Нужно подчеркнуть, что вторая проверка не заключается в знании или незнании обвиняемым того, что его действия не были нечестными по его стандартам. Для него не будет оправданием высказывание типа: "Я знал, что то, что я делаю обычно считается нечестностью, но я не относился к своим действиям как к бесчестности. " С другой стороны, оправданием для обвиняемого будет следующее высказывание, учитывая, конечно, что ему поверят: "Я не знал, что обычные люди отнесутся к моим действиям как к нечестности. " В других словах, по этой проверке, "нечестность" не определяется собственными моральными стандартами обвиняемого, а его пониманием моральных стандартов простых честных людей. конечно, чем более одиозно его понимание их, тем меньше шансов у него на то, что ему поверят.
В деле Gosh Апелляционный суд заметил, что Робин Гуд действовал нечестно, так как он знал, что обычные люди отнесутся к его поведению как к нечестности. Однако, принимая во внимание то обстоятельство, что присяжные, например, действительно посчитали его поведение нечестным, по существующим стандартам обычных честных людей, достаточно очевидно, не так просто будет доказать то, что Робин Гуд сам считал, что обычные люди воспримут его поведение нечестным.
13.56 Подход, использованный в деле Gomesh, может породить большое количество противоречивых процессов, осложнить положение судьи, и привести к арбитрарным и несостоятельным вердиктам присяжных, по вопросу того, что же считать нечестностью. Было бы гораздо проще, если бы статут предложил полное определение того, что считается, а что не считается нечестностью.
13.57 ОБЩЕЕ Не смотря на то, что судья в подведении итогов дела должен поставить присяжных в известность по поводу того, что нечестность является одной из составляющих кражи, он не должен определять этот термин, если в деле нет сомнения о том, что Д присвоил собственность при обстоятельствах, которые могут заставить присяжных признать, что обвиняемый действовал не бесчестно.
Тот факт, что судья не должен инструктировать присяжных о вопросе нечестности, если нет доказательств наличия у обвиняемого определенного душевного состояния, которое может заставить присяжных признать, что у обвиняемого не было нечестных намерений, представляет собой противоречие с точкой зрения использованной Палатой Лордов в деле DPP v Stonehouse, где суд постановил, что там, где имеется вопрос факта, (как в вопросе о нечестности, лежащим вне поля дейтельности параграфа 2(1) ) судья должен поставить этот вопрос перед присяжными, даже если все доказательства оставляют только один ответ - против обвиняемого.
13.58 Взаимосоответствие частичного определения нечестности в параграфе 2(1) с проверкой наличия нечестности, указанной в деле Feely и Gosh может быть суммировано следующим образом.
Если есть доказательства наличия одного из предположений, указанных в параграфе 2(1) , то судья должен сказать присяжным, что как вопрос права они должны вынести оправдательный приговор, если прокурор не докажет обратное в пределах разумного сомнения.
Если есть доказательства существования душевного состояния отличного от предположений, указанных в параграфе 2(1) , и эти доказательства могут заставить присяжных вынести оправдательный приговор, то судья должен поставить вопрос о наличии состава нечестности в данном деле. Судья не должен инструктировать присяжных о том, что присвоение, совершенное обвиняемым, принимая во внимание то, что версия обвиняемого не опровергнута, было или не было нечестностью. Вместо этого, судья должен попросить присяжных определить какое душевное состояние имелось у обвиняемого в момент совершения присвоения. Если утверждаемое душевное состояние обвиняемого не было поставлено под сомнение прокурором, то присяжные должны признать то, что оно существовало. Судья затем должен продолжить, сказав присяжным, что, определив истинное душевное состояние подозреваемого, присяжные должны узнать были ли действия обвиняемого бесчестными в соответствии со стандартами обычных честных людей. Если присяжные признают что поведение обвиняемого не было бесчестным, то дело закрывается. Судья продолжает, говоря, что если действия обвиняемого были нечестностью со стороны обычных разумных людей, присяжные должны выяснить, знал или не знал подозреваемый о том, что его действия являются нечестностью в соответствии с этими стандартами., и что если он не понимал, что его действия являются нечестностью, в соответствии с этими стандартами, то присвоения не было нечестным, тогда как если он знал об этом, то присвоение будет нечестным.
13.59 Для полноты нужно отметить, что параграф 2(2) говорит о том, что уже подразумевалось выше: "присвоение лицом собственности, принадлежащей другому, может считаться бесчестным, даже если он хочет заплатить за эту собственность. " Лицо, которое знало о том, что хозяин картины не хочет продавать эту картину, может быть обвинен в краже, если он возмет эту картину, намериваясь лишить владельца, но оставив деньги. С другой стороны, студент колледжа, который берет бутылку пива из комнаты друга, оставляя в комнате стоимость этой бутылки, не действует бесчестно, даже если он не предполагает того, что хозяин согласится с этим присвоением, так, что этот случай не подпадает под действие параграфа 2(1) .
НАМЕРЕНИЕ НАВСЕГДА ЛИШИТЬ 13.60 Собственно вечное лишение не требуется для квалификации кражи, но все-же должно быть доказано то, что обвиняемый, во время присвоения собственности, принадлежащей другому, намеривался лишить другого этой собственности навсегда. Если Д бесчестно берет часы П, намериваясь навсегда лишить П этих часов, то Д виновен в краже, даже если он был аррестован полицией сразу после присвоения, и часы возвращаются П. Намерение навсегда лишить относится собственно к присвоенной вещи, таким образом, что если присваиватель денег, который присваивает деньги с намереньем вернуть их другими купюрами, все равно имеет намерение навсегда лишить другое лицо. То же самое относится к другой собственности, например к пинте молока, которая присваивается с намерением потребить и вернуть такую же.
Обычно, Д намеривается навсегда лишить П самим действием присвоения, но это не обязательно. Хватит одного намерения лишить П собственности когда нибудь в будущем последующим действием.
Вопрос о том было или нет намерение навсегда лишить лицо, которому принадлежит собственность, не порождает проблем в обычных случаях, так как отношение обвиняемого с собственностью часто даст ясный ответ на все возникающие вопросы. Например, если Д возьмет пирог П и съест его, или если Д возьмет кирпичи П и построит из них стену на своей земле, или если Д возьмет деньги П и потратит их в пивном баре, то в этих случаях очень легко сделать заключение о наличии намерения навсегда лишить, хотя со стороны судьи будет большой ошибкой говорить об этом присяжным. С другой стороны, если Д берет со стола в комнате для занятий книгу П, и читает ее за своим столом в той же комнате, или если Д берет теннисную ракетку П, и после использования оставляет ее в спортзале, то нельзя себе представить возможности умозаключения о наличии в этих делах намерения навсегда лишить.
Похоже, что в некоторых случаях лицо может намериваться навсегда лишить даже если он намеривается просто одолжить на время. Это происходит тогда, когда жертва присвоения имеет ограниченный интерес в этой собственности. Например, если П берет на неделю у Х инструмент в прокат, а в течении этой недели Д, зная о всех обстоятельствах, берет этот инструмент, намериваясь вернуть его Х через десять дней, то Д может быть осужден за кражу инструмента у П (так как он намеривался навсегда лишить П его целого интереса в этой вещи) но не в краже вещи у Х, так как у него не было никаких злых намерений по отношению к Х.
13.61 ПАРАГРАФ 6 В некоторых исключительных случаях, лицо может быть осуждено за кражу даже если это лицо не намеривалось навсегда лишить, и даже если это лицо наверняка собиралось вернуть собственность ее владельцу когда-нибудь в будущем, и действительно возвращало. Осуждение в таком случае возможно в делах, которые подпадают под определение параграфа 6 настоящего Акта, которая расширяет значение слов "намерение навсегда лишить".
Нужно выделить то, что параграф 6 не предоставляет полного определения "намерения навсегда лишить", вместо этого он просто расширяет значение и объясняет эту фразу. В подавляющем большинстве случаев, к этому параграфу можно вообще не обращаться, и к ней совершенно точно не нужно обращаться, если факт наличия или отсутствия намерения навсегда лишить, может быть разрешен без нее. Апелляционный суд в своем решении по делу Lloyd сказал, что к параграфу 6 нужно обращаться только в исключительных случаях. К таким случаям относятся дела где обвиняемый не хотел, чтобы другое лицо потеряло собственность навсегда, но действовал особым образом, подпадающим под определение параграфа 6.
13.62 ПАРАГРАФ 6(1) Часть 1 Параграф 6(1) говорит, что лицо, присваивающее собственность, принадлежащую другому лицу, не намериваясь навсегда лишить другое лицо этой собственности, должно считаться имевшим намерение навсегда лишить другое лицо этой собственности, если оно намеривается пользоваться вещью как своей, или распоряжаться ею невзирая на права другого лица. Ниже приведены примеры случаев, которые подпадают под параграф 6(1) .
Д забирает китайскую вазу П, намериваясь продать ее обратно П, или держать ее с целью получения выкупа. Д собирается держать вазу у себя до тех пор, пока П не заплатит требуемый выкуп. Д явно собирается пользоваться и распоряжаться вазой как своей, невзирая на права другого лица(П) , так как он намеривается вернуть принадлежащую П вазу только в том случае, если П заплатит за нее, даже если он не намеривается навсегда лишить П этой вещи, так как он надеется, что П заплатит требуемый выкуп. Так же, Д намеривается пользоваться вазой как своей, или распоряжаться ею невзирая на права собственника, если он ее закладывает и посылает квитанцию П, даже если он надеется на то, что П выкупит эту вазу.