Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации были изложены в докладах на международных и региональных научных конференциях, состоявшихся в Краснодаре и Нижнем Новгороде в 2004-2006 годах: «Социальные варианты языка-III», «Язык в современных общественных структурах», «Актуальные проблемы современного языкознания и литературоведения», а также на заседаниях кафедры теоретической и прикладной лингвистики Кубанского государственного университета. По теме диссертации опубликовано 6 работ общим объемом 1.8 печ. л.
Структура диссертации. Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения, Библиографического списка, насчитывающего 240 наименований, и Приложения. Текст диссертации изложен на 162 страницах.
СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во Введении обосновывается актуальность и научная новизна работы, ее теоретическая значимость и практическая ценность; освещается степень разработанности проблемы, определяются цель и основные задачи работы, очерчиваются рамки объекта и предмета исследования; формулируются основные положения, выносимые на защиту; определяются материал и методы исследования.
В первой главе «Лингвистические аспекты эвфемии и манипуляции сознанием» анализируются существующие в лингвистической литературе подходы к изучению эвфемизма и уточняются наиболее существенные понятия, связанные с теорией эвфемии. Подробно рассматриваются психолингвистические, социолингвистические и собственно лингвистические аспекты эвфемии, излагаются основные лингвистические классификации эвфемизмов. Проводится тщательный анализ проблемы манипулирования в научной литературе, характеризуется роль языка СМИ в манипулятивном воздействии на аудиторию. Определяются факторы, обусловливающие значительный манипулятивный потенциал эвфемизма.
При рассмотрении эвфемизма в лингвистическом плане ученые обычно заостряют внимание на его связи с явлением табу. Если раньше в лингвистике бытовало узкое осмысление эвфемизма только как «слова или выражения, заменяющего табуизированные слова» (Ж.Ж. Варбот), то в настоящее время большинство исследователей дают максимально расширенные определения, пытаясь учесть все возможные характеристики данного языкового феномена.
Для лучшего понимания лингвистической природы эвфемизма исследуемые определения были нами разделены на три группы в зависимости от превалирующей направленности определения. В первую группу можно поместить те определения, в которых основной упор делается на функции, выполняемые эвфемизмом (Н.С. Арапова, А.М. Кацев). В определениях второй группы основное внимание уделяется способу создания эвфемистического эффекта (Е.И. Шейгал, Е.Н. Торопцева). В определениях третьей группы на первый план выходят цели использования эвфемизма (K. Burridge, О.В. Обвинцева). На наш взгляд, в определении эвфемизма должны отражаться не только его основные функции, но и способ, при помощи которого становится возможным выполнение этих функций, а также цели, преследуемые говорящим при употреблении эвфемизма.
Исходя из вышесказанного, мы предлагаем следующее определение эвфемизма, в котором учитываются все названные критерии: эвфемизм – это замена любого нежелательного в данной ситуации слова или выражения при помощи нейтрально или положительно коннотированного обозначения с целью избежать конфликта в общении и/или скрыть неприятные явления действительности.
Исследование специфики эвфемизма как языковой единицы показывает, что эвфемизация речи может использоваться не только по причине тактичного отношения к собеседнику, но и для манипулирования говорящим / пишущим своими реципиентами.
Проблема манипуляции человеческим сознанием и поведением носит ярко выраженный междисциплинарный характер и исследуется такими науками, как философия, психология, история, социология, политология и лингвистика. Лингвистика занимается данной проблемой постольку, поскольку манипуляция в большинстве случаев осуществляется с помощью средств языка.
В научной литературе понятия «манипуляция» и «скрытое воздействие» часто используются как синонимичные. Так, Е.Л. Доценко определяет манипуляцию как «вид психологического воздействия, при котором мастерство манипулятора используется для скрытого внедрения в психику адресата целей, желаний и намерений, отношений или установок, не совпадающих с теми, которые имеются у адресата в данный момент» (Доценко 2000, с. 60).
Манипулирование как вид психологического воздействия может осуществляться на двух уровнях: 1) уровень межличностного общения; 2) уровень воздействия на массовое сознание. В данной работе рассматриваются случаи манипулирования массовым сознанием. Несмотря на то, что попытки манипулирования были характерны для элиты всех исторических периодов, большинство авторов считает это явление присущим только нашему времени (Франке 1964; Шиллер 1980; Кара-Мурза 2004). Именно в 20-м веке благодаря бурному научно-техническому прогрессу стало возможно стремительное развитие средств массовой информации.
В настоящее время активно исследуется суггестивное и манипулятивное воздействие языка СМИ на аудиторию, принципы ведения информационной войны. Активизация интереса лингвистов к масс-медиа обусловлена тем, что языковой материал, который человек получает через СМИ, доминирует над всеми другими.
СМИ в силу ряда своих отличительных характеристик (массового распространения информации, публичности, однонаправленности воздействия) идеально подходят для манипулирования человеком. Г. Шиллер отмечал, что для успешной манипуляции требуется «фальшивая действительность, в которой ее присутствие не будет ощущаться» (Шиллер 1980, с. 28). Эту «фальшивую» действительность создают СМИ: акцентируя внимание на одних деталях и оставляя в тени другие, они задают определенный тон, эмоциональное отношение к фактам действительности, влияя тем самым и на процесс формирования мировоззрения большого количества людей.
Роль языка СМИ в манипулировании заключается в создании неадекватной информационной модели действительности (искажение, утаивание информации, смещение приоритетов), а также в суггестивном воздействии на аудиторию, обусловленном, по мнению М.Р. Желтухиной, параметрами агональности, диалогичности, оценочности / эмоциональности, инсценнированности (Желтухина 2003, 155-163).
Манипулятивный эффект эвфемизмов, функционирующих в текстах СМИ, основан на механизме ассоциативности, благодаря которому «говорящий располагает своего рода формальной защитой… как бы отвлекает внимание собеседника от запретного понятия, подразумевая, по крайней мере формально, другие содержания» (Видлак 1965, с. 276-277). Рассмотрим в качестве примера широко распространенный в языке СМИ эвфемизм обезвредить в значении «убить». В этом случае для обозначения отрицательного денотата используется слово, вызывающее дополнительные ассоциации с чем-то положительным. Возникновению данных ассоциаций способствует внутренняя форма слова: обезвредить → сделать безвредным (Ожегов 1989, с. 341); безвредный → не причиняющий вреда (Там же, с. 35); вред → ущерб, порча (Там же, с. 84). Таким образом, используя эвфемизм обезвредить, говорящий формально подразумевает такое действие, которое помогло избежать вреда (ущерба, порчи) и, следовательно, должно быть положительно воспринято адресатом. Налицо явно выраженное манипулятивное воздействие: в психику реципиента скрыто внедряются установки, не совпадающие с его собственными. Несмотря на всю очевидность табуируемого денотата (убить), эвфемизм обезвредить обладает устойчивой положительной коннотацией за счет возникающих ассоциаций с чем-то полезным, остановившим вред.
Однако манипулятивный потенциал эвфемизма не исчерпывается механизмом ассоциативности. Это связано с тем, что эвфемистический эффект не всегда возникает в силу ассоциаций с положительным денотатом. Эвфемизмы могут образовываться и путем фонетических искажений, аббревиатур, сокращений, перефразирования за счёт увеличения числа компонентов высказывания. При таких способах образования эвфемизм лишь слегка видоизменяет табуируемое слово или словосочетание, поэтому речь не идет об ассоциативности (явно прослеживается намёк на заменяемую лексическую единицу). Е.Н. Торопцева считает, что можно говорить о так называемом механизме «буфера» в тех случаях, когда эвфемизм играет роль «промежуточного звена, своеобразного “буфера” между отрицательно коннотированным словом и сознанием участников коммуникации» (Торопцева 2003, с. 35). Так, в следующем примере в роли “буфера” выступает словосочетание с широкозначной семантикой: «Из Дели выдворен сотрудник пакистанского посольства, которого обвинили в деятельности, не совместимой со статусом дипломата». (ОРТ. Время. 25.12.2001).
Такой расплывчатой формулировкой эвфемистически обозначается шпионаж. Данное словосочетание не вызывает положительных ассоциаций у реципиента, однако, будучи довольно неопределенным, вуалирует прямую номинацию, создаёт смягчающий эффект. Механизм буфера действует по принципу: «Нет слова – нет проблемы».
По нашему мнению, наиболее сильное манипулятивное воздействие на человека осуществляется посредством так называемых политических эвфемизмов. Данный термин используется для обозначения группы эвфемизмов, «употребляемых в текстах политической коммуникации, адресатом которых является массовая аудитория, с целью смягчить негативные ассоциации, связанные с некоторыми фактами, часто за счет искажения смысла самого описываемого факта» (Обвинцева 2003, с. 51).
Некоторые авторы отказывают политическим эвфемизмам в статусе истинных эвфемизмов, так как они представляют собой намеренное искажение истины. По мнению И.Р. Гальперина, если эвфемизму не удается сохранить связь с обозначаемым денотатом, то он перестает быть эвфемизмом (tension (напряженная обстановка) вместо uprising (восстание), undernourishment (недоедание) вместо starvation (голод) (Гальперин 1981, с. 175). В.П. Москвин разграничивает эвфемию и дезинформацию, считая, что они противопоставлены функционально (по коммуникативной цели). Цель эвфемии – смягчение выражения (полный вместо толстый), цель дезинформации – ложь, обман, искажение истины (чернобыльская авария вместо чернобыльская катастрофа) (Москвин 2001, с. 61). С нашей точки зрения, данные примеры все же являются эвфемизмами, несмотря на слабую связь с денотатом. Во-первых, они заменяют слова и выражения, которые были нежелательными для коммуникатора в данной ситуации, могли вызвать негативную реакцию; во-вторых, они обладают нейтральной коннотацией и, в-третьих, соответствуют основным целям эвфемизации речи: избежать конфликта в общении, скрыть неприятные явления действительности. Политические эвфемизмы обладают наиболее эффективными возможностями для манипулятивного воздействия на человека.