. Понятие правосубъектности.
Определение термина «правосубъектность» уже было дано выше. Но следует отметить, что подход к его содержанию, в частности к элементам, из которых он состоит, в научной литературе не однозначен.
Отдельные авторы не стараются дать определение правосубъектности, лишь отмечая, что она является собирательной категорией. Есть авторы, которые в своих работах стараются не упоминать данный термин. Анализ источников, где упоминается о правосубъектности даёт, возможность сделать вывод, что содержание правосубъектности зависит от элементов, которые разные авторы считают составной частью данного термина.
В связи с этим, существует две позиции. В соответствии с первой, правосубъектность включает в себя два элемента – правоспособность[42] и дееспособность. Под первой понимается признаваемая государством возможность иметь предусмотренные законом права и обязанности, способность быть их носителем[43].При этом различают общую, отраслевую и специальную правоспособность[44]
Общая, представляет собой принципиальную возможность лица иметь любые права и обязанности из числа предусмотренных действующим законодательством, хотя фактическое обладание теми или иными правами может наступить лишь при определённых условиях.
Отраслевая даёт возможность приобретать права в тех или иных отраслях права[45].
Специальная правоспособность, определяется целями и задачами их деятельности, зафиксированными в соответствующих уставах и положениях[46].
Под дееспособностью понимается способность осуществлять права и обязанности своими личными действиями, отвечать за последствия, быть участником правовых отношений[47]. Важно подчеркнуть, что данным определением охватывается также и деликтоспособность.
Вторую позицию защищают авторы, настаивающие на том, что кроме правоспособности и дееспособности в правосвбъктность входят и другие элементы. Здесь обычно предлагается или наиболее распространённый трёх элементный состав (правоспособность, дееспособность, деликтоспособность[48]) или четырёх элементный (правоспособность, дееспособность, диликтоспособность, вменяемость[49]). Последний в отношении юридических лиц не применим, так как получил распространение лишь в Уголовном праве в связи с чем, для темы настоящей работы интереса не представляет. Касательно первого состава, при рассмотрении его содержания можно заметить, что на самом деле никакого нового элемента нет, просто авторы, которые его придерживаются из дееспособности выделили деликтоспособность[50].
Думается второй подход в последнее время становится более рациональным. Так как усложнение и развитие общественных отношений может привести к образованию субъектов гражданского права, которые обладая правоспособностью и дееспособностью возможно не будут обладать деликтоспособностью[51]. Так например, уже на сегодняшний день можно сомневаться в полной деликтоспособности отдельных видов юридических лиц. Деликтоспособность учреждений[52], казённых предприятий[53], а также полного и коммандитного товарищества можно назвать частичной. Для обеспечения ответственности по их обязательствам привлекаются учредитли. При этом в зависимости от имеющегося у них имущества, их можно разделить на те, которые несут ответственность всем своим имуществом (полное и коммандитное товарищества) и те которые несут её в рамках находящихся в распоряжении денег (Учреждения и Казённое предприятие).