Формирование информационного поля.
Общественное мнение может быть сформировано только серией публикаций. Серия публикаций в разных изданиях по одному информационному поводу формирует информационное поле – среду, в которой каждый новый информационный повод «приживается» все более благоприятно.
Управление и корректировка информационных полей. Создав информационное поле, его необходимо совершенствовать. Оно должно постоянно контролироваться, иначе его развитие может пойти бесконтрольно. Часто такая беспечность приводит к поражению в информационном сражении с конкурентами.
А.Н. Чумиков выделяет следующие механизмы взаимодействия со СМИ [11]:
a) Формирование собственного информационного потока. Иными словами – это формирование уникального канала распространения информации о своей организации, а также «монополия» на такую информацию.
b) Сегментирование информационного потока, манипулирование информацией. Вместо большого массива информации вычленяется самое необходимое определённым целевым аудиториям для осуществления ваших ПР-задач.
c) Приоритетная постановка информации, информационное партнёрство. Определённым СМИ даётся право на «эксклюзивную» информацию в обмен на бесплатную информационную поддержку.
d) Оптимизация формы и стиля подачи материала для каждого конкретного СМИ.
Вывод: СМИ не всегда и не обязательно являются инициаторами или субъектами изменений в сознании отдельных людей или социальных групп. Сами по себе они не могут быть ни инструментом разрушения, ни инструментом созидания и прогресса. Их позитивная или негативная роль определяется тем, какими именно социальными силами и с какой целью они используются.
Любая информационная война использует средства массовой информации для внедрения желаемой точки зрения. Так комментировали войну Грузии с Россией интернет-пользователи: «Эта информационная война стала поводом для многих публикаций, где нашлось место для обвинений в фальсификациях и манипуляциях в адрес всех медиа – и российских, и грузинских, и украинских, и даже монстров «CNN» и «BBC». Потребитель мог просто захлебнуться в потоках пропаганды – СМИ подавали противоречивую, а иногда – кардинально противоположную информацию о событиях в Южной Осетии, городах Грузии, которая на выходе оказывалась и вовсе не информацией. <…> Тогда я полез на сайты зарубежные – CNN, ВВС. И вот тут я испытал еще большее потрясение! К отечественной пропаганде я был готов, я живу с ней, с маленьким перерывом, всю жизнь. Не то, чтобы я верил до сих пор в святость и незамутненность иностранных коллег, но такого все-таки не ожидал. На сайте CNN – заголовок: «После вторжения российских войск погибло 1600 человек». Далее обеспокоенность Буша, несколько цитат из Саакашвили об агрессии и вероломном нападении России… И тому подобное без конца». [23]
Это противоборство продемонстрировало антиинформационную природу традиционных СМИ в экстремальных ситуациях. В критический момент медиа оказались неспособными к объективному освещению событий.
Представляется интересным проследить развитие грузинской точки зрения на Россию и отражение её в СМИ. Анализ и оценка информационного контента ведущих мировых и российских СМИ последних недель позволяет выявить ряд информационных мероприятий и акций, реализованных западными специалистами в информационных операциях по подготовке, в ходе и по завершении активной фазы конфликта. Важным является то, что сам «горячий» конфликт явился лишь поводом, затравкой всего дальнейшего хода событий.
Так, в последние месяцы было совершенно очевидным, что Грузия активно готовит мировое общественное мнение к тому, что Россия – потенциальный агрессор: обсуждение падения «российской» ракеты с привлечением международных экспертов, скандал вокруг сбитого беспилотного аппарата ВС Грузии, арест российского вооружения, якобы запрещенного к использованию в зоне конфликта, у миротворцев и др.
В тот период российской стороной был допущен один просчет – она сосредоточилась на противодействии данному конкретному факту: опровергались принадлежность ракеты российским ВВС и т.д., то есть сосредоточились на парировании негативного результата от воздействия эффектов первого порядка, в то время как цель проводимых грузинской стороной акций, была рассчитана на достижение эффектов более высоких порядков – формирование в мировых СМИ образа агрессивной России, который в дальнейшем очень хорошо был использован. Сосредоточившись на тактике, Россия проиграла в стратегии – результат проявился гораздо позднее, когда считалось, что все уже забыли и про ракету, и про беспилотник.
С первых часов конфликта, в офисе телекомпании «Триалети» в г. Гори открылся медиа-центр, который круглосуточно обслуживал грузинских и зарубежных журналистов.
Ряд грузинских электронных СМИ, в частности «Грузия Online», телекомпания «Рустави-2», грузинское информагентство «ИнтерпрессНьюс», грузинское радио «Имеди» включились в активное распространение, в том числе, и видеоматериалов с мест противостояния.
Достаточно грамотно с грузинской стороны была реализована информационная акция с участием пилотов российских самолетов, сбитых над Грузией, а также налет спецназа Грузии на колонну российской бронетехники и попытка пленения командующего 58 армией СКВО. [24]
Отношение европейских СМИ к этой войне менялось во время. Изначально они были настроены против России, однако потом поменяли точку зрения на противоположную. «Многие западные СМИ на голубом глазу заявляли, что «маленькая республика стала жертвой оккупации России». Однако спустя два месяца ситуация изменилась, что привело к появлению даже в авторитетном тбилисском еженедельнике «Квела сиахлэ» («Все новости») в четверг вопроса: «Грузия проигрывает и информационную войну?!» [25]
Позиция российских СМИ так же была неоднозначна. Анализ и оценка публикаций в ряде российских СМИ (прежде всего, электронных) показала, что с момента начала грузино-югоосетинского конфликта в российском информационном поле достаточно четко проявилась группа средств массовой информации, деятельность которой оказалась направленной против официальной позиции руководства страны. К данной группе относятся, как минимум, следующие электронные СМИ: «Газета.ру», «Лента.ру», «Газета», «News.ru). Так, например, после опровержения Минобороны РФ о бомбардировке грузинских сел некоторые порталы демонстрировали опровергающую эти утверждения информацию. (см. Приложение А)
В целом, начиная с 9 августа в новостных лентах этих агентств стала преобладать западная прогрузинская направленность. Все это очень сильно напомнило ситуацию в российском информационном пространстве, сложившуюся в период первой чеченской войны, когда большинство российских СМИ давали информацию, явно порочащую действия российской армии на Кавказе.
Информационная война Грузии против России отличалась тем, что в ней была активно задействовано блогосфера, социальные сети и другие возможности Интернета. «Атаке прогрузинских сил подвергаются и российские социальные сети. Известный российский шоумен С. Стиллавин: «Зашёл в Одноклассники.ру – загрузить свежие пекинские фотки, и увидел просто тучи «грузин», у которых вместо лиц – грузинские флаги». [26]
Анализ событий позволил выявить ряд недостатков и ошибок, совершенных при организации противодействия информационной агрессии:
a) Российских министерства и ведомства не предприняли шагов к заблаговременной подготовке,
b) Российский миротворческий контингент за все время своего существования был без постоянно действующего пресс-центра с группой постоянно аккредитованных журналистов,
c) Все разборы и комментарии в СМИ давались случайными людьми, без предварительной подготовки и анализа воздействия того или иного комментария,
d) Пресс-центр не был оперативно развернут и в Генеральном штабе,
e) Освещение конфликта в мировых и российских СМИ не было скоординировано, хотя наблюдалась некоторая инициатива со стороны МИД РФ.
Вывод: Грузино-югоосетинский конфликт показал, что во многом Россия оказалась не готова к такой масштабной и изощренной информационной агрессии со стороны Запада. По итогам войны на Кавказе решением Президента России должны быть созданы специальные организационно-управленческие и аналитические структуры для противодействия информационной агрессии. Цель Информационных войск – создание такого информационного пространства, которое делает международную реальность отвечающей российским интересам. Информационные войска должны решать три основные задачи – стратегический анализ, информационное воздействие, информационное противоборство – и работают одновременно на внешнюю и внутреннюю аудиторию.
Информационная война и связи с общественностью схожи только на этапе реализации целей, однако сами эти цели принципиально различны.
СМИ не всегда и не обязательно являются инициаторами или субъектами изменений в сознании отдельных людей или социальных групп. Сами по себе они не могут быть ни инструментом разрушения, ни инструментом созидания и прогресса. Их позитивная или негативная роль определяется тем, какими именно социальными силами и с какой целью они используются.
Грузино-югоосетинский конфликт показал, что во многом Россия оказалась не готова к такой масштабной и изощренной информационной агрессии со стороны Запада. По итогам войны на Кавказе решением Президента России должны быть созданы специальные организационно-управленческие и аналитические структуры для противодействия информационной агрессии. Цель Информационных войск – создание такого информационного пространства, которое делает международную реальность отвечающей российским интересам. Информационные войска должны решать три основные задачи – стратегический анализ, информационное воздействие, информационное противоборство – и работают одновременно на внешнюю и внутреннюю аудиторию.