Московский Общественный Научный Фонд
Центр по изучению и предупреждению конфликтов Института этнологии и антропологии РАН
С. В. Соколовский
ПРАВА МЕНЬШИНСТВ
антропологические, социологические и международно-правовые аспекты
Редакционная коллегия серии:
д.полн. А.Д.Богатуров, к.см. Т.Э.Петрова,
д.э.н. М.А.Портной, к.ю.н. Н.А.Шебанова
Лицензия Серия ЛР№ 040769 от 22.05 .96 г. Подписано в печать 22.05.97 г. Формат £50x84 1/16.
Бумага офсетная. Печать офсетная. Печ. л. 14. Тираж 300 экз. Заказ 669.
Московская типография „Транспеча ть" 107078, Москва, Каланчевский туп., щ. 3/5
Московский общественный научный фонд, 1997.
ЛР 030714 от 20.12.96
Наш адрес: 129010, Москва, проспект Мира, 36, 2 этаж
Тел.: (095)280-35-26
Факс:(095)280-70-16
Эл.почта: ak96@glas.apc.org
Адрес для корреспонденции: 101000, Москва, Центр, Почтамт, а/я 245
Компьютерная верстка.Г.И. Беневоленской
Оглавление
ВВЕДЕНИЕ
Глава 1. ИСТОРИЯ РАЗВИТИЯ ОХРАНЫ ПРАВ МЕНЬШИНСТВ В МЕЖДУНАРОДНОМ ПРАВЕ
Глава 2. ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ И КОЛЛЕКТИВНЫЕ ПРАВА В КОНТЕКСТЕ ПРОБЛЕМЫ МЕНЬШИНСТВ
Глава 3. ПРАВО НА САМООПРЕДЕЛЕНИЕ В ДОКУМЕНТАХ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ
Глава 4. АВТОНОМИЯ КАК ФОРМА САМООПРЕДЕЛЕНИЯ
Библиография
Глоссарий
ВВЕДЕНИЕ
Защита религиозных, этнических и языковых меньшинств относится к числу традиционных проблем международного права. Можно утверждать, что эта проблема возникла вместе со становлением системы европейских государств и формированием самого корпуса международного права, порожденного этой системой в XVI-XVII вв., хотя договоры, содержавшие отдельные статьи о защите меньшинств появлялись и раньше. Централизация власти идеологически освящалась в различных версиях национального единства, требовавших солидарности, общности культуры, языка и религии, столь способствовавших самосознанию государств, но, одновременно, порождающих ксенофобию, нетерпимость и подавление всех "чужаков". Единство в этом политическом контексте оказалось связанным с идеями особости и исключительности, что не могло не порождать проблем в отношениях с "другими", проблем, потребовавших специальных решений и регуляции со стороны государства.
Эти практические потребности регуляции отношений между различными группами внутри государства, а также то обстоятельство, что проблемы меньшинств часто носили межгосударственный характер (меньшинство в одном государстве часто оказывалось большинством в соседнем) породили особый корпус международного законодательства, нормы которого носили преимущественно защитный характер. Однако, в приложении к меньшинствам, которые не имели соплеменников в качестве доминирующей (численно или политически) группы в других странах, правительства которых могли выказывать заинтересованность в их положении, возникавший корпус прав меньшинств приобретал не только прагматический защитный (избегание международных конфликтов), но и гуманитарный характер (зашита прав человека).
Особенную остроту проблема меньшинств приобрела в XX веке; стоит только вспомнить, какие политические события оказывались центром внимания, чтобы убедиться в справедливости этого утверждения. Политические кризисы и вооруженные конфликты возникали именно там, где права религиозных (бахаисты Ирана, католики Северной Ирландии, мусульмане Филиппин и Индии, а совсем недавно - Боснии, сикхи Индии и др.), этнических (курды Ирака, Ирана, Турции и Сирии, венгры Румынии, бихари Бангладеш, мискито Никарагуа, тамилы Шри Ланки и др.), или языковых (квебекцы Канады, многие группы меньшинств в бывшем СССР, русины Украины и др.) меньшинств оказывались ущемленными.
Несмотря на то, что абсолютное большинство государств характеризуются сложной конфессиональной, лингвистической и этнической структурами, то есть являются полиэтническими, поликонфессиональными и многоязычными, многие правительства таких государств отрицают приложимость понятия "меньшинство" к собственному населению. Такая позиция достаточно типична для ряда латиноамериканских и африканских стран. Ее особенности будут обсуждены ниже в связи с обсуждением проблемы определения понятия "меньшинство" и универсальности норм международного права.
В современных дискуссиях о правах меньшинств сравнительно редко различаются понятийно-терминологические и онтологические измерения этой проблемы, способы мышления и говорения о меньшинствах отождествляются со структурами социальной реальности. Сплошь и рядом дискурсивные практики символьных элит, оформившиеся в идеологии, "овеществляются", и тогда нации как "воображаемые сообщества" (Б.Андерсон) воспринимаются как реальные группы и получают институциональное отражение в виде "национальной политики", "национального суверенитета" и "национального самоопределения". Впрочем, в рамках различных профессиональных языков проблема соотношения терминологического, понятийного и бытийственного аспектов решается весьма по-разному, а смешение различных дисциплинарных подходов при выстраивании проблемно-ориентированного знания часто лишь умножает трудности анализа. Так происходит при попытках синтеза социологического, политологического, этнологического и теоретико-правового знания в контексте проблемы прав меньшинств. Можно было бы указать еще и на неоднородность внутридисциплинарного знания, его размежевание на ряды противоборствующих концепций, теорий, парадигм, однако сказанного уже достаточно для осознания чрезвычайной сложности обсуждаемой проблемы, заставившей некоторых специалистов вообще усомниться в пригодности понятия "меньшинство" для научного анализа [Smith 1987]. Ее сложность подтверждается также такими фактами, что, например, дискуссия по определению этого понятия в ООН шла без удовлетворительного результата с момента организации Подкомиссии по предотвращению дискриминации и защите меньшинств (1947 г.), а также распространенным призывом устроителей конференций по проблемам меньшинств "не углубляться в дискуссии относительно этого определения этого понятия». Однако, табу на обсуждение понятийно-терминологических аспектов проблемы меньшинств не следует принимать всерьез, поскольку, международные нормы, регулирующие положение меньшинств, должны содержать терминологическую преамбулу с определением бенефициантов, в противном случае их практическое применение сталкивается с серьезными трудностями.
Меньшинство: проблема определения
Выработке единого общепринятого (даже если иметь в виду только язык международного права) определения понятия препятствует несколько обстоятельств; в числе главных из них специалистами называются разнообразие реальных групп, к которым прилагается данный термин, разнообразие социальных контекстов, в которые оказываются включенными эти группы, наконец, разнообразие позиций заинтересованных сторон (правительств, политиков, ученых, представителей групп, определяемых как "меньшинства" и т.д.). Первая пара "разнообразий" традиционно преодолевается с помощью типологизации соответствующих групп и социальных контекстов. Разумеется, что типологизации предшествует своего рода предпонимание, позволяющее вычленять типологизируемые объекты. В случае типологизации социальных контекстов требуются достаточно развернутые теоретические представления относительно социальной структуры, закономерностей социальных изменений, сущности социальных групп и т.п., то есть общая социологическая теория. При рассмотрении позиций заинтересованных сторон так же прибегают к типологизации, однако более значимым здесь остается практический аспект: достижение консенсуса между этими сторонами и построение на его основе эффективного закона, обеспечивающего соблюдение прав меньшинств.
Типология меньшинств
Существует несколько попыток типологизации меньшинств исходя из ситуаций, в которых они находятся, однако разные исследователи используют различные принципы для таких типологизации: за основу берутся исторические особенности образования групп меньшинств [Eide 1992; Heckmann 1983; Sohn 1980], концептуальные различия между "корпоративными" и "коммунальными" объектами и субъектами международного права, то есть обсуждение соотношений понятий "государство", "международная организация", "народ", "нация", "коренной народ", "меньшинство" и др. [Alfredsson 1990; Barsch 1987; Hatfield-Lyon 1991], либо географические особенности существования меньшинств на разных континентах, вместе с историческими закономерностями их возникновения [Eide 1991]. Существуют и типологии ситуаций, выстроенные на основе способа включения меньшинства в население страны [Smith 1987], либо на основе политических ориентации большинства и меньшинства [Heckmann 1983; Schermerhorn 1970; VanAmersfoort 1978].
Так специалист по правам человека Л.Б.Зон (Гарвардский университет), описывая трудности определения понятия "меньшинство", в качестве одной из них называет разнообразие обстоятельств, приведших к появлению меньшинств в различных государствах и выделяет в особые типы группы, состоящие из:
• коренных жителей территории, захваченной другой нацией (race);
• членов какой-либо нации (nation), полностью поглощенной другим государством;
• жителей территории, перешедшей от одной страны к другой;
• группы, сохранившей свою идентичность, хотя и рассеянной событиями истории по многим странам;
• компактной группы иммигрантов, обосновавшихся на постоянное жительство и стремящихся сохранить традиции топ страны, из которой они прибыли;
• различных компонентов многонационального, многорасового и поликонфессионального, или плюралистического [в отношении] культуры государства" [Sohn 1981:271].
А.Эйде, директор Норвежского Института по правам человека, назначенный Подкомиссией по защите меньшинств Специальным Докладчиком по вопросу о правах меньшинств, в своем промежуточном докладе отвел особый раздел проблеме классификации меньшинств [Eide 1992:рага.55-72]. В нем он отметил, что многие проблемы определения меньшинств связаны с политикой, избираемой группами меньшинств и большинства, а также с политикой правительств. Поскольку главной трудностью, с которой столкнулась Подкомиссия в своих попытках выработать определение меньшинства, оказалась позиция правительств, не желающих, чтобы в объем понятия были включены определенные категории меньшинств, Специальный Докладчик сосредоточился на проблеме рассмотрения этих категорий. С его точки зрения, уже такой элемент определения меньшинства как меньшая по сравнению с населением государства численность, требует оговорок. Во-первых, существуют ситуации, когда большинство оказывается столь рассеянным и маргинализованным, что оно не в состоянии защитить свои права посредством нормальных демократических процедур, даже там, где они реально существуют. Такие группы нуждаются в защите до тех пор, пока они благодаря своей численности не получают возможность существенно влиять на демократический процесс принятия решений в обществе. Во-вторых, некоторые группы могут являться меньшинством в населении страны, но составлять большинство в определенных ее частях, где они иногда проводят дискриминационную и репрессивную политику. Эта проблема становится особенно серьезной в регионах, имеющих определенную степень автономии внутри данного государства [Eide 1992:para.58].