В ходе «неолитической революции», таким образом, человек для удовлетворения своих потребностей от орудийной деятельности, связанной с присвоением готовых животных и растительных форм, перешел к подлинно трудовой деятельности, направленной на преобразование природы и производство пищи: созданию новых растительных и животных форм и замещению ими природных, естественных форм. Этот переход сопровождался не только селекционной деятельностью, которая легла в основу земледелия и скотоводства, но и иной производственной деятельностью, прежде всего — изготовлением керамических изделий, а также металлургией и металлообработкой.
Производящая экономика к IY—III тысячелетиям до н.э. стала вторым и основным способом существования и воспроизводства человечества.
Итогом «неолитической революции» явилось возникновение в некоторых регионах земного шара ранних земледельческих обществ (в районе Ближнего Востока оно относится примерно к YII тысячелетию до н.э.), на следующем этапе социально-экономического развития (к ГУ—III тысячелетиям до н.э.) происходит расцвет раннеземледельческих обществ. На их основе возникают первые цивилизации — происходит становление раннеклассовых обществ. Они возникали, как правило, в долинах крупных рек — Тигра, Ефрата, Нила, Янцзы и других, приблизительно между 20—40 градусами северной широты, т.е. в наиболее благоприятных для земледелия климатических и ландшафтных условиях, и к III—II тысячелетиям до н.э. образовали настоящий пояс первичных цивилизаций, простиравшийся от Средиземного моря до берегов Тихого океана. Этапы становления и развития раннеземледельческих обществ по своему социально-экономическому значению и характеристикам занимают особое и самостоятельное место в общем процессе развития человечества.
Переход к производящей экономике обеспечил рост человечества («демографический взрыв»), необходимый для существования и расцвета цивилизации. Расчеты показывают, что охотнику, вооруженному луком и стрелами, чтобы прокормиться, нужно около 20 кв. км территории. Этой площади, однако, хватило бы для прокормления по меньшей мере нескольких сот земледельцев. Согласно другим расчетам, в результате перехода к производящему хозяйству население Земли, насчитывавшее в конце мезолита (VII тысячелетие до н.э.) 10 млн. чел., возросло в конце неолита (II тысячелетие до н.э.) до 50 млн. чел. Несмотря на некоторую условность, эти расчеты убедительно говорят о резком увеличении численности населения после перехода к земледелию и скотоводству.
Производящая экономика, следовательно, уже при своем становлении характеризуется таким обменом между человеком и природой, при котором человек стал создавать прибавочный продукт.
Возникновение и присвоение прибавочного продукта ведут к становлению новых форм собственности — коллективной, групповой, частной, к дальнейшему социальному расслоению общества. Новая организация производственной деятельности способствует социальной дифференциации общества: происходит отделение его верхушки от основной массы производителей, неучастие этой верхушки в материальном производстве. «Неолитическая революция», переход человечества к производящей экономике, таким образом, приводит объективно, в силу своего внутреннего развития, к социальному расслоению первобытного общества.
Постепенно, по мере увеличения количества людей на земле, из родовых общин стали выделяться дочерние роды, и первоначальная община, состоящая из нескольких родов стала называться фратрией. Несколько родов объединялись в племя, для решения важнейших вопросов в котором собирался совет вождей отдельных родовых общин, так как собрать всех членов племени обычно представлялось невозможным из-за большого числа его членов. Совет вождей для проведения отдельных мероприятий, например, разрешения конфликта с соседним племенем, избирал вождя племени. Наконец, на закате первобытности появились еще более высокие формы социальной организации – союзы племен, которые носили обычно временный характер и управлялись советами вождей отдельных племен. На базе племен и союзов племен возникали первые государства.
Итак, можно выделить формы догосударственной организации человечества: человеческое стадо (праобщина) → родовая община (неолит) → соседская (семейная) община → племя → союзы племен → суперсоюзы племен (протогосударство).
Понимание неолитической революции как рубежа, делящего всю историю человечества на два способа его существования и воспроизводства — на присваивающую и производящую экономики, — является также и методологическим ключом к изучению происхождения права, научного познания этого не менее сложного, чем государство, социального института.
Обратившись к социально-экономической сущности присваивающей системы хозяйства, нетрудно заметить, что эта система объективно не нуждалась в учете вклада каждого члена общества в результаты конкретной охоты, занятия рыболовством, в другие способы добывания пищи, в обеспечение жильем и т.п.
Не было в присваивающем хозяйстве и какого-либо нормирования затрат времени на участие того или иного члена общины в этих процессах обеспечения жизнедеятельности локальной группы. Регулятивным фактором для таких затрат выступала только половозрастная структура общины, клана, локальной группы, экологическое состояние среды, возможности и потребности самих общин охотников, рыболовов и собирателей, умение и опыт отдельных членов общины. Самоорганизация, иные самопроизвольные процессы — вот главное, что характеризовало в целом взаимодействие человека и природы в присваивающей экономике на протяжении многих тысячелетий. Постепенно, однако, в таких обществах возникают и получают распространение и регулятивные начала, формировавшиеся в ходе этой самоорганизации человечества. Такая регуляция обеспечивала существование и воспроизводство конкретных общин, кланов, групп.
Возникали правила, направленные на смягчение агрессивных столкновений между группами, организацию семейно-брачных отношений, взаимопомощи, совместных охот, рыболовного промысла, распределение пищи, соблюдение определенных санитарно-гигиенических установлений, функционирование потестарных органов управления, процедуры разрешения споров и т.п. Эти регулятивные начала осуществляются в разных формах, но суть их одна — они направлены на поддержание присваивающих экономик, на гармоничное существование человека в природной среде, на его воспроизводство как биологического вида.
В структуре регулятивной системы первобытного общества — социальных норм присваивающей экономики — можно выделить следующие элементы[4].
Содержание. Социальные нормы, как отмечалось, были направлены на обеспечение присваивающей экономики, гармоничного существования и воспроизводства конкретных общин в природной среде. Одним из важных факторов такого существования было закрепление за соответствующей группой, кланом той или иной территории, на которой они перемещались. Если же какая-либо другая, как правило, родственная группа в силу природных условий не могла пользоваться своей территорией (например, пересыхали источники), то ей представлялась возможность жить на территории другой группы. В социальных нормах закреплялась и выполнявшая функции экологического регулятора тотемная система.
Способы регулирования. Здесь можно выделить три основных способа — запреты, дозволения и (в зачаточной форме) позитивное обязывание.
Запреты существовали, главным образом, в виде табу, т.е. в виде подкрепленной религиозными верованиями недопустимости совершать те или иные поступки, например, заключать браки между кровными родственниками.
Дозволения (разрешения), определяя поведение человека или объединений людей в присваивающей экономике, указывали, например, на виды животных и время охоты на них, на виды растений и сроки сбора их плодов, выкапывания корней, на пользование той или иной территории, источниками воды, на допустимость добрачных половых связей (в некоторых обществах) и т.д.
Запрещалось: нарушать разделение функций в общине между мужчинами и женщинами, взрослыми и детьми; убийство; телесные повреждения; каннибализм; кровосмешание; колдовство (им могли заниматься лишь специальные лица — колдуны); похищение женщин и детей; недозволенное применение оружия на стоянках; воровство; нарушение правил супружеского союза, в том числе эквивалетности между общинами при обмене женщинами для брака; систематическая ложь; нарушение супружеской верности и т.п.
Формы выражения. Социальные нормы присваивающей экономики находили свое выражение в мифологических системах, в традициях, обычаях, ритуалах, обрядах, в иных формах.
Мифологическая нормативная система — одна из древнейших и очень мощных форм социального регулирования. В современной исторической и этнографической науках давно преодолено отношение к мифам первобытного общества как к суевериям и заблуждениям. Все в большей степени выделяется и изучается идеологическая и нормативно-регулятивная функция мифов, которые «поддерживают и санкционируют определенные нормы поведения» в обществах охотников, рыболовов, собирателей, реализуют нормативно-информационную функцию — как набор хороших и дурных примеров, выступают своего рода «руководством к действию», демонстрируя способы поведения, которым надлежит следовать «в своих взаимоотношениях с природой и друг с другом» (У. Маккойел)[5].