Смекни!
smekni.com

Формирование доказательственной базы по гражданским и уголовным делам (стр. 33 из 44)

Во-вторых, в деле отсутствует постановление следователя, необходи­мое согласно ч. 3 ст. 202 УПК РФ в целях получения от обвиняемого И. А. образцов для сравнительного исследования, что делает зафиксирован­ный в протоколе факт их изъятия у данного лица юридически ничтож­ным, а экспертное исследование (акт экспертизы № 1721) — незаконным. Что касается постановления от 29 января 2003 г., то оно было вынесе- но в отношении другого лица — Иванова Дмитрия и потому не может выступать в качестве основания для изъятия образцов у обвиняемого. Причем совершенно очевидно, что следователь не объявил обвиняемо- му это постановление, а просто сообщил ему о предстоящем действии. Ведь в противном случае допущенная процессуальная ошибка была бы

'Судебная практика по уголовным делам в 2-х частях. Часть 1. Сборник постановлений Вер­ховных Судов СССР, РСФСР и Российской Федерации / Сост. С. А. Подзоров. М., 2001. С. 110. гТам же. С. 659. 3Там же. С. 892—893. ,.

118


Научно-практический комментарий к случаям из судебной практики

неизбежно выявлена и устранена. Иначе говоря, следователь проигно­рировал возложенную на него обязанность разъяснять участникам судо­производства их права, обязанности и ответственность и обеспечивать возможность осуществления этих прав (ч. 1 ст. 11 УПК РФ), а также нару­шил конкретное предписание объявлять постановление о получении образцов для сравнительного исследования тому лицу, в отношении ко­торого оно вынесено (приложение 66 к УПК РФ в редакции 2002 г., при­ложение 121 ст. 476 УПК РФ в последней редакции).

Тем самым в более широком смысле оказалось под угрозой гаран­тированное обвиняемому Конституцией РФ право на защиту (ст. 45, 46), что рассматривается УПК РФ как существенное нарушение закона (ч. 1 ст. 381 УПК РФ).

В-третьих, оцениваемые заключения экспертов не были заверены печатью государственного экспертного учреждения (ст. 25 Закона о су­дебно-экспертной деятельности), то есть печатью, подтверждающей его юридический статус. Использованные же для удостоверения ре­зультатов экспертиз печати «Для справок № 1» и «Для пакетов» име­ют явно иную цель (ни справкой, ни пакетом заключение эксперта не является) и уже потому не могут подтвердить полномочий данного уч­реждения производить экспертизы. При этом не имеет значения, что ст. 204 УПК РФ не содержит прямого указания на необходимость соот­ветствующей печати на заключении эксперта, представляющего собой -документ государственного экспертного учреждения, имеющий одно­временно ведомственную и процессуальную природу и регулируемый двумя названными законами, не противоречащими друг другу.

'

Фактические обстоятельства

Следователь Д. 10 июля 2002 г. произвел осмотр места происшествия и составил протокол, свидетельствующий о следующем.

Основанием производства осмотра послужило сообщение органа внутренних дел (без конкретизации его содержания). Время начала ос­мотра и условия, в которых он проводился, не указаны. Процессуальный статус лиц, принимавших участие в следственном действии (гражданин А., названный в протоколе «задержанным», и сотрудники органов внут­ренних дел Г. и М.), не определен, процессуальные права и обязанности им не разъяснялись. Наименование прибора, использованного для ос­вещения ультрафиолетовыми лучами объектов осмотра, не приведено, не даны технические характеристики этого прибора, а также видеокаме­ры. Причем не отражено, как именно и в какой период времени приме­нялись данные технические средства. О факте использования техниче-

119


ГЛАВА III. Уголовный процесс

ских средств задержанному А. не объявлялось. В качестве объектов ос-" мотра названы место происшествия и деньги. Фактически осматрива­лись автомобиль, находившиеся в нем деньги и куртка, одежда и руки гражданина А., одежда и правая рука сотрудника органов внутренних дел Г. Обнаруженные деньги (250 тысяч рублей в купюрах достоинством по 100 рублей каждая) не описывались, а были пересчитаны, упакованы в коробки и доставлены в помещение прокуратуры. В дальнейшем их осмотр не проводился.

В ходе осмотра салон автомобиля, деньги, одежда и руки граждани­на А., одежда и правая рука сотрудника органов внутренних дел Г. об­рабатывались проявителем в целях выявления на них следов иденти­фикатора «Тушь 7». При этом не отмечалось, какие именно купюры подверглись обработке и светились под воздействием ультрафиолето­вого излучения. Кроме того, у гражданина А. были взяты «смывы» с ла­доней и пальцев рук.

Правовые вопросы

Т Допустимо ли использование протокола осмотра места происшест­вия в качестве доказательства по уголовному делу, если он был соста­влен с отступлениями от требований закона?

▼ Возможно ли проведение во время осмотра места происшествия действий, относящихся по своему содержанию к иным следственным действиям?

Правовая оценка

Протокол осмотра места происшествия в соответствии с действовав­шим на момент его составления УПК РСФСР относится к числу доказа­тельств по уголовному делу, именуемых протоколами следственных и судебных действий (ст. 87) и являющихся средствами удостоверения по­лученных в ходе их производства фактических данных (аналогично — ст. 83 УПК РФ). Условием признания протокола осмотра места происше­ствия доказательством выступает соблюдение порядка его составле­ния, предусмотренного ст. 178, 179,181 УПК РСФСР (ст. 176,177, 180 УПК РФ), а также общих требований закона, сформулированных в ст. 69,102, 141, 142 УПК РСФСР (ст. 74", 75, 88, 164, 166, 168 УПК РФ).

В соответствии со ст. 69 УПК РСФСР доказательствами по уголовно­му делу являются любые фактические данные, имеющие значение для установления его обстоятельств. Однако в том случае, если дока­зательства получены с нарушением закона, они, как гласит ч. 3 ст. 69 УПК РСФСР, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для до­казывания обстоятельств уголовного дела. Это принципиальное поло-


Научно-практический комментарий к случаям из судебной практики

жение полностью воспроизведено и детализировано в УПК РФ, ст. 75 которого считает недопустимыми любые доказательства, полученные с нарушением процессуального закона.

Поскольку правила производства осмотра места происшествия как по УПК РСФСР (ст. 178, 179, 181), так и по УПК РФ (ст. 176, 177, 180) име­ют удостоверительный характер (обеспечивают удостоверение уста­новленных в ходе осмотра фактических данных путем их фиксации, позволяющей получить полное и точное представление о всем про­изошедшем во время его проведения), любое их нарушение вызыва­ет сомнения в достоверности результатов данного следственного дей­ствия и исключает возможность использования соответствующего протокола в качестве доказательства1.

Оценивая с точки зрения процессуального закона приведенные вы­ше обстоятельства, свидетельствующие о том, как был составлен про­токол, можно сказать следующее.

Во-первых, в протоколе говорится лишь о сообщении органа внут­ренних дел, но о чем это сообщение, не указывается вопреки требова­ниям ст. 178 УПК РСФСР (ст. 176 УПК РФ), то есть не ясна цель осмотра.

Во-вторых, отсутствие фиксации времени начала осмотра места происшествия и условий, в которых он производился (погода, осве­щение и т. п.), является нарушением положений ч. 2 ст. 182 УПК РСФСР (ч. 3 ст. 180 УПК РФ).

В-третьих, поскольку не определен процессуальный статус лиц, уча­ствующих в осмотре, это означает, что нет правовых оснований для при­влечения к данному следственному действию сотрудников органов вну­тренних дел и гражданина А., названного в протоколе «задержанным». Необходимость фиксировать процессуальное положение указанных лиц, участвующих в осмотре места происшествия, прямо вытекает из ст. 133' и ст. 179 УПК РСФСР (ч. 5, 7 ст. 164 УПК РФ) и является одной из гарантий соблюдения их законных интересов. Фактически же назван­ные участники осмотра были лишены этой гарантии, так как им не разъ­яснялись их права, обязанности и ответственность. В отношении сотруд­ников органов внутренних дел это нужно было сделать исходя из ч. 2 ст. 1331 УПК РСФСР (ч. 5 ст. 164, ч. 10 ст. 166 УПК РФ). В отношении подо­зреваемого А. — из общего смысла принадлежащего ему права на за­щиту (ч. 2 ст. 52 УПК РСФСР; ч. 4 ст. 46 УПК РФ) и обязанности обеспе­чить это право, возлагаемой на органы предварительного расследова­ния, прокуратуры и суда (ст. 19 УПК РСФСР, ч. 2 ст. 16 УПК РФ). Игнори­рование предписаний закона в данном случае равнозначно нарушению конституционного права на защиту (ст. 45 Конституции РФ).

'См.: Бюллетень Верховного Суда СССР. 1973. № 4. С. 33.

720


ГЛАВА III. Уголовный процесс

В-четвертых, то обстоятельство, что «задержанный» А. не был предварительно уведомлен о применении технических средств при производстве осмотра, является не просто отступлением от буквы закона (ч. 1 ст. 141 УПК РСФСР, ч. 5 ст. 166 УПК РФ), но и ведет к ог­раничению прав этого гражданина как подозреваемого.