Сам В.И. Ленин никогда к этим двум абзацам не возвращался. До 1925 г. не упоминали их и ленинские соратники, активно занимавшиеся партийной пропагандой - Н.Н. Батурин, Г.Е. Зиновьев, М.Н. Лядов, В.И. Невский[10]. Особенно важно, что о них совершенно забыл Г. Зиновьев, составлявший вместе с В.И. Лениным в 1915-1916 гг. Заграничное бюро ЦК РСДРП, а в 1919 г. возглавившего Коминтерн. Сам факт существования Коминтерна шел вразрез с теми двумя абзацами.
Статьи с этими абзацами не были использованы И.В. Сталиным в борьбе с Л.Д. Троцким. В 1927 г. Институт красной профессуры выпускает под редакцией М.Н. Покровского два тома "Очерков по истории Октябрьской революции". В одной их глав первого тома есть параграф "Проблемы революции в РСДРП в 1915-1916 гг." Весь параграф посвящен скрупулезному анализу позиций Л.Д. Троцкого. Тут были бы очень кстати два ленинских абзаца, которые эффектно "добили" бы Л.Д. Троцкого, но ленинские статьи даже не упоминаются [11].
Отсутствие в персональных статьях, брошюрах и книгах упоминаний ленинских статей не основание для утверждения об отсутствии у В.И. Ленина идеи возможности построения социализма в одной отдельно взятой стране. В конце концов, воля автора, на что обращать внимание, а что пропустить. Но вот в 1925 г. выходит Х111 том первого собрания сочинений В.И. Ленина, где собраны работы за 1914-1916 гг. Статья "Военная программа пролетарской революции" в томе отсутствует, хотя она важнее, чем статья "О лозунге Соединенных Штатов Европы"[12]. "Военной программы пролетарской революции" нет даже в избранных произведениях В.И. Ленина, вышедших в 1935 г., что совершенно не объяснимо, если считать, что В.И. Ленин отказался от идеи мировой революции. В работе над общей редакцией того издания принимали участие В.В. Адоратский, В.Г Сорин и А.И. Стецкий. Они специально оговорили в предисловии, что двухтомник избранных произведений содержит все наиболее существенные и значительные работы Ленина" [13]. В 1936 г., когда публиковался третий том шеститомника произведений В.И. Ленина, "Военную программу пролетарской революции" опять "не заметили". Между тем в редакционную коллегию кроме В.В. Адоратского и М.Н. Покровского входил уже и Ем.М. Ярославский, который был чувствителен к новым теоретическим веяниям. Такая ситуация могла означать только одно: сталинская трактовка этих статей в качестве обоснования курса на построение социализма в СССР тогда еще не утвердилась.
Подтасовка сталинскими "теоретиками" касались не только приписыванию В.И. Ленину теории социалистической революции, но и оценки им уровня развития страны. В тех двух статьях 1915-1916 гг. он писал о возможности победы социалистической революции не конкретно в России, а в Европе, в многочисленных статьях он доказывал развитие капитализма в стране как тенденцию, а не как готовность к переходу на более высокую - социалистическую - формацию. Буквально перед Февральской революцией 1917 г. он говорил на одном из собраний в Швейцарии: "Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции" [14].
Вплоть до окончания гражданской войны у В.И. Ленина не было возможности спокойно обдумать ситуацию, в которой оказалась большевистская партия - рабочая партия в качестве правящей в крестьянской стране. Но, во-первых, мировая революция запаздывала, во-вторых, большевики уже успели убедиться в преувеличении своих надежд на созидательный потенциал трудящихся масс в предреволюционный период. Ясно осознавая отсутствие необходимых объективных социально-экономических предпосылок для построения социализма, он делает основную ставку на силу, которая в марксистских схемах отсутствовала - государство: "...Власть государства на все средства производства, власть государства в руках пролетариата, союз этого пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян и т.д. ...Это не построение социалистического общества, но это все необходимое и достаточное для этого построения" [15]. Усиление власти государства в период построения социализма для В.И. Ленина, вероятно, было временным явлением, поскольку он писал в 1917 г.: "Пока есть государство, нет свободы. Когда будет свобода, не будет государства".
Таким образом, взгляды В.И. Ленина на предпосылки революций и события 1917 г. были далеко не так однозначны, как это оказалось представлено в сталинистской и последующей историографии.
Итак, историческая доктрина ВКП (б) - КПСС начала формироваться в конце 20-х гг. В марте 1931 г. было принято постановление ЦК ВКП (б) "О работе в Комакадемии"; в октябре - в журнале "Пролетарская революция" появилась статья И.В. Сталина "О некоторых вопросах истории большевизма", определившая довольно узкие рамки для этих гипотез[16]. 16 мая 1934 г. было опубликовано постановление ЦК ВКП (б) "О преподавании гражданской истории в средней школе". И в 1935/1936 учебном году школьники стали изучать темы "Царская Россия в эпоху империализма", "Царская Россия в системе мирового империализма" и т. д[17]. Т.е. жесткие рамки исторических трактовок были поставлены даже для школы. В "Кратком курсе истории ВКП (б)" были лишь отточены формулировки. На четверть века утвердился упрощенный подход к анализу сложнейших социально-экономических проблем.
Именно с того десятилетия февральский этап революции 1917 г. стали определять как "буржуазно-демократическую революцию". Между тем, в 1917 г. еe так не называли даже большевики.
1.2.Оценка октябрьской революции в меньшевистской публицистике
Меньшевизм главное оппортунистическое течение в российской социал-демократии, разновидность международного оппортунизма; входило в оппортунистическое большинство Интернационала 2-го. Меньшевизм оформился на Втором съезде РСДРП (1903), объединив противников ленинского плана создания марксистской партии нового типа оказавшихся в меньшинстве при выборах центральных учреждений партии. Меньшевизм идейно связан с предшествовавшими ему «бернштейнианством», «легальным марксизмом» и «экономизмом» в русской и международной социал-демократии. Лидерами Меньшивизма были Л. Мартов, А. С. Мартынов, А. Н. Потресов, П. Б. Аксельрод, Ф. И. Дан. После 2-го съезда РСДРП стал на позиции примиренчества к оппортунистам, а затем примкнул к М. и Г. В. Плеханов. Меньшевики были мелкобуржуазной партией, не имевшей массовой пролетарской базы. «... Меньшевики, — писал В. И. Ленин, — слой непролетарский. В этом слое только ничтожные верхушки пролетарские, а сам он состоит из мелкой интеллигенции».
В равной степени последовательными марксистами до конца своих дней оставались и меньшевики. Они считали, что Россия могла стать буржуазной страной, что рабочий класс призван сыграть роль подталкивателя буржуазии. Февральскую революцию меньшевики охарактеризовали как всенародную, общеклассовую, славную, великую, бескровную. Крушение же идеалов и завоеваний Февраля произошло, в частности, потому, что к моменту революции в стране демократические идеи не обладали необходимой популярностью и, что еще более важно, самим меньшевикам и эсерам не удалось нейтрализовать большевистский радикализм[18].
Широкую издательскую деятельность в марте-апреле развернули меньшевики: в центре и на местах они выпускали около 60-ти газет и журналов. С марта стала выходить «Рабочая газета», ставшая впоследствии центральным органом меньшевиков, рупором их видных лидеров – Ф. Дана, В. Засулич, Ю. Ларина, А. Потресова, И. Церетели, Н. Череванина. «Рабочая газета» одной из первых начала полемику с ленинскими апрельскими тезисами. Уже 6 апреля она поместила статью «Опасность левого фланга», 9 апреля в газете появилась редакционная статья «Возрождение анархизма и максимализма», а 11 апреля на ее страницах выступил известный меньшевистский публицист Н. Череванин с большой статьей «Чего добивается Ленин». Во всех этих выступлениях говорилось о невозможности социалистической революции в стране, где пролетариат не составляет большинства населения.
Левое крыло меньшевиков представляли сторонники Л. Мартова, объединенные интернационалисты. Известие о Февральской революции было для Мартова такой же неожиданностью, как и для большинства других эмигрантов. Жизнь, по его словам, стала с этого момента проходить «от газеты к газете», «в ловле новостей из России». В мае он вернулся в Петроград. Мартова сильно встревожила стремительно нараставшая радикализация масс и близорукая политика большинства Петроградского Совета, направленная на прямую поддержку Временного правительства. Он всячески стремился не допустить острого столкновения между Советом и большевиками, понимая, что за ними стоят большие массы питерских рабочих. Ленин и Троцкий, пояснял Мартов в своих выступлениях на страницах газеты «Новая жизнь», выходившей в Петрограде с апреля под редакцией М. Горького, Н. Гиммера (Н. Суханова), В. Десницкого (Строева), заняли «совсем сумасшедшую позицию», «разнуздывают все стихийные движения», обещают массам «чудо от захвата власти», поэтому «договориться с ними явно невозможно». У Мартова не было, как у правых меньшевиков убеждения, что только буржуазия должна идти во главе революции. Однако он критиковал и большевистский лозунг перехода власти к Советам, считая недопустимым «преждевременный рывок пролетариата к власти».