И тем не менее классически между миром волшебным и миром человеческим существует отчётливая граница. Эта граница утверждается как закон природы волшебного мира – здесь действуют другие силы, человеку неизвестные, – силы магические.
Над мирами фэнтези довлеет, кажется, своего рода рок. Порой даже для автора оказывается неожиданным то, что происходит в его творении. Джоан Роулинг, автор знаменитой серии книг о Гарри Поттере, рассказывала в одном из интервью: «Как-то ночью я пришла на кухню, плача, и Нил (муж Роулинг) спросил: «Что произошло?» И я сказала: «Я только что убила одного из персонажей». Он и говорит: «Ну, тогда не делай этого». Я говорю: «Иначе никак нельзя» [Романова 2004, 169]. Создаётся впечатление, что логически выстроенная, выверенная система на определённом этапе начинает существовать сама по себе, словно запущенный механизм, и автор перестаёт быть властителем судеб. Впрочем, ещё А.С. Пушкин удивлялся, что «выкинула» его любимая героиня Татьяна в «Евгении Онегине» – «взяла да и вышла замуж». Возможно, нечто подобное имеет место и в фэнтези, – как, впрочем, и в любом литературном произведении.
За последние десятилетия можно также наблюдать и другую тенденцию – отдаление жизни и быта фэнтезийных героев от реальности. Чем тяжелее социальная обстановка в реальности, тем более идеализирован фэнтезийный мир, и всё более он приближается к первоначальному сказочному варианту. Тем не менее, это практически не влияет на выбор главного героя, он, наоборот, отходит от сказочного прототипа. Идёт поляризация образа фэнтезийного мира и образа главного героя, который попадает в этот мир. Это приводит к антитезе: несовместимые образы сказочного мира и реального человека совмещаются и взаимодействуют друг с другом. Замечено, однако, что в последнее время фэнтези всё больше тяготеет к реализму своей «мрачностью, жестокостью, несказочностью» [«Мир фантастики» 2005, 18]. Возможно, идёт эволюция жанра и в сторону приближения к реальной, «нашей» действительности.
2.«Киевские ведьмы. Меч и крест» Лады Лузиной как произведение фэнтези
2.1 Творческая биография Лады Лузиной
Прежде чем приступить к редакторскому анализу одного из самых захватывающих произведений, изданных на Украине за последнее время, мы хотели бы немного обратиться к личности самого автора.
«Писательница Лада Лузина (она же – Владислава Кучерова) ассоциируется у многих с главной киевской ведьмой, в действительности она обычная женщина, которая только в юности баловалась колдовством» [Рожок 2008]. Поняв, что нельзя лишать человека его воли и свободы, она понемногу начала отходить от приворотов. Личность Лузиной яркая и неоднозначная. «Она сделала свой «маленький переход через Альпы»: от скандальной журналистки «Бульвара» – к писательнице» [Рылев 2004].
В детстве Лада хотела быть поэтом и кинорежиссером. У нее даже в мыслях не возникало вопроса: а как это совместить? Каждый день она смотрела огромное количество фильмов, выписывала все журналы по кино, а параллельно читала огромное количество поэзии, в основном Серебряного века, и каждый день садилась за стол писать стихи.
Прежде чем попасть в журналистику, Кучерова закончила строительное ПТУ. После окончания обучения она даже работала год по специальности «лепщик-модельщик архитектурных деталей», реставрировала «Шоколадные домик», «Дом с химерами», потом год проработала в библиотеке. А затем поступила в Театральный институт на театроведческий факультет и уже с первого курса начала писать в разных газетах, а на третьем оказалась в «Бульваре». Карьера Лузиной в качестве скандальной журналистки пока приостановлена – на это просто нет времени: Лада активно работает над своими книгами и сценариями к фильмам по своим произведениям.
В книгах Лузины каждый может найти для себя что-то свое: веру, мечты, сказку и суровую реальность. Хотя из-за некоторой доли феминизма эта литература больше подходит женщинам. Впрочем, сама Лузина утверждает, что направления ее творчества очень разнообразны, и у приключенческо-исторического цикла «Киевские ведьмы» есть и мужская аудитория, причем, в возрасте от 16 до 60 лет.
К слову, именно «Киевские ведьмы» заставили Ладу полюбить Киев всем сердцем. Удивительно, но раньше она его не любила и даже хотела уехать в Москву. Киев ей казался ужасно медленным, провинциальным. В нем ничего не происходило! Киевский воздух воспринимался как вязкий, труднопреодолимый кисель. А в Москве – темп, движение. Может, там труднее пробиться, но и заметят скорее. А в украинской столице все растягивается на года! Но после «Белой гвардии» Булгакова Лада научилась любить Киев. Эта книга открыла ей город. Любовь к Киеву стала некой идеей-фикс. Если до этого Лузина не интересовалась историей, то теперь ей пришлось изучить для романа легенды Киева. И город открылся ей заново!
Например, в повести «Киевские ведьмы. Меч и крест» героиня заходит во Владимирский собор, делает пять шагов от входа и задумывается, что через эту точку проходили Николай II, Достоевский, Маяковский, Булгаков, Куприн. Они не могли не проходить! Каждый метр в Киеве настолько «глубок», что вы сразу «проваливаетесь» в прошлое.
Полюбив Город, Лада влюбляет в него всех остальных через свои книги. В небольшом рассказе «Дьявол на пенсии» читатель погружается в атмосферу духовности, которая царит в одном из древнейших городов на Руси, он по-новому вглядывается в Киевское небо, в котором как нигде больше глаза Бога кажутся такими близкими. В цикле «Киевские ведьмы» каждая строчка пропитана любовью к Городу: к его храмам, золотым «маковкам» церквей, к его истории, к его духу. Вместе с главными героинями читатель проносится сквозь время, встречается с Булгаковым, Врубелем, Ахматовой. И, прочитав эти книги, каждый стремится туда, куда на протяжении веков слетались на шабаш ведьмы, где на Ярославовом валу стоит волшебный дом с химерами, в столицу ведьм и столицу веры, каждый стремится в Киев.
2.2 Признаки фэнтези в «Киевских ведьмах»
Повесть «Киевские ведьмы», написанная некогда скандальной журналисткой Ладой Лузиной, основывается на реалиях современной столицы Украины. В данном произведении присутствуют все черты так называемого «низкого» фэнтези, что позволяет нам отнести данное произведение именно к этому литературному направлению. В последние годы, особенно в России и Украине, «низкое» фэнтези, где «сверхъестественное привносится в нашу реальность» (С. Лукьяненко, Вл. Крапивин и др.) развивается особенно активно. Но и здесь внутренней формой мира является миф, не только как повествование, сколько как особое миропонимание и мирочувствование автора.
Исследователь М.Ю. Кузьмина, среди прочих пространственно-временных характеристик мира, благодаря которым осуществляется авторская установка на реальность, выделяет усложненную модель мира в неклассических («низких») фэнтези. Здесь большая авторская свобода в обращении со временем и пространством, в основе – явное двоемирие (вертикальная модель). Например, в «Киевских ведьмах» представлены два мира, переходящих друг в друга или соприкасающихся, как грани кристалла. Они существуют в едином вертикальном времени. «Временная логика этого вертикального времени – чистая одновременность всего (или сосуществование всего в вечности)» [Бахтин 1975, 307]. Мифологическую основу этого условно-художественного мира легко заметить и во внешних факторах повествования – нарушении причинно-следственных связей, причудливом совмещении времён и пространств, двойничестве и оборотничестве персонажей и событий и в органическом присутствии мифологического типа мироощущения, исполненного чувства таинственности и высшей логичности мира.
В определённом соотношении с пространственно-временной моделью формируется система персонажей фэнтези. В «Киевских ведьмах» это ведьмы, чародеи, волшебники, простые люди, тёмные сущности, черти, огненный змий и пр. Зло в образе огненного змия символически помещается вниз, под землю, а свет, добро, христианская вера выносится в мир на поверхности. В центре мира находится человек, главный герой фэнтези. Выше мы уже говорили, что одна из главных функций героя, собственно мифологическая – установление мировой гармонии. Но поведение героя, его идеалы продиктованы не только мифом поиска, но и фольклорно-литературной традицией, а также этико-философскими представлениями автора. Повесть Лузиной можно отнести к феминистскому фэнтези, поскольку главными героями выступают именно женщины. Это навеяно архаичными мифами о временах матриархата, календарными мифами, сказаниями о ведьмах и Лысой горе в Киеве и пр.
В «Киевских ведьмах» Лузина на первый план выводит фантастическую картину мира, беря за основу сказания, легенды и мифы. В ее повести можно обнаружить черты литературной сказки, романтической повести, оккультно-мистической литературы символистов, постмодернистского романа и др. Автор сознательно стремится создать фантастическую мифологию по аналогии с древними системами. Она закладывает в основу модель мира, которая обнаруживает такие свойства мифологического мышления, как невыделенность человека из окружающей среды, персонализация добра и зла, очеловечивание природных явлений, пространственно-временной синкретизм и пр.
Мир, созданный Лузиной, воплощает в себе человеческие желания и представления о мире, они находят своё воплощение в образах героев, их поступках, предметной детализации этого мира. Три героини совершают свое собственное «бегство от реальности» в мир, где они сами вершат свои судьбы, где они в праве самостоятельно управлять миром и творить свои законы. Маша, наконец, получает Мира, человека, который никогда не обратил бы на нее внимания в обычном мире. Катерина Доброжанская обретает ту власть, о которой она всегда мечтала. А Даша осуществляет свою самую заветную мечту – стать знаменитой.