Формирование доказательственной базы по гражданским и уголовным делам (стр. 15 из 44)

В-третьих, глава 29 КоАП РФ, посвященная рассмотрению дел об административных правонарушениях, практически ничего не гово-

Взаимосвязь доказывания с принципами состязательности и диспозитивности

рит о необходимости участия в судопроизводстве должностных лиц, обладающих правом составления протокола. Это положение подтверждается и главой 25 КоАП РФ, не называющей данных лиц среди участников производства по делам об административных правонарушениях. Следовательно, суд вправе исследовать административно-правовой спор без присутствия государственных служащих, могущих совершить те или иные диспозитивные действия, а доказывание проходит без состязания сторон, тем более если учесть, что субъект административной ответственности освобожден от бремени доказывания по этим коллизиям.

Изложенное приводит к парадоксальному выводу: в гражданском производстве в ходе рассмотрения дел об административных правонарушениях доказывание может и не детерминироваться хоть в какой-то мере принципами состязательности и диспозитивности. Поэтому суды акцентируют внимание на следственной доказательственной модели, которая явно преобладает в КоАП РФ, и устраняются от смешанного (состязательно-следственного) процессуального поведения. К примеру, Верховный Суд РФ разъяснил нижестоящим судам, что, если в протоколе об административном правонарушении правонарушителю будет вменена одна статья КоАП РФ, а при рассмотрении дела судья установит, что совершенные правонарушителем действия содержат состав правонарушения, предусмотренного другой статьей КоАП РФ, в том случае если переквалификация производится на статью, предусмотренную этой же главой КоАП РФ, и улучшает положение лица, судья вправе произвести такую переквалификацию'. Примечательно, что суд не может ухудшить положение субъекта, привлекаемого к административной ответственности, что вполне справедливо. Вместе с тем представляется, что переквалификация на состав правонарушения, который предусматривает меньшую меру наказания, тоже должен сопровождаться отысканием и предоставлением соответствующими должностными лицами надлежащего доказательственного материала, в противном случае доказательственная обязанность автоматически перелагается на орган правосудия.

Казалось бы, принципы состязательности и диспозитивности в какой-то степени должны сохраняться, когда субъект административной ответственности обжалует постановления государственных органов и должностных лиц, так как он является инициатором возбуждения гражданского судопроизводства и посредством доказывания стремится опровергнуть правильность примененного наказания. Однако это не сов-

' Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за четвертый квартал 2003 года.

ГЛАВА I. Вопросы теории

О применении признанных фактов и фактов умолчания

сем так. В настоящее время в связи с отсутствием в ГПК РФ порядка рассмотрения жалоб на постановления, вынесенные по делам об административных правонарушениях, суд вынужден учитывать в том числе и главу 30 КоАП РФ, которая как не предъявляет особых требований к состязательной конструкции, так ничего не сообщает о возможности реализации диспозитивных правомочий. Другими словами эта процедура никак не учитывает особенности гражданского процессуального порядка разрешения правовых коллизий публичного характера.

Подводя итог сказанному, следует отметить, что в настоящее время процессуально-правовой механизм, за которым признается роль элемента общего механизма правового регулирования, имеющего самостоятельную подсистему правовых средств', с точки зрения соотношения доказывания и отдельных руководящих начал по причине отсутствия в ГПК РФ процедуры производства по делам об административных правонарушениях неокончательно сбалансирован. Принципы гражданского процессуального права, в особенности принципы состязательности и диспозитивности, должны быть жестко взаимосвязаны с процедурой доказывания, предопределяя цели, средства и результаты данной деятельности.

О ПРИМЕНЕНИИ

ПРИЗНАННЫХ ФАКТОВ

И ФАКТОВ УМОЛЧАНИЯ

Как известно, цивилистическое судопроизводство базируется на ряде руководящих положений, среди которых принципы состязательности и диспозитивности имеют наиболее важное значение, поскольку они связаны с доказательственной деятельностью субъектов процессуальных отношений. Стороны, используя предоставленные в рамках указанных первоначал права и обязанности, могут достаточно эффективно обосновывать те обстоятельства, на которые они ссылаются как на основания своих требований и возражений. Однако не все обстоятельства в ходе разбирательства гражданского дела по существу подлежат доказыванию. В связи с этим возникает вопрос о роли бесспорных фактов в современном состязательном цивилистическом процессе.

'См.: Лукьянова Е.Г. Теория процессуального права. М., 2003. С. 232.

Бесспорные фактыДолгое время проблеме бесспорных фактов в юридической теории и практики уделялось недостаточное внимание. Это объясняется тем, что Арбитражный процессуальный закон 1992 г. и гражданское процессуальное законодательство до момента внесения в него изменений и дополнений в октябре 1995 г. содержали такой вариант принципа состязательности, который предусматривал активную доказательственную позицию суда. То есть именно суд как орган правосудия обязан был при недостаточности тех или иных средств доказывания самостоятельно заниматься сбором доказательственного материала (exofficio). В результате существование бесспорных фактов вообще было поставлено под сомнение¹ либо таковые рассматривались не как исключенные из предмета доказывания, а как доказанные².

Иными словами, бесспорные факты в целом теряли свое основное предназначение — освобождать сторону от доказывания, поскольку суд, будучи наделенным широкими доказательственными полномочиями, был не вправе не найти подтверждение бесспорному факту посредством исследования иной доказательственной информации. В свое время B.C. Курылев писал по этому поводу: «Наличие презумпции не освобождает еще суд от обязанности исследовать соответствующее, например, презюмируемое обстоятельство путем привлечения доказательств по своей инициативе...»³.

После принятия АПК РФ 1995 г. и внесения в том же году поправок в ГПК РФ вопрос о бесспорных фактах стал вновь актуальным не только для цивилистической процессуальной науки, но и возымел большое практическое значение в сфере отправления правосудия по гражданским делам. В этой связи концепция бесспорных фактов нуждается в дальнейшем изучении и разработке с учетом возврата законодателя к идеям реализации подлинной состязательности.

Следует отметить, что в процессуальной литературе сложились два основных воззрения на то, что понимать под бесспорными обстоятельствами. Большинство правоведов придерживаются узкого понимания бесспорных фактов, относя к ним исключительно признанные стороной факты либо признанные и неоспариваемые обстоятельства⁴. Вместе с тем последние исследования показывают, что спектр бесспорных обстоятельств по гражданским правовым колли-

'См.: Абрамов С.Н. Советский гражданский процесс. М., 1952. С. 179—180. ²См.: Смышляев Л.П. Предмет доказывания и распределение обязанностей по доказыванию в советском гражданском процессе. М., 1961. С. 21.

'См.: Курылев СВ. Объяснения сторон как доказательство в советском гражданском процессе. М„ 1956. С. 124.

'См.: Фокина М.А. Теория и практика доказывания в состязательном гражданском судопроизводстве. СПб., 1999. С. 173.

55 '

ГЛАВА I. Вопросы теории

О применении признанных фактов и фактов умолчания

зиям гораздо шире. В частности, к ним относятся общеизвестные и преюдициальные факты, ноторные обстоятельства, факты умолчания и, наконец, признанные факты¹.

Представляется целесообразным остановиться на двух наиболее интересных с точки зрения науки и практики видах бесспорных обстоятельств, а именно на признанных фактах и фактах, о которых истец и ответчик умалчивают в ходе судебного разбирательства.

Если обратиться к действующему процессуальному законодательству, то нужно подчеркнуть, что ни ст. 70 АПК РФ, ни ст. 68 ГПК РФ не дают расшифровку понятию «признание факта», хотя оно активно используется законодателем. Проще говоря, терминологический оборот существует, но, что под ним понимать, не совсем ясно. Поэтому необходимо определиться с тем, каким образом трактовать «признание факта», тем более что в законе присутствует также такое понятие, как «признание иска».

Думается, что названные понятия следует четко разграничивать, так как признание факта представляет собой неотъемлемую часть доказательственной процедуры и, по сути, относится к одному из видов объяснений сторон, а значит, оно охватывается принципом состязательности.