В журнале "Время" Страхов (псевдоним Косица) особенно горячо возражал против материального улучшения жизни народа, т.к. по мнению Страхова изменение положения масс должно идти через моральное религиозное усовершенствование: мир нельзя исцелить ни хлебом, ни порохом, а лишь "благой вестью". Страхов рьяно выступал против революционных демократов "Современника". Несмотря на явное сходство по многим вопросам со славянофилами, почвенники считали необходимым от них отмежеваться, подчеркивая свои разногласия: славянофилы требовали возврата к допетровской старине, почвенники этого не предполагали; в отличие от славянофилов публицисты, группировавшиеся вокруг журнала "Время", носителем русского народного начала считали не крестьян, а "весь народ", включая купечество.
Идеи почвенничества четко проявились в полемике с "Современником" по вопросам революции, прогресса и искусства. Революция и обострение борьбы между классами, полагали почвенники, не являются источниками прогресса, который достигается соединением образованных классов с народом; он движим развитием культуры, искусства, народной нравственности. Достоевский писал: "Всякое общество может получить (вместить) только ту степень прогресса, до которой оно доразвилось и начало понимать" Несмотря на постоянную полемику с либералами, почвенники в определении характера прогресса сближались с ними.
Журнал "Время" спорил с аксаковской "Молвой" по поводу статьи "Публика – народ", и в то же время вызывал резкую критику со стороны "Современника" за непоследовательность.
Почвенники обвиняли идеологов "Современника" Н.А.Добролюбова и Н.Г.Чернышевского в незнании народной жизни, в стремлении обнаружить в русском крестьянстве готовность к революции, которой в нем, по мнению почвенников, не было, в "кабинетном" теоретизировании, в утопичности их социалистических идеалов. В свою очередь идеи почвенничества подверглись резкой критике в полемических статьях "Современника" (особенно в статьях М.А.Антоновича и М.Е.Салтыкова-Щедрина). Щедрин имел все основания в одном из обозрений "Наша общественная жизнь", обращаясь к "почвенникам", спросить: "А знаете ли вы, что с "Русским вестником" все-таки приятнее иметь дело, нежели с вами? По крайней мере, не обманываешься: войдешь в "Русский вестник" — ну, и знаешь, что вошел в лес, а в вас войдешь — не можешь даже определить, во что попал: и серенько, и жиденько, и скользко..." Весьма неясно и двусмысленно написанные статьи публицистов "Времени", особенно Страхова, порой были трудны для восприятия и могли толковаться по-разному.
В 1863 году журнал освещает свой взгляд на причины польского восстания, журнал закрывается правительством. После закрытия журнала "Время" почвенничество постепенно стало утрачивать черты демократизма; в полемике с "Современником", где после 1862 года уже не было Добролюбова и Чернышевского, журнал "Эпоха" все более сближался со славянофильством, особенно в выступлениях Страхова.
После закрытия "Времени" в 1864 г. Достоевский продолжает издательскую деятельность, создав ежемесячник "Эпоха", который выходил до 1865 г. "Эпоха" продолжает защищать идею почвенничества, обсуждает новую судебную реформу. Номера "Эпохи", появившиеся в период спада революционного движения, печатались реакционные, проникнутые враждой к социализму "Записки из подполья" и другие произведения Ф. М. Достоевского. "Эпоха" прекратила выход в начале 1865 г., не пользуясь успехом у читателей.
Заключение
Зачем современному человеку знать идеи славянофилов? Славянофилы и западники жили и мыслили полтора века назад, но очень многие их идеи и прозрения продолжают оставаться актуальными. Мы постоянно спорим, как обустраивать Россию, — и зачастую изобретаем очередной велосипед. 20 лет назад мы возлагали большие надежды на западные политические механизмы: на демократию, многопартийность, парламентаризм. 20 лет назад мы не понимали, что просто взять и пересадить их на нашу российскую почву их нельзя — не приживутся. А ведь еще полтора века назад Юрий Федорович Самарин говорил своим оппонентам: не торопитесь с введением конституции, русский народ не достиг еще того уровня социально-политического развития, когда он действительно может избирать. Если вы сейчас это сделаете, то всё разрушите, потому что власть в выборных органах захватят какие-то определенные круги, к примеру, дворянство, недовольное реформой 1861 года, или быстро разбогатевшее (а потому малоответственное) купечество, и так далее. И разве история не подтвердила его правоту? Разве не выродились на нашей почве и парламентаризм, и партийное развитие, и прочее?
Многие предупреждения славянофилов пережили свое время, они остаются актуальными и сейчас. Надо только их всерьез прочитать и понять.
XIX век называют золотым веком русской культуры. Ведь только долгая, медленная, кропотливая культурная работа может привести к появлению каких-то вершин — интеллектуальных, эстетических, духовных. Всякий культурный человек в России должен знать хотя бы в самых общих чертах то, что привнесли в отечественную культуру и славянофилы, и западники, и революционеры-демократы, это — вопрос культурной идентичности. Наследие славянофилов может быть также актуальным и для верующего человека – каждый православный человек найдет что-то ценное для себя в идеях славянофилов.
Что же касается социальных аспектов, то славянофилы сделали очень важную вещь — они заставили русских считать себя не отсталой частью Европы. Русские - самоценные, у нас есть свой национальный характер, своя историческая миссия, у нас нет задержки в развитии. У других народов тоже есть историческая миссия, но она есть и у России. Славянофилы требовали считаться с русской самоценностью не только иностранцев, но в первую очередь себя, русских: ведь мы относимся к себе, к своему прошлому и настоящему предельно жестко, критично, у нас много неправильного, и мы хотим это исправить.
Если брать круг социально-исторических вопросов, то многие западники в итоге перешли на славянофильские позиции, например Герцен. Тут и критическое отношение к Петру Первому, и отказ от тотальной критики допетровской Руси, и понимание того, что крестьянская община — это не случайность, что не случайно не складывается в России институт частной собственности, что парламентаризм, партии, конституция — это не русский путь социально-исторического развития, и так далее, и тому подобное.
Люди, которых мы сейчас называем славянофилами, были тогда в России лучшими знатоками Европы. Можно сказать, что они были бóльшими западниками, чем сами западники. Они, как и все тогдашние образованные люди, знали множество языков, часто и подолгу бывали на Западе, многие из них там учились, имели тесные интеллектуальные связи с Европой, прекрасно ориентировались в тамошней культурной жизни. Вообще, я не знаю другого поколения русских интеллектуалов, которые столь глубоко впитали западную культуру. Влияние западных идей на славянофилов было огромным. Если тот же Герцен воспринимал Запад на довольно поверхностном уровне — социально-политическом, экономическом, то славянофилы шли вглубь западной культуры, постигая ее религиозные основы.
Список использованной литературы
1. Бердяев Н. "Судьба России" 1918 г
2. Есин Б.И. История русской журналистики XIX века. М., 2003.
3. Западов А.В. История русской журналистики XVIII – XIX вв. М., 2004.
4. Пирожкова Т.Ф. Славянофильская журналистика. М., 1997.
5. Нечаева В.С. Журнал М.М. и Ф.М. Достоевских "Время". 1861-1863. М., 1972.
6. Анненков П.В. Замечательное десятилетие // Литературные воспоминания. М., 1983.
7. Дудзинская Е. Славянофилы в общественной борьбе. М., 1983.
8. Пивоваров Ю.С. Вечный спор // Фома, 2009 № 7.
9. Кулешов В.И. "История русской критики". "Просвещение" М.-1978.
10. Олейников Д.И. "Славянофилы и западники". "Механик" М.- 1966.
11. http://www.i-u.ru/biblio/archive/ustrjalov_nac/