Не меньший интерес представляет адресат и как объект изображения. Публицистике интересен человек как представитель общества, власти, толпы и т.д. В этом принципиальное отличие публицистики от художественной литературы. Публицистика ищет типичного человека среди реальных людей, выделяя те или иные его особенности как общие, типические, сохраняя в то же время хотя бы некоторые индивидуальные черты и приметы. Единичный конкретный человек представлен в реальных жизненных обстоятельствах. Выбор автора ограничен действительностью, например экстремальными ситуациями в жизни героя или, напротив, самыми будничными. Таким образом, публицист добивается подлинности, документальности изображаемого, описываемого. В этом заключается специфика публицистики, ее сила и выразительность. И отсюда иное читательское отношение к публицистическому произведению, по сравнению с художественным.
Публицистическое произведение не только жизнеподобно, это часть нашей жизни. Оно непосредственно включается в социальную действительность, участвует в ней. У художественной литературы и публицистики в конечном счете один объект изображения - человек, но цели и подход принципиально разные. Публицистический канон изображения человека - реальный человек в реальных обстоятельствах. Подобный публицистический подход ни в коей мере не исключает ярких художественных красок, даже полета фантазии. Но все это ограничивается реальностью и определяется субъективным видением автора.
"Обстоятельства" - это широкий фон, на котором действует человек, социальный или частный. Это политика, идеология, социология, среда обитания, власть, общественное мнение - все, что можно назвать социальной жизнью. Это пространство публицистической картины мира, те социальные сферы, в которых действует субъект. Сюда же следует отнести принципиально неограниченную, всеохватывающую тематику, взятую в ее социальном аспекте. По этому признаку публицистическая картина мира почти не отличается от художественной. Однако задача изображения в публицистике вторична, подчинена мысли.
Время, в отличие от художественной литературы – подлинное, реальное, совпадающее, как правило, с историческим временем. И это усиливает такую важную черту публицистики, как документальность. Показательно в этом плане почти обязательное правило сообщения источника информации. Однако проблема времени в публицистике только начинает изучаться. Интересно, например, исследовать функционирование времени в различных жанрах публицистики.
Особо следует сказать об информации. Справедливо мнение исследователей, рассматривающих информацию как особый подстиль в рамках газетно-публицистического стиля. В целом информация, сохраняя документальность, отличается меньшей степенью оценочности. Многое в этом смысле зависит от редакционной политики, стилевых устремлений авторов. Однако оценочность в информации не исчезает полностью, а приобретает более тонкие, скрытые формы.
Эта тенденция свойственна и публицистической разновидности газетно-публицистического стиля. Публицистическая речь принципиально однослойна, монологична, что связано с ее субъективностью, личностностью, оценочностью. Как представляется, выразительная публицистическая речь имеет более тонкий и универсальный характер.
В заключение попытаемся сформулировать некоторые черты современной публицистической картины мира. Естественно, подобная характеристика возможна лишь на самом общем уровне.
Создавая картину мира, публицисты пользуются результатами научных исследований (философских, политических, социологических и т.д.), однако творимая ими картина не становится научной. У публицистики существует свой угол зрения - создание картины мира с точки зрения человека в обществе. Современная картина мира, творимая публицистикой, дробна, фрагментарна, мозаична. И это следствие не только журналистского творчества, но и самой природы публицистики, стремящейся поспеть за событиями, успеть запечатлеть, зафиксировать и хотя бы частично осмыслить тот или иной фрагмент социальной действительности. Рисуемая публицистикой картина мира стала глобальной, резко расширила свои границы. Даже другие миры (астрономические, виртуальные) входят в публицистическую картину мира. Следует отметить тревожные ноты в отношении к миру, скепсис, беспокойство за его судьбы. Современный публицист видит мир как непрерывно меняющийся. Мозаичная по своему характеру, современная публицистическая картина мира не может быть целостной и статичной по природе и определению, ибо создается, дополняется, меняется каждодневно.
Ведущие темы публицистики наших дней
Современная публицистика, впрочем, как и публицистика прошлых лет, посвящена актуальным вопросам жизни общества, насыщена фактическими данными. В ней всегда присутствует авторская оценка события или проблемы, о которых он пишет, его мнение по поводу путей решения данного вопроса. Публицистика всегда имела огромное влияние на мировоззрение людей. Например, в середине XIX века появляются статьи Белинского, одного из самых известных публицистов прошлого столетия. Публицистические статьи писали такие таланты русской литературы, как Толстой к Достоевский. Огромное количество публицистики появляется в начале века, особенно в 1917 году и позже. Таким образом, мы видим, что основные взрывы публицистики были в переломные, пиковые ситуации в жизни общества. Она как бы является остросоциальным ответом передовой части общества на те вопросы, что встают в это время перед людьми. Публицистика помогает глубже осмыслить ситуацию, понять всю суть проблемы и найти пути выхода из нее. За годы советской власти мы наблюдали второй взрыв публицистических статей. Первый приходится на 60-е годы, когда после долгого времени замалчивания фактов, проблем появилась впервые возможность заговорить о многих вопросах. Вторая волна публицистики начинается в конце 80-х, с началом перестройки. За все эти годы к вечным проблема человеческого общества, таким, как нравственность, гуманизм, прибавились новые, которые считались раньше несовместимыми с социализмом. У нас долгие годы молчали о той великой трагедии, к которой привела нас советская власть. В 60-е годы разоблачили преступления отдельных лидеров, а сегодня мы узнаем об одном из самых страшных преступлений этой власти — тотальном уничтожении людей. Никакие слои населения не остались в стороне от этой трагедии, но, может быть, больше всех пострадало крестьянство. Впервые об этом заговорили такие писатели-публицисты, как Астафьев, Белов, Можаев, Абрамов, Солоухин и другие. Перед страной встала экономическая проблема, которая постепенно перерастает в катастрофу. Множество экономистов взялись за перо, и высказывают свои соображения на этот счет. Появились публицистические статьи о нашей истории, многие факты из которой были тайной для нас, договаривается все то, что не было досказано в 60-е. Одна из острейших проблем наших дней — национальные отношения, национальная рознь охватила всю страну, льется кровь. Все это находит отражение в публицистике. Но, может быть, одна из самых страшных, безвыходных проблем — экология. Долгие годы люди закрывали на нее глаза, делали вид, что ее нет, да и многого просто не знали. И сейчас некоторые не придают ей значения, хотя эта проблема тесно связана с остальными, многие вытекают из нее.
Один из публицистов, посвятивших ряд своих работ проблеме экологии, — Василий Селюнин.
Он пишет статью “Бремя действий” после поездки экспедиции “Арал-88” в Среднюю Азию для изучения проблемы экологии в районе Аральского моря, рек Амударьи и Сырдарьи. В своей статье он подробно излагает причины этой катастрофы, ее последствия, раскрывает не только экологическую проблему этого региона, но ситуацию в Средней Азии во всех аспектах. Неграмотные и поистине преступные действия местного и центрального руководства привели к нарушению экологического баланса практически во всей Средней Азии. Гибель Арала, загрязнение вод Амударьи и Сырдарьи, — только одна из множества проблем, тесно связанных воедино. Идет процесс омертвения среды обитания людей, населяющих Среднюю Азию. Селюнин не просто говорит о тех страшных последствиях, к которым это привело, но и на фактах, в цифрах раскрывает катастрофическую картину жизни людей в Средней Азии. Боль и недоумение вызывают эти факты. Трудно себе представить, что еще может такое существовать. Как можно относиться к тому, что загрязнение вод, высыхание Арала привели к вспышкам таких страшных заболеваний, как брюшной тиф, дизентерия, туберкулез, о которых цивилизация уже почти забыла. Василий Селюнин поднимает также проблему неравенства людей, раздела общества на две касты — управляющих и управляемых. В Средней Азии эта проблема, по-моему, достигла своего апогея. Это не просто раздел людей, а два совершенно разных мира. Один мир — мир власть имущих, разветвленная сеть ведомственной бюрократии, своеобразная мафия, которые и явились главными виновниками аральской экологической трагедии. Им было выгодно строить плотины и каналы, чтобы за счет государственных вложений обогатиться самим. Некоторые из них уже сели на скамью подсудимых, но ситуация не меняется. Ведомственный диктат и монопольно-государственная экономика только способствуют ухудшению положения. Второй мир — мир простых людей Средней Азии, на которых и легла вся тяжесть аральской катастрофы. В их положении почти ничего не изменилось. Они как были фактически рабами, так и остались. Василий Селюнип рисует нелегкую и страшную в своей безысходности жизнь крестьян. Здесь, как и в России, проводили политику обезличивания масс, искоренения традиций, но еще сохранились люди, имеющие желание работать, жить, как жили их предки. Селюнин встречается с арендатором и рассказывает о его жизни, труде, хозяйстве. Это человек, желающий и умеющий работать, он запуган, как и большинство людей в Средней Азии, но главное он не боится работать. Есть ли надежда, что дадут встать на ноги землепашцу? Это зависит и от того, сумеем ли мы решить экологическую проблему Арала, от того, как долго еще будет командовать ведомственная бюрократия, когда население Средней Азии будет полностью защищено с правовой точки зрения. Сейчас же Средняя Азия представляет собой сложное переплетение бед экологических, хозяйственных, правовых, национальных.