включая свободу печати и других средств коммуникации; с) свобода собраний с мирными целями; д) свобода ассоциаций» (ст.2) [50].
Дополнительными критериями уточнения субъекта прав человека могут служить сущность и характер конкретных прав. Как правило, человек указывается в качестве субъекта личных прав – на жизнь, свободу, неприкосновенность, честь, достоинство, свободу вероисповедания, а также основных социально-экономических прав – на собственность, труд или свободу труда и т.д. Политическими правами и обязанностями он обычно не наделяется. Хотя в странах с развитой демократией процесс уменьшения политических ограничений для человека как субъекта уже наблюдается. Доказательством тому могут служить процитированные выше положения статьи 2 канадской Хартии прав и свобод, которые относят некоторые явно политические свободы к личным правам человека.
Как отмечают авторы коллективной работы «Сравнительное конституционное право», «…соотношение между правами человека и правами гражданина даже в демократических государствах различно и нередко зависит от субъективного выбора составителей той или иной конституции. Одно и то же право может быть в одной конституции сформулировано как право человека, а в другой – как право гражданина, хотя есть такие права, к характеристике которых все демократические государства подходят одинаково» [51].
Не отрицая определенной справедливости подобного вывода, надо заметить, что субъективность подхода законодателей при формулировании как конституционных прав и обязанностей вообще, так и личных прав и свобод в частности не следует преувеличивать. Выбор законодателей часто определяется рядом более глубоких и достаточно объективных факторов: типом экономических отношений, состоянием экономики, политическим режимом, уровнем культуры общества, его историческими и правовыми традициями и т.д.
В концентрированном виде эти факторы складываются в два основных подхода к вопросу о взаимоотношениях государства и личности, отмеченных Е.А. Лукашовой. Первый отражает западную теорию индивидуальной свободы человека, согласно которой индивид должен быть максимально независим от государства, а государство обязано обеспечить свободу человека, в том числе от своего вмешательства. Вторым подходом считается теория социального равенства, гарантированного государством. В современных условиях идея социального равенства нагляднее всего выражается концепциями либерализма и либерального эгалитаризма [52].
Соответственно, указанные подходы определяют и основные подходы к формулированию личных (гражданских) прав и свобод [53].
Внешним выражением идейно-политического выбора законодателя при формировании объёма конституционных прав человека чаще всего является институт гражданства, используемый для решения важнейших задач, прежде всего охраны суверенитета государства. Логическое соотношение человека и гражданина характеризуется довольно простой конструкцией: каждый гражданин – человек, но не каждый человек – гражданин. Однако на практике политические соображения всегда осложняют данное формальное умозаключение и определяют особый правовой статус гражданина. Гражданин пользуется всеми правами человека, но одновременно обладает рядом дополнительных прав и обязанности, присущих только ему. Это наглядно можно видеть при знакомстве с Хартией основных прав и свобод, являющейся составной частью Конституции Чешской Республики 1992 г. [54] В основном праве свободы, гарантированное Хартией, принадлежат человеку. Однако ряд её положений рассчитан исключительно на граждан (п. 4 ст. 14; п. 2 ст. 20; п. 1, 4ст. 21; ст.23 и др.). Законодатель Болгарии вопросу о соотношении прав человека и гражданина посветил в Конституции специальную статью 26, согласно которой граждане Республики Болгария, где бы они ни находились, обладают всеми правами и обязанностями, за исключением тех, которые связаны с наличием болгарского гражданства. Аналогичное правило устанавливают Конституция Словацкой Республики 1992г. (п.2 ст.52) [55], Конституция Словении 1991г. (ст.13) [56], Венгрии 1993г. (ст. 70) и др. 3.
Следовательно, гражданин как обладатель гражданских прав является наиболее универсальным субъектом конституционных прав и обязанностей. Он обладает максимальным их объемом. Вместе с тем будет неправильным считать гражданина субъектом всех прав и обязанностей. Так, в своей стране он не пользуется правом убежища, – такое право обычно составляет прерогативу иностранцев и лиц без гражданства. Возможны и иные исключения в универсальной правоспособности гражданина, связанные, например, с возрастом, социальным положением и другими конкретными обстоятельствами. Одновременно нужно подчеркнуть, что бытующее в политическом и правовом обороте некоторых западных стран выражение «гражданские права» вовсе не означает, что их субъектами являются только граждане.
К примеру, в английской юридической литературе применяется термин “гражданские свободы” (civilliberties) причем он рассматривается, как право каждого делать все, что он захочет, если это не противоречит закону [57].
Понятие «гражданские права» весьма широко распространено в юридической теории и практике США. Так понятие «гражданские права» в США употребляется как равнозначное понятию «конституционные права». Однако в этой стране оно трактуется своеобразно: как синоним «конституционных прав».
В американском праве, уделяющем этим правам особое внимание, они обозначаются термином «privacy». Данный термин, приобретающий интернациональное значение, не имеет эквивалентного выражения в русском языке. Понятием «прайвеси» в США называют все аспекты частной жизни человека: интимные стороны, социальные связи, круг интересов и потребностей, ведение переписи, дневников, собственные мысли и суждения и т.д. В одном из американских юридических словарей право «privacy» толкуется, как право быть оставленным в покое [58]. «Существует, - пишет М.А. Никифорова, - и другой специфический американский смысл понятия «гражданские права» – это идеальные нормы, воплощающие или символизирующие требования последовательного осуществления равноправия» [59].
Нередко вместо понятий «гражданин» или «граждане» зарубежные законодатели указывают на принадлежность индивидов к своей нации. В конституциях зарубежных стран встречаются выражения «все греки», «венесуэльцы», «каждый испанец», «турок» и т.д. Это связано с тем, что во многих западных странах термин «нация» используется не столько в этническом, сколько в политическом смысле, прежде всего для обозначения социальной базы государства, его человеческого воплощения. В конституциях и законодательстве таких стран понятие «национальность» указывает на государственно-правовую принадлежность индивидов и равнозначно понятию «гражданин». Доказательством тому является следующее положение Основного закона ФРГ 1949 г.: «Немцем по смыслу настоящего Основного закона является каждый, кто обладает немецким гражданством или нашел убежище в качестве беженца, перемещенного лица немецкой национальности, а также супруга или потомка одного из этих лиц на территории Германской империи в границах, существовавших на 31 декабря 1937 г.» (п. 1. ст. 116).
В ряде мусульманских стран понятие «гражданин» порой отождествляется с понятиями «мусульманин», «правоверный». Так, в Иране согласно Конституции 1979 г. правительство и правоверные обязаны относиться к не мусульманам по «исламской справедливости» и уважать их права, но только в том случае, если они «не плетут заговоров против ислама» (ст.14) [60].
Учитывая неоднозначное толкование термина «гражданские права», в большинстве своём включающее в себя помимо личных прав и свобод, отдельные политические и экономические права, непосредственно связанные с правовым статусом человека, а именно гражданством, предлагается разделять гражданские и личные права и свободы. Термин «личные права и свободы» характерен для индивида вне зависимости от его правового статуса. Причем, надо также иметь в виду, что если личные права и свободы поначалу означали защиту от неправомерного и излишнего влияния государства, то со временем они превратились в гарантию невмешательства со стороны всех других субъектов – политических и общественных организаций, иных индивидов. [61]
Следует отметить, что в среде специалистов существуют различные подходы и к определению самого понятия личные права и свободы. Так, по мнению известной российской учёной Е.А. Лукашовой: «Личные (гражданские) права (права первого поколения) призваны обеспечивать свободу и автономию индивида как члена гражданского общества, его юридическую защищенность от какого-либо незаконного вмешательства. Органическая основа и главное назначение гражданских прав состоят в том, чтобы обеспечить приоритет индивидуальных, внутренних ориентиров развития каждой личности». [62]
Профессор А.А.Мишин отмечал: «Личные права и свободы предоставляются человеку как физическому лицу вне зависимости от того, является он гражданином данной страны, или нет. Западная теория часто рассматривает эту категорию права и свобод как естественную, дарованную человеку не государством, а природой или богом. На практике эти права и свободы также носят позитивный характер, так как они имеют юридическую силу только тогда, когда порядок их применения устанавливается законом». [63]
Казахстанский учёный Г.П.Лупарев считает, что «Личные права и свободы представляют собой права, которые относятся к частной жизни человека». [64]