Важно подчеркнуть и то, что по закону военные суды, как и гражданские, самостоятельны и никому не подотчетны. Об этом недвусмысленно сказано в ч. 2—4 ст. 5 Закона о военных судах:
"2. Судьи военных судов независимы и в своей деятельности по осуществлению правосудия никому не подотчетны.
3. Всякое вмешательство в деятельность судей военных судов осуществлению правосудия недопустимо и влечет ответственность, предусмотренную федеральным законом.
4. Гарантии независимости судей, установленные Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами и федеральными законами, не могут быть отменены или снижены в отношении судей военных судов".
Но наряду со сходством задач и полномочий военных и общих судов между ними существуют и различия. Они проявляются в ряде моментов. Во-первых, полномочия судебной власти, которыми наделены военные суды, реализуются не всегда в том объеме, в каком это делают гражданские суды. Например, военные суды осуществляют правосудие в отношении далеко не всех граждан. Во-вторых, их деятельность по проверке правомерности действий и решений государственных органов и должностных лиц ограничена сравнительно узкими рамками — она распространяется лишь на органы военного давления и соответствующих должностных лиц. В-третьих, особенностью полномочий военных судов является то, что только они могут рассматривать и разрешать уголовные дела о преступлениях против военной службы (неисполнение приказа, сопротивление начальнику или принуждение его к нарушению обязанностей военной службы, самовольное оставление части или места службы, дезертирство, нарушение правил несения боевого дежурства, утрата военного имущества и т.д.).
Существенным фактором, влияющим на положение военных судов в российской судебной системе, является то, что они образуют и функционируют в специфических условиях войск, органов и формирований, где федеральным законом предусмотрена военная служба. Специфичность этих условий проявляется прежде всего в том, что в организации и функционировании военных структур на первом плане находится обеспечение безопасности Российской Федерации, необходимой боеспособности и боеготовности войск и формирований, поддержание воинской дисциплины и установленного порядка несения службы. С учетом этих и некоторых других обстоятельств дислокация войск и сил флота не связывается жестко с установленным законодательством национально-территориальным или административно-территориальным делением Российской Федерации. Сообразно с этим и строится система (подсистема) военных судов. В определенных случаях войска и силы флота могут находиться за пределами страны. Естественно, вместе с ними располагаются и военные суды.
Изложенные и некоторые другие факторы в значительной мере предопределяют особенности организации и основ деятельности военных судов.
Однако эти факторы не должны заслонять главного — российские военные суды являются неотъемлемой частью судов общей юрисдикции. Предусмотренный ст. 126 Конституции РФ судебный надзор за деятельностью военных судов, в конечном счете, осуществляет Верховный Суд РФ, который также надзирает за деятельностью гражданских судов. Это позволяет обеспечивать единообразное, а значит, и справедливое, применение закона как к обычным гражданам, так и к тем, которые одеты в военную форму.
Значение такого построения военных судов и определения их места в государственном механизме целесообразно оценивать с учетом сведений об иных подходах к роли и значению военных судов. В частности, с учетом того, что в России до 1917 г. и в ряде современных государств до настоящего времени военные суды считались и считаются частью армии, средством, с помощью которого военное командование достигает поставленные перед ним цели (судьи назначались и назначаются командирами или воинскими начальниками различных уровней, последние утверждали и утверждают приговоры, выступали и могут выступать в роли органа, проверяющего приговоры, высшие инстанции военных судов обособлялись и обособляются от соответствующих гражданских судов с подчинением военному ведомству и т.д.).
§ 2. Этапы развития военных судов
Современные военные суды по своей организации и содержанию деятельности — результат многолетнего и непростого развития. Они не сразу приобрели тот вид, который имеют в наши дни.
Было время, когда считалось само собой разумеющимся наделение воинских начальников теми функциями, которые сейчас относятся к функциям судебной власти, и они могли не только обеспечивать дисциплину и боеспособность подчиненных, командовать ими, но и принимать решения о их невиновности или невиновности в совершении преступлений и применении или неприменении к ним мер наказания, в том числе самых суровых. К примеру, в Воинском уставе, утвержденном Петром I в 1716 г., содержалось следующее поучение, адресованное воинским начальникам: "... лучше есть десять винных освободить, нежели одного невинного к смерти приговорить". Это поучение имело в виду условия не только военного, но и мирного времени.
Постепенно зрело понимание того, что в военной среде правосудие тоже должно быть отделено от управленческой деятельности (от командования). Процесс такого отделения шел весьма осторожно. В армии стали появляться должностные лица с полномочиями, очень сходными с судейскими, а затем и военные судьи. Как будет показано ниже (см. § 2 гл. ХIII учебника), по Военно-судебному уставу 1867 г. в российской армии формировалась своя система судов, в которую входили полковые суды, военно-окружные суды и Главный военный суд. Они были поставлены в жесткую зависимость от военного командования: полковые судьи назначались командирами полков или воинскими начальниками, приравненными к ним, судьи военно-окружных судов — командующими военными округами, а судьи Главного военного суда — императором по представлению военного министра.
После октября 1917 г. система военных судов разделила участь всей российской судебной системы, которую Декрет о суде № 1 объявил упраздненной. В соответствии с этим Декретом предполагалось, что в армии, как и в гражданских условиях, правосудие будут вершить местные суды, избираемые полковыми советами или комитетами. Приказ Народного комиссариата по военным делам РСФСР "О фронтовых полковых (отрядных) местных судах (положение)" от 23 июля 1918 г. предусматривал, что эти суды должны рассматривать все уголовные дела, "по которым обвиняемому угрожает наказание свыше пяти лет лишения свободы". Дела о более опасных преступлениях должны были передаваться в революционные территориальные трибуналы. Одновременно тот же комиссариат издал Приказ "О ротных товарищеских судах (положение)", которым устанавливается порядок формирования и деятельности судов подобного рода по разбирательству дел о дисциплинарных проступках. С таких решений начинался эксперимент по созданию новых судебных органов для армии и флота.
Но этот эксперимент практически не был реализован. Обстановка того времени, характеризовавшаяся ожесточенной вооруженной борьбой за власть, требовала принятия особых мер по поддержанию боеспособности и дисциплинированности армии. Местные и товарищеские суды, создававшиеся в армейской среде, не были в состоянии обеспечить меры такого рода. Не могли сделать это и революционные территориальные трибуналы, главной задачей которых было разбирательство дел о преступлениях, совершавшихся лицами, не состоявшими на военной службе.
Поэтому уже в середине 1918 г. в армии стали возрождаться чрезвычайные суды, начало внедрению которых еще до октября 1817 г. положило Временное правительство и которые получили наименование революционных военных трибуналов. Инициаторами такого возрождения были военное командование и игравшие в то время большую роль армейские политорганы. К концу 1918 г. произошло образование Революционного военного трибунала при Революционном военном совете Республики. В течение длительного времени трибуналы такого рода, присвоившие себе право применения суровых репрессий в отношении как военнослужащих, так и гражданских лиц, действовали, не имея никакой законодательной базы. Лишь в ноябре 1919 г. ВЦИК принял Декрет, утвердивший первое Положение о революционных военных трибуналах. Этот документ подтвердил их "ничем не ограниченное право в определении меры репрессии" и поставил в более жесткую зависимость от командования, политорганов военной контрразведки.
В принципе с такими полномочиями революционные военные трибуналы существовали все годы гражданской войны и военной интервенции. По мере ослабления военной напряженности и после неоднократных корректировок законодательства эти суды утрачивали облик чрезвычайных органов. В ходе реформы 1922—1924 гг. они перестали именоваться революционными и вошли в состав единой судебной системы РСФСР.
По Положению о судоустройстве РСФСР 1922 г. в Верховном Суде РСФСР была образована Военная коллегия, которая и осуществляла непосредственно надзор за судебной деятельностью военных трибуналов. После образования в декабре 1922 г. Союза ССР, а в 1924 г. — Верховного Суда СССР Военная коллегия вошла в состав этого суда, и все военные трибуналы приобрели статус судов Союза ССР. Принятое в 1926 г. первое общесоюзное Положение о военных трибуналах и военной прокуратуре закрепило за ними такой статус и наделило их полномочиями по рассмотрению дел о воинских и некоторых других преступлениях, подрывающих "крепость и мощь Рабоче-крестьянской Красной Армии".
Однако обычными военными судами они были недолго. Их активно использовали в качестве органов политических репрессий, которые осуществлялись с начала 30-х гг. до 1953 г. Постановлением ЦИК СССР "О рассмотрении дел о преступлениях, расследуемых НКВД СССР и его местными органами" от 10 июля 1934 г. Военной коллегии Верховного Суда СССР и военным трибуналам округов предписывалось разбирать дела о "преступлениях" как военных, так и гражданских "врагов народа". С 1 декабря 1934 г. им также предписывалось делать это, пользуясь упрощенной процедурой (без представления подсудимым права иметь защитников, обжаловать приговор или просить о помиловании и т.д.). Жертвами произвола и беззакония стали, как известно, многие тысячи граждан.