Жанрообразующие свойства обнаруживают метафоры в народной примете, которая нередко воспринимается как метафора ситуации. Встретить человека с пустыми ведрами – к неудаче, к пустой дороге. Наоборот, налить чаю гостю по самый край чашки – к полной жизни. Сесть за угол стола – семь лет замуж не выйдешь.
Метафора в поговорке, как правило, на вторых ролях, она создает элемент наигрыша, балагурства, но при этом подчинена требованиям ритма и рифмы и обусловлена ими. Тот же вывод можно сделать о колыбельных песнях, жанрообязательным компонентом которых являются, скорее, олицетворения, нежели метафоры.
Наконец, существуют жанры, чуждые метафорике, говорящие подчеркнуто прямыми смыслами. Это детские страшилки, черный юмор, стихи, созданные с целью испугать собеседника. Жанрообязательным признаком таких стихов является прием умолчания, провал текста.
Под контактоустанавливающей функцией метафоры следует понимать установление эмоционального контакта с аудиторией. В ходе интерпретации метафоры проявляются знания и опыт, полученные человеком. Осознание же того, что говорящий и слушающий обладают сходным опытом и знаниями создает чувство общности. Использование в своей речи метафор, которые получили распространение в определенном социуме, помогает создать чувство общности и солидарности и является важной частью процесса отождествления себя как части определенной группы.
Экспрессивная функция метафоры заключается в привлечении или удержании внимания слушающего через повышение образности текста, внесение элементов языковой игры и непредсказуемости. Эта функция метафоры чрезвычайно важна для аргументативного дискурса, поскольку для убеждения аудитории необходимо сначала привлечь её внимание, чему и служат тропы, благодаря которым речь поражает своей новизной и необычностью и оказывается информативной. Тропеическое употребление слова помогает говорящему удержать внимание слушающего на теме разговора, привлечь его внимание к определенным аспектам дискуссии, поскольку особенностью человеческого восприятия является рассеивание внимания с ходом времени, употребление же метафоры является тем моментом, который несёт новизну, помогает вернуть восприимчивость.
Под информативной функцией метафоры понимается передача говорящим какой-либо информации о происходящих событиях, явлениях и т. д. Нет метафоры без когнитивного содержания, более того, метафора – это продуцирование новой информации, получение качественно нового знания. Метафора является одним из способов придания речи динамичности в связи с минимализацией структуры высказывания, а следовательно, и уменьшением речевых затрат, что и ускоряет процесс высказывания. Метафора одновременно несет информацию нескольких типов: во-первых, рациональную – информацию о предмете речи, во-вторых, оценочную – отражает оценку говорящим предмета речи, в третьих, прагматическую – информирует о коммуникативной установке говорящего.
Интеграционная функция метафоры заключается в её способности увеличить запоминаемость текста благодаря повышенной образности, созданию новых связей между концептами, а так же необходимости в процессе интерпретации обращаться к предыдущему опыту и накопленным знаниям, поскольку понимание метафор в тексте не ограничивается обработкой, содержащейся в высказывании информации, и связано с “постоянной необходимостью выходить за пределы автоматизма речепонимания”.
Эстетическая функция метафоры – способность доставлять эстетическое удовольствие при продуцировании и интерпретации благодаря её способности деавтоматизировать эти процессы. Метафора референциально расплывчата, семантически насыщенна. “Если тропы имеют для людей эстетическую ценность, то это потому, что они задают сознанию творческую задачу восполнить недосказанное. Они не просто языковое действие и языковая игра, а знание мира и творческое усилие ума” [1]. Метафора действительно представляет собой определенную когнитивную задачу, решение которой может доставить удовольствие адресату: “то, что даётся человеку с трудом, представляет для него – чисто психологически – куда большую ценность, чем “поданное на блюдечке”. “Добытое потом” становится своим. Затраты усилий при усвоении знаний (его онтологизации) определяют степень привативности знания, то есть степень субъективной близости”.
Конспирирующей называется функция метафоры, используемая для засекречивания смысла. Не каждый метафорический шифр дает основание говорить о конспирации смысла. Велика роль метафоры в создании эзопова языка, но в литературном произведении уместнее вести речь о метафорическом кодировании, нежели о конспирации смысла.
Степень засекреченности образа чрезвычайно высока в народных загадках:
Сплетен липовый куст. Ночью отперт, днем заперт.
Дарья и Марья глядятся, век не сойдутся.
На кургане-варгане стоит курочка с серьгами.
Не зная отгадок, не так-то просто определить, что здесь метафорически представлены такие предметы, как лапти, пол и потолок, овес.
Эмоционально-оценочная функция заключается в том, что метафора является великолепным средством воздействия на адресата речи. Образ, новая метафора в тексте сами по себе уже вызывают эмоционально-оценочную реакцию. Развитие значений умножает разнообразие наименований для одних и тех же реалий, денотатов, понятий, способствует углублению их характеристики, усиливает экспрессию, вносит новые оценочные моменты.
Эмоциональная оценка в метафорическом значении вызвана прежде всего свойствами самого предмета. Вдумываясь в переносные значения слова, мы порой узнаем нечто новое, замечаем нечто неожиданное в самом предмете.
Разумеется, при анализе эмоционально-оценочной функции метафор главное внимание мы должны уделить не речевым метафорам с их подчас измененной эмоциональной оценкой, а метафорам типовым, языковым. Переносные значения многих существительных русского языка содержат в себе либо положительный, либо отрицательный заряд. Например: колыбель (Родина), базар (о шумном сборище), вермишель (путаница, мешанина).
Свойства метафоры находятся, таким образом, в отношениях взаимоусиления, взаимоиндукции. Но и эту мысль нельзя абсолютизировать. Использование метафор может служить едва ли не противоположным целям: метафора может быть средством запоминания и конспирации, шифровки, кодирования и разъяснения, способом открытия нового и способом консервации, сбережения речевых традиций. Нельзя не согласиться с тем, что метафора – незаменимый источник эмоционального воздействия, так как она может создать в сознании человека ситуации, затрагивающие его лично и вызывающие нужные адресанту чувства.
ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 2
Анализ вышеизложенные определений метафоры, даёт основание сделать вывод, что большинство источников определяют это явление как скрытое сравнение, осуществляемое путем применения названия одного предмета к другому и выявляющее таким образом какую-нибудь важную черту второго. Метафора заставляет обратить внимание на некоторое сходство – часто новое и неожиданное – между двумя и более предметами. Делая какое-то буквальное утверждение, метафора порождает или подразумевает определенный взгляд на предмет, а не выражает его открыто.
Процессы метафоризации, в свою очередь, часто протекают в противоположных направлениях: от человека к природе, от природы к человеку, от неодушевленного к одушевленному и от живого к неживому. Перенос от предметных категорий к абстрактным инвентируется редко.
Проанализировав точку зрения представителей когнитивного подхода ДЖ. Лакоффа и М. Джонсона, которые объясняют причины метафоризации не только лишь исключительно эстетическими соображениями, очевидно, что метафора может выступать не только как способ получения выводного знания через призму старого, но и сама при этом интерпретируется на основе накопленного опыта.
Свойства метафоры находятся, таким образом, в отношениях взаимоусиления, взаимоиндукции. Но и эту мысль нельзя абсолютизировать. Использование метафор может служить едва ли не противоположным целям: она может быть средством запоминания и конспирации, шифровки, кодирования и разъяснения, способом открытия нового и способом консервации, сбережения речевых традиций, кроме того, метафора является незаменимым источником эмоционального воздействия, так как она может создать в сознании человека ситуации, затрагивающие его лично и вызывающие нужные адресанту чувства.
ГЛАВА 3
ОЦЕНОЧНЫЕ МЕТАФОРЫ СОВРЕМЕННОГО НЕМЕЦКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ
В данной главе основное внимание уделено подробному анализу оценочных метафор русского и немецкого языков, которые были выбраны в качестве предмета исследования.
С целью успешного проведения исследования и достижения поставленной цели мы предприняли попытку установить специфику оценочных метафор немецкого и русского языка, сравнив:
- какие критерии лежат в основе оценочности метафор;
- обозначения каких тематических групп послужили основой метафорического переноса;
- какой тип оценки (положительный или отрицательный) преобладает.
Материалом исследования послужили метафоры русского и немецкого языка, выполняющие оценочную функцию и отобранные автором из фразеологического словаря русского языка Т.В. Козлова [51], Большого немецко-русского словаря К. Лейна [52], Duden 11 “RedewendungenundsprichwortlicheRedensasten” [55], Duden “DeutschesUniversalWörterbuch” [56] и других источников.
Метафорические обозначения являются неотъемлемой частью языковой картины мира, поскольку не только называют, но характеризуют и оценивают объект. Ценность метафоры именно в том, что она отражает национально-культурное своеобразие восприятия того или иного явления в национальных культурах. Образ человека в языке и его отражение в метафоре позволяют судить о системе ценностей, принятой в культурной традиции народа. По этой причине мы и отдали предпочтение метафорам, которые используются для оценки человека и его деятельности. В целом было получено 457 единиц такого рода, из которых 209 единиц составили метафоры немецкого языка и 248 единиц русского (см. Приложения А, Б).