Мастерство журналиста на примере программы Человек и закон (стр. 2 из 10)

Так или иначе, все эти типажи отвечают запросам аудитории. Результаты исследований показывают, что существует тесная взаимосвязь между предпочтениями аудиторией передач с участием того или иного ведущего и оценкой убедительности. Для аудитории оказываются значимыми многие характеристики ведущих: демографические, ролевые, индивидуально-личностные. Ей не безразлично, как оформляет коммуникатор свою внешность, каким обладает голосом, какова его манера говорить. Так, например, предпочтение отдается голосу среднего тембра (по результатам исследований видно: баритон предпочитают 62% опрошенных, тенор – 32%, бас – лишь 7%). (19). Многие центральные каналы заключают договор с ведущими о том, что они не имеют права во время работы в кадре самовольно изменить свою внешность. Таким образом, внешность «человека в кадре» становится собственностью телекомпании. К сожалению, на провинциальных студиях внешность принадлежит ведущему, который не всегда способен ей правильно распорядиться.

Часто ведущие выступают доминантой своей программы. Их работа в кадре высоко ценится аудиторией и потому хорошо оплачивается. Популярных ведущих отличают стремление к открытости и искренность. Однако не всегда созданный на экране имидж вызывает положительные эмоции у зрителя. Не всегда совпадают оценки экспертов и телезрителей.

Нет «идеального» телеведущего, кроме того, меняются и запросы аудитории. Лишь при более чутком отношении к требованиям аудитории и более внимательном отношении к рекомендациям психологов, передача и ее ведущий могут надеяться на успех.

Еще одной, особой формой общения на телевидении является взаимоотношения в команде. В тележурналистике, более чем в каком-либо другом жанре журналистике, репортеры должны учиться работать в контакте со своими коллегами, в едином коллективе.

Репортеры, операторы, монтажеры, редакторы должны обладать навыками эффективного общения, чтобы успешно осветить события и подготовить программу. Иначе программа будет обречена на провал. И, пожалуй каждый работающий теле журналист знает и понимает, что репортеры и операторы должны уметь вести непрерывный профессиональный диалог на месте съемки сюжета, чтобы скоординировать все аспекты процесса сбора информации, подготовки материала к эфиру и, наконец, выдачи ее в эфир.

При работе на месте событий задействованы обычно два человека: репортер и оператор. Поскольку на репортере обычно лежит вся ответственность за точность, достоверность материала, переданного в эфир, то именно репортер выполняет функцию лидера команды.

В процессе сбора информации должны активно участвовать каждый из членов команды. Опыт показывает, что самые лучшие результаты как правило, представляют собой продукт взаимодействия репортера и оператора.

Каждый из членов команды должен стремится понять, какую цель старается достигнуть его коллега. Репортер стремится собрать всю информацию, необходимую для оперативной подготовки сюжета. Оператор также испытывает давление фактора времени, когда, с камерой в руках, он стремится сделать наилучшие кадры, которые дополняли бы сюжет.

Репортер и оператор должны постараться заранее обсудить свои планы работы над сюжетом – если только они не работают в чрезвычайных обстоятельствах.

Репортер должен делиться с оператором всей имеющейся у него информацией; оператор, со своей стороны, также должен доводить до сведения репортера все свои профессиональные соображения.

Основная задача состоит в создании репортерской команды, которая была бы в состоянии подать сюжет с точки зрения и информационного содержания, и операторских выразительных средств.

Как минимум, оба члена команды должны сходиться во мнении относительно таких вопросов, как:

• зерно сюжета;
• продолжительность материала;
• сроки сдачи готового материала.

Проработав некоторое время в новостях, у меня сформировались свои правила, которыми мне бы хотелось поделиться.

1. Репортер должен всегда говорить оператору, какие конкретные сцены, планы необходимы для подачи материала;

2. Оператор должен в свою очередь информировать репортера о тех существенных и полезных кадрах, которые ему удалось запечатлеть. А так же о тех кадрах, которые снять не удалось.

3. Репортер и оператор должны работать в режиме непрерывного, вежливого, профессионального диалога – делиться идеями, соображениями, взглядами, поддерживать друг друга.

ТВ. Книга признаний и откровений

Вышла в свет книга о современном телевидении. Публикуем отрывки

История книги необычна: она появилась как последействие документального телефильма «ТВ — времена перемен». Ее герои — ветераны и мастера эфира, люди, во многом определившие биографию нашего телевидения. А телевидение стало, в свою очередь, их биографией и судьбой.

Каждый провел перед кинокамерой, беседуя со сценаристом, около полутора часов. Эти признания и откровения больше похожи на исповеди, чем на интервью.

Разумеется, каждый рассказывал о «своем» телевидении, а поскольку характеры героев различны, мнения субъективны и даже противоречат друг другу, в результате возникала объемная картина самого телевидения — куда более многомерная, чем в прежних исторических публикациях.

В фильм (окончательное название «Все это телевидение» — сценаристы Э. Дубровский, Б. Караджев, режиссеры Дм. Завильгельский, М. Дегтярь) вошли, как это обычно бывает, лишь отдельные фразы синхронов, так сказать, опилки беседы. Но и они оказались достаточно острыми, и ни один из федеральных каналов не согласился показать картину.

Вот тогда и возникла идея опубликовать эти свидетельства целиком в одной книге, отрывки из которой мы сегодня публикуем.

Составители сборника — Сергей Муратов и Марина Топаз.

Владимир Молчанов: Не было окна, которое не горело бы в Москве и других городах

Не признаю слова «телеведущий», не понимаю, что это такое. Я журналист, всю жизнь им был. Сам я, в общем-то, стал довольно известным журналистом задолго до телевидения. После университета работал в Агентстве печати «Новости». Занимался журналистским розыском нацистских преступников. Первого нациста удалось найти почти случайно. Это был голландский мультимиллионер, подозревав¬шийся в совершении военных преступле¬ний. Я взял командировку и поехал по деревням Львовской области с собкором АПН. Мы нашли следы этого убийцы. После очерка над ним был суд, он был посажен.

Когда вышло второе издание моей антинацистской книги, я написал: «посвящается памяти моего отца композитора Кирилла Молчанова, чье творчество было посвящено антифашистской теме».

Потом наступила эпоха 1987—1991-х, время перелома в стране и на телевидении. Программа «До и после полуночи» сыграла известную роль не только в моей жизни, но думаю, что и в жизни страны, потому что это была первая подобная программа в СССР. Ничего похожего на нее не было — мы говорили о сталинских репрессиях, о преступной деятельности госбезопасности по отношению к диссидентам. Говорили о белой эмиграции, о Гражданской войне. Я говорил о том, что меня волновало. Мой дед был расстрелян, бабушка была сослана на многие годы, мама исключена из театрального училища как дочь врага народа…

Тогда же не было рейтингов, рейтинги определялись непогашенными окнами. Потом мне рассказывали, что когда шла «До и после полуночи», в стране практически не было окна, которое бы не горело. Какие мешки писем мы получали! По 18 кило в неделю.

<…> А программу «Время» я вел где-то, наверное, три с половиной года. И 13 января 1991 года — я в этот день был ведущим, а главным выпускающим Станислав Мармитко — так вот в этот день советские войска штурмовали Вильнюсский телецентр. И мы решили, что программа, безусловно, начнется именно с этого. Через некоторое время в кабинет, где я готовился, позвонило руководство Гостелерадио и сказали, что сюжет о штурме литовского телецентра не пойдет вообще. Тогда я сказал, что раз такого сюжета в программе не будет, то я отказываюсь вести эту программу. Встал и ушел. То же самое сделал Станислав Мармитко. Это был, наверное, беспрецедентный случай в истории программы «Время», когда и политический обозреватель Гостелерадио СССР в моем лице, и главный выпускающий программы отказались от ее ведения.

Вызвали каких-то дикторов. Они все провели.

А дальше… мне не запретили вести программу «До и после полуночи», она осталась единственной из того, с чего начиналось телевидение новой эпохи с 87-го года. Все остальное было закрыто — «Взгляд», «600 секунд», «Пятое колесо». Я понимал, как непросто руководству Гостелерадио. Но с другой стороны, очень хорошо понимал, что меня оставили как витрину свободы слова. С тем чтобы, когда речь заходила о цензуре, сказать: а вот у нас есть Молчанов и «До и после полуночи». И я сам сказал ребятам: это неприлично, мы единственные, на ком делают вот эту фальшивую свободу слова. И мы должны уйти. Всем было грустно, но все со мной согласились. И мы закрыли ее сами. Это было в мае 91-го года. <…>