Е.К.Рева
Изучение журналистики в межнациональном контексте не может быть осуществлено без анализа совокупного функционирования таких категорий, как этнология и культурология. Предлагаемый междисциплинарный и системноинтегративный подход к исследованию периодической печати с точки зрения репрезентации этнокультуры народов Северного Кавказа позволяет актуализировать и конкретизировать внутренне связанные с указанными категориями понятия «этничность», «самоидентификация», «историческая память», «культурная память» и т. п., определить механизмы, способные влиять на сознание современного общества; последнее, с учетом историко-культурных реалий настоящего времени, требует инновационных методов и концепций, способствующих пониманию глубинных основ системы идеалов, ценностей, которые доминируют в каждой конкретной (национальной) культуре, и обусловливающих поведение ее представителей.
Цель настоящей статьи состоит в том, чтобы определить значение взаимодействия этнологии, культурологии и журналистики для выявления сущностных признаков культуры как атрибута принадлежности конкретной этнической группе. Методологическую основу данной работы составили труды В. С. Агеева, Ю. В. Арутюняна, Е. В. Ахмадулина, М. М. Бахтина, Л. М. Дробижевой, А.Г. Здравомыслова, Л. Г. Ионина, И. В. Кондакова, Т. М. Мастюгиной, Л. С. Пе- репелкина, Ю. П. Платонова, Г. Г. Шпета.
Учитывая, что культура представляет собой разноплановую реальность, эта категория в аспекте предлагаемого исследования будет рассматриваться как основная компонента образа нации. Целесообразность такого подхода подкрепляется имеющейся терминологической базой в этнологии и смежных с нею областях научного знания — этносоциологии, этнопсихологии, этнопедагогике. Культурология в современном понимании есть набор «частнонаучных подходов к своему предмету (культуре) — социологического, психологического, этнологического (курсив наш. — Е. Р.), политологического, семиотического, экологического и тому подобное, которые в сумме и составляют обобщенное проблемное поле междисциплинарных исследований культуры» [9, 287].
Этнология, изучающая разнообразие человеческих культур, — наука «космополитическая» в том смысле, что «она исходно, в своем “профессиональном кодексе”, содержит представление о равноценности всех этнических групп, культур, языков, народов» [11, 7]. Такой характеристике этнологии во многом способствовало возникновение в первые десятилетия XX в. понятия этничности, фиксирующего своеобразие данного этноса в совокупности его культурных черт. Однако в 20-е гг. XX столетия, отмеченные как период национально-государственного строительства, в партийных кругах принцип этничности осознанно не культивировался, поскольку политические силы требовали от рабочего класса «слияния всех рабочих <...> государства, независимо от их национальности, в единых пролетарских организациях», а самоопределение стало пониматься как «требование равенства всех национальных групп в рамках социалистического строя» [Там же, 204, 221]. Не акцентировался принцип национального самоопределения и в последующие годы, о чем свидетельствует Конституция СССР 1936 и 1977 гг. Согласно этому документу, народы в условиях многоступенчатой национально-государственной структуры (Союз — союзная республика — автономная республика — автономная область) приобрели так называемый статус официального ранга. Глобальные изменения в обществе, начавшиеся в конце 80-х — начале 90-х гг. XX в., вызвали появление в науке обстоятельных обзоров национально-культурной обстановки в стране в советский период ее развития. Обозначенный период — время активного роста национального самосознания, которое, учитывая исторический контекст эпохи, можно назвать весьма проблематичным. Последствия того периода обнаруживают себя и сейчас во взаимоотношениях между центральной частью России и республиками Северного Кавказа. Между тем в настоящий момент приоритетным направлением государственной политики Российской Федерации является стабилизация межнациональной ситуации. Реалии «нового» времени, находящие отклик в журналистике, привели к более яркому социализирующему характеру идеологической деятельности института СМИ: «введение человека в мир общественных отношений на стороне той или иной силы — носителя идеологии» — основной принцип в процессе урегулирования межкультурных связей. И культура, формируемая в идеологическом контексте, нацелена «прежде всего на формирование определенного отношения к современным явлениям и далее (на этой базе) — на формирование мотивов и стимулов социальной активности» [15, 77- 78]. Следовательно, в решении вопроса межнационального взаимодействия одним из ключевых понятий выступает культура. Вместе с тем культура — это результат исторического и коллективного опыта людей, национальные ценности, доминирующие в этнической общности и проникающие в быт и семейный уклад ее представителей, передающиеся из поколения в поколение и являющиеся незыблемыми в сознании нации. Предмет этносоциологического изучения культуры составляют ценностные, культурные ориентации, их динамика, а также нормы, идеи, позиции, представления, которые превалируют в национальных группах. Для журналистики, фиксирующей текущие процессы современности, воспроизводящей факты прошлого, учет этносоциологического опыта необходим, поскольку культурно ориентированная медиасистема, как и социология, «неизбежно становится инструментом анализа исторической трансформации» [8, 260].
Немаловажным обстоятельством для идеологического вектора журналистики в контексте поликультурных отношений является тип межэтнического взаимодействия, доминирующий или стремящийся к преобладающему влиянию в конкретном обществе, государстве. Принято выделять два направления межэтнических взаимоотношений: ассимиляция, предполагающая не только принятие членами той или иной этнической общности культуры другого народа, но и трансформацию этнической принадлежности, национального осознания; этнокультурный изоляционизм — тип отношений, свойственный ситуациям конфликтных взаимодействий [2, 146—147].
Однако поскольку предложенная дифференциация межэтнических взаимодействий конкретизируется понятиями, служащими основой такого деления (бытовая культура, социальные и нравственные ценности), на наш взгляд, она не раскрывает степень контактности этносов в пределах многонационального государства. Более адаптированной к ситуации в нашей стране выглядит классификация А. Г. Здравомыслова, который выделяет установки массового сознания исходя из межэтнических отношений: этноцентризм, который обнаруживает себя, прежде всего, в условиях конфликта и напряженной межнациональной обстановки; общегражданская установка, содержащая в себе «следы интернационального воспитания». Исследователь обращается в большей мере к категориям, выражающим чувства, эмоции, оперирует такими конструктами, как «симпатия», «доброжелательность», «позитивные» или «негативные» оценки, утверждая, что «восприятие другой национальной группы определяется частотой контактов с нею» [7, 131, 136—137]. Такой подход объясняется имеющейся системно-структурной характеристикой взаимоотношений народов в этнической психологии, когда акцентируется изучение отношений в контексте таких явлений, как аттракция — возникновение симпатии при восприятии одного человека другим, при этом важным условием восприятия является этническая принадлежность, и аффилиация — стремление этнофора быть в окружении представителей комплиментарных этносов, уверенность в поддержке [13, 122]. Рассматривая диспозиции (отношения и установки) различных уровней в качестве высшего уровня диспозиционной иерархии, правомерно говорить и о системе ценностных ориентаций как системообразующих мотивах жизнеустройства, которые детерминированы общими социальными условиями жизни конкретного человека и этноса в целом. Не всегда и не все контакты между представителями этнических групп однозначно ведут к стабилизации отношений. Поэтому важно учитывать, что прямое взаимодействие между представителями различных групп не свидетельствует о снижении этноцентризма, создании атмосферы доверия, способствующей улучшению отношений между группами. Причины тому исследователи видят в предшествующей напряженности в межэтнических отношениях, отрицательных установках, вызванных недостатком информированности об этносах [1, 115]. Исходя из этого, считаем целесообразным соотнести указанные причины с нарушением следующих функций журналистики, которые выделяет Е. В. Ахмадулин: функции социальной адаптации, способствующей «приспособлению членов аудитории к условиям жизни в конкретной окружающей среде, социализации — усвоению социально-культурного опыта, навыков, знаний, норм ценностей, традиций, накапливаемых и передаваемых из поколения к поколению — в данном конкретном обществе, в системе его общественных отношений»; интегрирующей функции, которая «направлена на сохранение целостности общества и государства в рамках единого информационного пространства; она нацелена на достижение в обществе духовного единства и согласия»; регулирующей функции, ориентированной на «достижение определенных перемен в социальной практике, в поведении социальных институтов, социальных групп, общностей людей и отдельных индивидов» [3, 220-221]. То есть средства массовой коммуникации могут добиваться определенных социальных действий в среде жизнедеятельности аудитории, в результате чего люди получают «целеполагающую информацию» и социальные ориентации, координирующие их действия. Одним из основополагающих компонентов каждой из перечисленных функций журналистики является категория культуры, которая выступает не только эстетическим, но и социологическим понятием и, как мы считаем, способна играть немаловажную роль в информационном процессе межэтнического регулирования отношений. Так, в контексте функции социальной адаптации публикации в средствах массовой информации, посвященные культурной основе этносов, приблизят аудиторию к пониманию сущностной природы народов, глубинного содержания их жизни, мотивационных векторов, определяющих их поведенческие установки и регламентирующих нравственные нормы. Интегрирующая функция, нацеленная на достижение в обществе духовной целостности и согласия, направленная на снятие возможных проблемных ситуаций и достижение взаимопонимания, также содержит в себе культурную компоненту. Особенно значима эта функция в нашем многонациональном государстве: знакомство с особенностями национальной культуры вырабатывает в обществе позиции толерантности, т. е. признания «иных ценностей, взглядов, обычаев как равноправных с привычными “своими” ценностями, взглядами и обычаями, вне зависимости от степени согласия с ними» [10, 8]. Актуальность этого фактора подчеркивает Президент Российской Федерации. В Послании Федеральному собранию (от 12.12.2012 г.) В. В. Путин, имея в виду также и национальный аспект, делает акцент на том, что «в нашем многообразии всегда была красота и сила» [14]. Сохранению этой тенденции способствует пристальное внимание средств массовой информации к национальной культуре всех проживающих на территории России народов, систематичность информирования о ее специфике и репрезентация этнокультурных ценностей. Регулирующая функция журналистики, имеющая целью социально скоординировать действия аудитории, также в той или иной степени предполагает наличие категории культуры: этнокультурная грамотность массового читателя (зрителя, слушателя) позволит ему считаться с ценностями другой культуры. В связи с этим становится актуальным понятие толерантного отношения, в содержательной характеристике которого главным выступает то, что оно связано с любовью, дружбой, уважением, принятием и, следовательно, исключает ненависть, вражду, презрение и отвержение. При этом место негативных отношений «не обязательно занимают противоположные отношения; очень часто эмоциональным фоном толерантности служит абсолютно нейтральное отношение», которое не рекомендуется отождествлять с равнодушием [10, 9]. Следовательно, осведомленность массовой аудитории о национальной культуре тех или иных народов препятствует возникновению негативной реакции, имеющей в своей основе националистические предпосылки.