Субкультура заключенных - противоестественное образование, сообщество поневоле. Но став таковым, оно самоорганизуется. Во всех ИТК и ВТК (во всяком случае, мужских) складывается трехступенчатая, строго иерархизированная структура: лидеры ("воры в законе, "черная масть"), нейтральное большинство ("мужики") и на низшей ступени - отверженные. "Положение у этих осужденных ужасно. Они оказываются как бы в двойной изоляции: у них специальные и, разумеется, худшие места в столовой, в спальных помещениях, "свой" ряд в кинозале. Они в последнюю очередь моются в бане, выполняют самые грязные и тяжелые работы. Нормы поведения запрещают остальным осужденным вступать с отверженными в контакты"6. Эта лаконичная характеристика специалиста дополняется страшными сценами, описанными Л. Самойловым. Попасть в отверженные несложно: достаточно нарушить определенные нормы сообщества. Подняться из отверженных практически невозможно.
Иерархия субкультуры заключенных используется администрацией исправительно-трудовых учреждений (ИТУ) в целях поддержания внешнего "порядка". Лишь "беспредел" со стороны "черной масти" может поднять "мужиков" на бунт.
Ненормальная обстановка в местах лишения свободы способствует неэффективности всей пенитенциарной системы. Это не удивительно. Два ее идеологических "столпа": воспитание "коллективом" и "трудом" - бессмысленны, когда речь идет о коллективе преступников и принудительном труде. Вообще надо понять, что лишение свободы - вынужденная мера наказания, пока общество не нашло иных, альтернативных мер самозащиты. Провозглашаемая уголовным законом цель "перевоспитания" осужденных не может быть достигнута в условиях субкультуры заключенных, принудительного труда ("воспитывающего" лишь отвращение к нему), погони за Планом (заменяющим все воспитательные мероприятия).
Вот осужденный отбыл наказание и освободился из заключения. Он явно нуждается в реадаптации. На деле же начинаются мытарства с трудоустройством, жильем и... пропиской. Советский Союз - единственная страна в мире, где судьба человека отягощена институтом прописки. Она изрядно портит жизнь правопослушным гражданам, а для лиц, отбывших наказание, превращается в орудие возвращения их в места не столь отдаленные (предусмотрена уголовная ответственность за нарушение паспортных правил - 198 УК РСФСР, за бродяжничество, попрошайничество и тунеядство - ст. 209 УК РСФСР). Государство своими руками штампует преступников и рецидивистов...
Современная пенитенциарная система малоэффективна во всех странах. Во всех странах тюрьма - кузница преступников. Там, где это понимают, стараются хотя бы пореже прибегать к этой мере "борьбы с преступностью". Так, в Японии из всех видов наказания штраф назначается в отношении 95% осужденных, а лишение свободы составляет... 3,5%7. У нас же до недавнего времени лишение свободы применялось судами в 60-70% обвинительных приговоров, и только за последние годы доля приговоров к лишению свободы понизилась до 30-40%.
Миллионы советских граждан проходят через ИТУ, неся в течение всей жизни клеймо человека, который "сидел>. Конечно же, лагерная иерархия и субкультура заключенных - лишь отражение общественной иерархии и культуры общества. Именно поэтому перестройка общества и перестройка пенитенциарной системы взаимосвязаны. Одно из тяжких последствий царившего у нас долгие десятилетия тоталитарного режима - формирование в общественном сознании святой веры в запретительно-репрессивные меры как лучшее средство решения социальных проблем. Тревожен рост преступности и иных негативных явлений. Стократ тревожнее искренняя убежденность многих, что этот рост можно "сбить" усилением репрессий. Насилие, в том числе со стороны государства, порождает только насилие. Ибо, как заметил еще К. Маркс, "со времен Каина мир никогда не удавалось ни исправить, ни устрашить наказанием. Как раз наоборот!"8