Согласно ему, «Русский мир» — это не только русские, не только россияне, не только наши соотечественники в странах ближнего и дальнего зарубежья, эмигранты, выходцы из России и их потомки. Это ещё и иностранные граждане, говорящие на русском языке, изучающие или преподающие его, все те, кто искренне интересуется Россией, кого волнует её будущее.
Все пласты Русского мира — полиэтнического, многоконфессионального, социально и идеологически неоднородного, мультикультурного, географически сегментированного — объединяются через осознание причастности к России.
Формируя «Русский мир» как глобальный проект, Россия обретает новую идентичность, новые возможности эффективного сотрудничества с остальным миром и дополнительные импульсы собственного развития».
Выступая на первой Ассамблее русского мира, исполнительный директор Фонда Вячеслав Никонов особо отметил, что основной задачей новой организации является «оседлание» Россией процессов глобализации» и использование глобальных каналов для продвижения своего влияния. Для этого фонд будет создавать систему сетевого взаимодействия всего русского мира, поддерживать русскоязычные НПО, специалистов по русскому языку и русской культуре.
Таким образом, к настоящему времени можно смело говорить о том, что концепция «Русского мира» становится важной идейной составляющей государственной политики РФ. При этом выход на практический уровень с неизбежностью будет корректировать положения данной доктрины, поскольку пока, как справедливо отмечают некоторые эксперты, концепция «Русского мира» скорее является «проектом», нежели ощутимой реальностью.
Как мы все хорошо знаем, до сих пор, несмотря на закон о соотечественниках 1999 г., а во многом – именно благодаря ему, ведутся споры о том, кто же такие соотечественники. Понятие же «Русский мир» еще более расширительно, еще более размыто трактует критерии принадлежности того или иного человека к этому самому сообществу, или «цивилизационному феномену». Практика же предполагает что-то осязаемое, понятное, с чем можно работать.
Как было сказано выше, важнейшим элементом концепции является положение о «Русском мире» как сетевой диаспоральной структуре. При этом Интернет может рассматриваться как важнейший инструмент структуризации «Русского мира», поскольку он идеально приспособлен к работе с удаленными друг от друга центрами - для Интернета, как известно, не существует границ и расстояний.
Несмотря на многочисленные декларации со стороны российских государственных структур о необходимости создания Интернет-системы по работе с соотечественниками за рубежом, до последнего времени никакого государственного ресурса так и не появилось. Хотя, насколько мне известно, в рамках переселенческой Госпрограммы МИД готовится к выпуску в свет подобного ресурса.
Здесь, как часто у нас бывает в России, гражданские структуры сыграли на опережение – появилось несколько сайтов, посвященных данной проблематике. Они существенно отличаются друг от друга как по концепции, так и по посещаемости, по режиму обновления, по другим критериям. Одним из них стал Интернет-проект Института Русского зарубежья RUSSKIE.ORG (Информационно-аналитический портал «Россия и соотечественники»). Собственно, далее я бы хотел поделиться с вами теми практическими аспектами, которые возникли в результате нашей работы. И чтобы не отходить от заявленной темы выступления – концепции «Русский мир» - я постараюсь соотнести эти впечатления с теоретическими основами концепции.
Если оценивать критерий причастности к «Русскому миру» на основе владения русским языком, то изучение «русскоязычного конвента», в котором, естественным образом, мы в своей работе ищем потенциальных партнеров, говорит о неоднозначности критерия «русскоязычия». Так, русскоязычие отнюдь автоматически не означает какого-то коплиментарного отношения к России, русской культуре, а уже тем более – к современному политическому строю нашей страны. Причем это может касаться как ближнего зарубежья, например – ряда русскоязычных украинских, грузинских, прибалтийских и иных порталов, так и, тем более, значительного количества русскоязычных ресурсов дальнего зарубежья. Хотя, естественно, есть значительное количество ресурсов, которые работают профессионально и объективно подают информацию о России, которые являются искренними нашими друзьями и партнерами.
Таким образом, можно говорить о том, что сам принцип русскоязычия, то есть, владения русским языком, использования его в коммуникативных целях, в отрыве от других критериев, таких как культура, идентичность, вряд ли может служить на практике критерием принадлежности к «Русскому миру». По крайней мере, к той его части, которую условно можно назвать как «друзья России».
Ситуация с Интернет-ресурсами организаций российских соотечественников, состояние которых характеризует, соответственно, состояние самой диаспоры, также неоднозначна. В дальнем зарубежье, я не погрешу, пожалуй, против истины, если скажу, что, если не большинство, то значительная часть подобных ресурсов весьма настороженно относятся к России. Градус этой настороженности может быть различен: от агрессивной русофобии окопавшихся в Британии «врагов Кремлевского режима», до обыкновенного скепсиса неполитических эмигрантов, которых подавляющее большинство, считающих, что российские условия не позволяют им раскрыть свои таланты. И здесь тоже есть один момент, связанный с предыдущим пунктом – большинство подобных ресурсов является русскоязычными, но ориентируются на интересы других глобальных игроков. Можно ли говорить, соответственно, об их принадлежности к Русскому миру?
В ближнем зарубежье ситуация с ресурсами российских соотечественников иная. Но здесь также не все так просто – можно по пальцам пересчитать успешные Интернет-проекты, на которых, как минимум, информация подается регулярно. Главная проблема здесь, в отличие от дальнего зарубежья – в недостаточном ресурсообеспечении для поддержания и развития проектов. Часто на энтузиазме сайт создается, а уже вести на нем регулярную работу не хватает ни человеческих, ни финансовых ресурсов. При этом уровень комплиментарности по отношению к России в ближнем зарубежье существенно выше, чем в дальнем. Естественно, с различными региональными различиями, но выше. Хотя, опять же, и здесь можно выделить различные группы интересов, среди которых одни ориентируются однозначно на Россию, другие настроены на партнерские отношения с ней, третьи уже полностью интегрировались в политико-экономическую систему страны проживания и полностью ассоциируют свои интересы с ее интересами, четвертые работают по заказу третьей стороны – международных организаций, США, ЕС, или других.
Соответственно, когда мы говорим о партнерских отношениях России с диаспорой, с «Русским миром» как сетевой структурой, мы должны понимать, что у сети должен быть свой оператор, если угодно - свой «заказчик». Естественно, оператором «Русского мира» может быть только Россия. Хотя, нужно четко осознавать, что за влияние на диаспору борются и другие глобальные игроки, часть нашей потенциальной сети накладывается на другие давно существующие диаспоральные сети со своими интересами, часто, опять же, не совпадающими с интересами «Русского мира».
Причем, если мы берем конкретный Интернет-срез, то далеко не обязательно оператором должно выступать государство. Как показывает опыт, государственные структуры достаточно неповоротливы, забюрократизированы. Не говоря уже о таких вещах, как возможные обвинения во вмешательстве во внутренние дела другой страны. Здесь, как раз, на первый план может выйти гражданское общество, как в самой России, так и в среде российских соотечественников. Российские НПО, выступающие в качестве партнера российского государства, могут, и должны, на мой взгляд, взять на себя миссию структуризации «Русского мира», в том числе – в Интернет-пространстве. При этом, действуя в рамках «народной дипломатии», мы избегаем каких-то разговоров о «пятой колонне», «руке Кремля» и т.д.
Но для того, чтобы что-то структуризировать, необходимо знать, что мы собираемся структуризировать, каковы наши «опорные точки». Как я уже сказал, в русскоязычном Интернет-пространстве (и шире – в пространстве «Русского мира») существует различные группы интересов. Соответственно, необходимо понять, какие из этих групп являются нашими друзьями, потенциальными партнерами, какие могут стать таковыми при определенных условиях, а какие, вполне возможно, ни при каких условиях ими не станут. Думаю, что только после того, как мы с этим определимся, можно будет строить работоспособную сеть.
В Институте Русского зарубежья в рамках Интернет-проекты RUSSKIE.ORG мы уже ведем работу по созданию подобной сетевой структуры. Пока эта деятельность, скорее, находится на стадии диагностики сети. Многие сервисы, которые предусмотрены на сайте для такой работы, еще не запущены. Это связано, в том числе, и с вопросом ресурсообеспечения, поскольку скромных возможностей общественной организации не всегда хватает для реализации всего задуманного. Но, думается, что здесь мы не должны остаться одинокими, поскольку работа по консолидации «Русского мира», в том числе – в сети Интернет, есть наше общее дело.
Таким образом, можно сделать вывод, что из всех СМИ Интернет является наиболее открытым и главное свободным средством информации. Свободным как для неформального, неограниченного рамками официальных СМИ общения, так и от влияния со стороны любой идеологической доктрины. Конечно, создание единого русскоязычного информационного пространства требует государственной поддержки, но выигрышность Интернета в том, что здесь существует возможность альтернативной коммуникации. Следовательно, более объективными получаются выводы заинтересованных, читающих пользователей. Объективность же – это путь к лучшему взаимопониманию, а соответственно и к взаимопроникновению различных культурных потоков, представленных как русскоязычным обществом собственно России, так и за рубежом. Единственной проблемой здесь видится только необщедоступность этого вида СМИ. Поэтому пока информационное поле выигрывают более массовые пресса и телевидение, как известно более зависимые со всеми вытекающими последствиями.