Франклин на протяжении всей своей жизни поддерживал контакты с крупнейшими типографами и издательствами. Он переписывался с Джоном Уолтером, который позднее прославился как основатель знаменитой лондонской газеты «Таймс». Франклин писал Уолтеру, что ознакомился с его трудами по вопросам книгопечатания и разделяет высказанные им новые идеи. Поддерживал он дружеские отношения и со знаменитым английским типографом Джоном Баскервиллом.
В «Очерках истории зарубежной журналистики» говориться, что в1743 году Франклин на деловой основе познакомился с другим известным английским книгопечатником, ставшим впоследствии королевским печатником и членом парламента, – Уильямом Стрехэном[15]. Во время второго визита в Лондон это знакомство переросло в дружбу, и столь тесную, что они решили породниться, выдав дочь Франклина замуж за сына Стрехэна.
Уже глубоким стариком, отправившись с дипломатической миссией во Францию, Франклин и там создал маленькую типографию, где печатал небольшие пародии и произведения своих друзей. Он привез из Франции в Америку оборудование для типографии, которую создал для своего внука, чтобы тот мог посвятить себя профессии типографа – первоначального занятия его деда.
Какие бы высокие и почетные посты ни приходилось ему занимать, он всегда с гордостью называл себя типографом. Свое завещание он начал со слов: «Я, Бенджамин Франклин, типограф, позднее полномочный представитель Соединенных Штатов Америки при французском дворе, а в настоящее время президент штата Пенсильвания…»[16]. По его просьбе, изложенной в завещании, типографы города со своими подмастерьями и учениками получали право занять почетное место в его похоронной процессии.
Франклин, стоявший у истоков американской журналистики и издательского дела, с исключительной серьёзностью относился к своей деятельности в этих сферах. Особенно ответственной он считал работу издателя газеты. По его мнению, газета должна была служить не только информационным органом по вопросам внутреннего и международного положения, но и играть важную роль в воспитании общественности, в формировании общественного мнения. Франклин и выдвинул свой первый общественный проект – создание библиотеки по подписке. И опять пришла на помощь Хунта, – литературный кужок – члены которой нашли пятьдесят подписчиков, внесших по сорок шиллингов вступительного взноса. Ежегодно взнос подписчиков в дальнейшем составлял десять шиллингов. Позднее число членов общества увеличилось до ста.
Журналистская деятельность
Журналистское творчество всегда отражает взгляды, образ жизни автора, дает возможность правильно оценить его позицию по отношению к событиям, участником иди современником, которых он был. Особенно это верно в отношении трудов Франклина.
Среди его многочисленных произведений были политические трактаты, эссе на философские темы и притчи, сатирические памфлеты и труды, касающиеся естественных наук, он собрал и опубликовал множество пословиц и поговорок.
Антирелигиозные взгляды Франклина нашли яркое отражение в его самой популярной работе – «Альманах «Бедного Ричарда». Жизненная мудрость «Бедного Ричарда» заставляла сделать вывод, что догматы религии – не лучшее средство для успешного решения житейских проблем: «Бог помогает тем, кто сам себе помогает», «Путь, указанный верой, закрывает глаза разума», «Усердие – мать удачи, а бог все дает трудолюбивым», «Служить богу – значит делать добро людям. Считают, что молитва – легкое средство услужения богу, и поэтому ее чаще всего используют», «Работай так, будто тебе еще жить 100 лет, молись так, будто тебе завтра умирать».
На мой взгляд, немаловажно, что в своих работах Франклин затронул тему женщины в современном обществе. Наиболее известен написанный им в 1745 году «Совет молодому человеку в выборе хозяйки дома»[17]. В этой работе, написанной в виде письма к другу, говорилось: «Быть женатым – самое естественное состояние человека, в котором вы наиболее вероятно найдете прочное счастье… Мужчина и женщина, соединившись, создают полное человеческое существо. Одинокий мужчина не представляет собой той ценности, в которую он превращается в состоянии союза с женщиной. В одиноком состоянии он несовершенное животное»[18].
Важный этап в творчестве Франклина начинается в предреволюционный период, когда рассмотрение проблем морали сменяется постановкой важнейших общенациональных политических вопросов. Обогащается и мастерство Франклина, который от сочного, близкого к народным истокам юмора переходит к сатире. Язвительной иронией пронизан, например, превосходный «Исторический очерк конституции и правительства Пенсильвании»[19] (1759), которому Франклин предпослал эпиграф: «Те, кто готов отказаться от основной свободы ради кратковременной безопасности, не заслуживают ни свободы, ни безопасности»[20]. По свидетельству историков, очерк был горячо встречен передовыми кругами английской столицы, которые в разгоравшемся столкновении выступили в поддержку колонистов. Однако сам Франклин в ту пору исходил из необходимости сохранения союза с метрополией, веря, что можно ликвидировать злоупотребления посредством разумных законодательных мер. С этих позиций был написан также и «Допрос доктора Бенджамина Франклина в английской Палате общин»[21] (1766). Однако его критика действий короны была столь сокрушительна, что даже не разделявший взглядов Франклина ярый противник всего просветительского учения Э. Берк был вынужден признать, что сам допрос напоминал попытку школьников атаковать своего учителя.
Убедившись в бесплодности попыток мирного урегулирования конфликта, Франклин обрушил на тиранов всю мощь своей сатиры. В таких произведениях, как «Эдикт прусского короля»[22] (1773) или «Руководство к тому, как из великой империи сделать малую»[23] (1773), он осыпает градом насмешек врагов американской свободы. Использовав в них одну из популярнейших в XVIII в. форм — форму просветительской притчи, Франклин беспощадно обнажает нелепость притязаний английской короны. Прибегнув к мистификации, он выступает в «Эдикте» от имени прусского монарха, требующего удовлетворения своих законных прав на Великобританию, а в «Руководстве», сохраняя усиливающую комический эффект невозмутимую серьезность тона, дает английскому королю советы, которые непременно должны привести к отторжению колоний, словно это и составляет предмет заветных желаний монарха. Перечисляя по сути дела реальные меры, которые предпринимала метрополия в отношении американских владений для укрепления своего господства, Франклин выставляет английских законодателей в смешном и жалком виде. От этих и других подобных им сатирических произведений Франклина тянется прямая нить к поздним памфлетам Марка Твена.
Не забывает он в это время и своих излюбленных тем: морали и воспитания. В разгар споров о судьбах Америки он пишет «Притчу против преследования» (1774), направленную против религиозной нетерпимости, которой особенно отличались пуритане. В конце 70-х и на протяжении 80-х годов XVIII столетия Франклин создает серию маленьких шедевров («Однодневка: символ человеческой жизни», 1778; «Свисток», 1779; «Диалог между Франклином и подагрой», 1780; «Искусство видеть приятные сны», «Нравственность игры в шахматы» — время написания последних не установлено), в которых с добродушным юмором, по-отечески наставляет в искусстве жить, довольствуясь скромными радостями и не отравляя существования ни бесплодной погоней за призрачным счастьем, ни упованием на потусторонний мир, призывает, несмотря на невзгоды и удары судьбы, твердо идти к намеченной цели.
Следует особо сказать о сочинениях Франклина, посвященных индейцам и неграм. Поборник просветительского учения о равенстве, он с поистине редкой для того времени широтой мышления утверждал принципы эгалитаризма в отношении всех рас. Непримиримый противник рабства, Франклин не раз призывал сограждан покончить с этим злом. Как и прежде, теоретические постулаты не остались простой декларацией, а нашли завершение в действии: видевший в рабстве «жестокое унижение человеческой природы» («Обращение к населению», 1789), Франклин основал первое в Соединенных Штатах аболиционистское общество и стал его первым председателем, положив тем самым начало движению, сыгравшему важную роль в общественной жизни страны.
Как никто другой, Франклин понимал, что освобождение рабов само по себе не решает вопроса. «При этих обстоятельствах, — справедливо замечал Франклин, — свобода для него может часто обернуться несчастьем, и это будет пагубно для общества»[24]. В наши дни обоснованность его опасений не вызывает сомнений. На пагубность последствий ссылались в качестве аргумента и сторонники рабства. В противовес им Франклин, не ограничиваясь требованием запрета рабовладения, разработал целую систему мер, целью которой было сделать негров полноправными гражданами республики («План улучшения условий существования свободных негров», 1775).
Своеобразным духовным завещанием Франклина прозвучал памфлет «О работорговле», опубликованный за 24 дня до смерти великого философа-просветителя. Вновь прибегнув к одному из излюбленных просветительских жанров — аллегорической восточной сказке, Франклин зло высмеял аргументацию сторонников рабства. Пародируя в сказке проходившие в 1789 г. дебаты в Конгрессе, когда он внес предложение о запрещении работорговли, Франклин ведет речь от лица восточного вельможи, члена дивана Алжира Сиди Магомета Ибрагима. Защищая институт рабства (особую остроту его разглагольствованиям придает то, что в роли рабов предстают «христианские собаки»), тот приводит доказательства, в сущности оставшиеся неизменными и поныне, начиная с того, что, если не иметь рабов, в жарком климате станет некому обрабатывать поля, и кончая тем, что христиане «только меняют одно рабство на другое, и я бы сказал, на лучшее, ибо их приводят в страну, где светит и сияет в полном блеске солнце Ислама. Здесь они имеют возможность познакомиться с единственно истинным вероучением и тем самым спасти свои бессмертные души»[25].