Согласно формуле У. Найссера схема собирает информацию, использует ее, меняется под ее воздействием (Найссер 1981: 80). (Заметим, что под информацией Найссер имеет в виду сведения о свойствах и об устройстве воспринимаемого объекта или события.) В составе схемы исследователь выделяет планы (plans), соответствующие понятиям об установках и разного рода широких и специфичных предвосхищениях (там же: 70, 154, 184), и форматы (formats), определяющие вид, к какому должна быть приведена информация, чтобы удостоится рассмотрения и получить осмысленную и непротиворечивую интерпретацию (там же: 74). В то же время ученым подчеркивается активный характер схемы, исполняющей планы и заполняющей форматы, а также направляющей выбор из возникающих по ходу рецепции альтернатив, в том числе в ситуации дефицита данных о принадлежности постигаемого начала к той или иной возможной концептуальной рамке как должному месту размещения потенциальной информации. Понятия о формате интерпретации и об индивидуации функции текста взаимоположены. Индивидуировать функцию текста означает соотнести с соответствующим форматом восприятия и интерпретации.
Схемы имеют прямое отношение к выделяемому ван Дейком стратегическому способу понимания (strategicunderstanding), имеющему место в реальной практике опережающей (tentativeandhypothetical) интерпретации читателем или слушающим высказывания еще до момента полного знакомства с его языковым содержанием. Стратегический подход находится в зависимости не только от текстуальных характеристик, но и от знаний о мире и цели коммуникации (ван Дейк, Кинч 1988: 168). Для стратегической интерпретации характерна, как на то указывает ван Дейк, многоохватность, одновременное оперирование множеством уровней структурной организации высказывания, данными непосредственно языковой и неязыковой действительности (vanDijk 2001).
Наше представление об основных (допускающих дальнейшие внутренние градации) уровнях организации идейно-художественных текстов является данью традиционным европейским многослойным моделям космоса как упордоченного бытия (ср.: Сусов 1998) в порядке нисхождения "Бог-дух-душа-тело" и в порядке восхождения "внешнее - глубокое внешнее - внешнее-внутреннее - идея" Согласно Н. Гартману, каждый бытийный слой мироздания имеет свои принципы, законы и категории. Царство категорий обладает тем же слоистым строением, что и бытийные слои. Низшие категории относятся к высшим как элементы. Содержательная полнота высшего бытия превосходит содержательную полноту низшего и не покрывается низшими категориями (Гартман 1995: 623-624). Постулат Гартмана (1958: 329) о приоритете внутренних (заднеплановых, глубоких) феноменологических слоев над внешними имеет следующую логическую форму:
1.Каждый слой эстетического предмета имеет свой особый тип оформления, которого нет в другом слое.
2.Но в этой самостоятельности содержится и зависимость: оформления переднего слоя всегда достаточно для явления ближайшего заднего слоя.
3.В конечном счете самое внешнее оформление (чувственно данного) в конце концов определяется тем, что ему наиболее гетерогенно - самым заднеплановым, именно тем, что должно быть выявлено.
Собственно текстовыми являются в нашем понимании три нижних этажа таблицы, тогда как верхний превосходит по содержательной емкости любой текст, поскольку имеет своей стихией божественное (латинский термин deitas). Рефлексия читателя активна на трех верхних этажах и на каждом из них по-разному.
Таблица 3.
Основные уровни и форматы взаимодействия читателя с художественным текстом
| Схема | Читатель | Идея | Сознание |
| 4. Усмотренная идея сама превращается в схему понимания жизни | Непосредственно созерцает идею, "растворяется" в понимании | Открывается как абсолютная идея, эмансипированная от конечной формы текстового выражения | религиоз-ное |
| 3. Множество потенциально конструктивных схем складываются в единую смысло-вую гармонию | Усматривает идею в системе текстовых смыслов | Проявляется в сцеплении смыслов текста | эстетиче-ское, герменевти-ческое, |
| 2. При опоре на опыт и материал вырабатываются схемы понимания текста | Выявляет интенцию текста в системе текстовых средств | Отслеживается во множестве текстовых манифестаций с тем, чтобы быть выявленной | Интерпрети-рующее, герменевти-ческое |
| 1. Схемы интерпретации содержатся в мире опыта как след прожитого. | Аспект содер-жания и аспект языковой спосо-бности образу-ют интерпре-танту как бы в раздельности. | Содержится в опредмеченном виде. | незаинте-ресованное. |
В ярусе текстовых средств (2), выделенных из безликой массы текстового материала, рефлексия направляется на формирование суждения о форме текстовой организации. Здесь находят себе место выделенные еще Аристотелем категории глосс, метафор и обыденных выражений, всевозможные виды стилистических фигур и тропов из соответствующих перечней всех времен и народов, деление лексического состава на основной фонд, архаизмы и неологизмы, автоматизирующая и дезавтоматизирующая тенденции в организации текстовых средств и иные понятия о средствах и приемах текстообразования.
В ярусе текстовых смыслов (3) бытуют такие ступенчато расположенные формы концептуализации означаемого, как синкреты, эмпирические понятия или общие представления, научные понятия и теории (Выготский 1982; Давыдов 1996), а также значения, содержания и смыслы (Богин 1986), а в рамках нашего рассмотрения - также эмоции и понятия, умопостигаемые сущности и ценностные смысловые отношения.
Верхний ярус, ярус дивинации (4), вбирает в себя такие подпадающие под категорию духовного предвосхищения организованности рефлексии, как совесть, любовь, вдохновение (Франкл 1990: 97, 98, 99), бытие в истине (сакраментальнвя формула Г. Флобера - etredanslevrai) или голос живущего в человеке Бога. Здесь порождающий глубокие интуиции пробужденный дух оказывается "нерефлектирующим сам себя" и даже ослепляемым прямым самонаблюдением. Он представляется в виде динамичного мирового процесса, из которого возникают отношения, ценности, идеалы и духовные горизонты личности. Сюда же относится выдвинутое Л. Витгенштейном представление о мистическом как "невысказываемом" опыте созерцания мира с точки зрения вечности (Витгенштейн 1994: 72). Исток смыслообразования находится в своего рода светящей (не только слепящей) тьме, которая сама исчерпывающим образом не может быть освещена со стороны одним каким-либо созерцанием или понятием (Дионисий 1995: 247; Франкл 1990: 99, 129).
Смыслообразование дивинационного типа не для всякого беллетристического текста выступает целью. Многие беллетристические тексты ориентируются на трансляцию моральных понятий или эмоций и не претендуют на выведение читательского сознания на миропонимание по Истине или Добру, которые по своей идеальной (идейной) природе не могут уложиться в прокрустово ложе понятия и слишком богаты гранями по сравнению с программируемым текстом аффектом.
Содержательное начало каждого яруса не сливается с началами других ярусов, но состоит в отношениях взаимодействия и взаимоперевыражения. Стихия взаимодействия конечных целей культуры, причастных верхнему ярусу таблицы, с содержаниями нижних, текстовых ярусов с точки зрения языка формирует проблемное поле филологии в целом, включая теорию индивидуации художественного. Отчуждение анализа языковых средств от анализа смыслов мы, вслед за Р. Якобсоном (1975) находим неправомерным (противоположное мнение высказывает Г.В. Степанов: Степанов 1980).
К числу опорных схем нашего текстового анализа следует отнести разработанное Г.И. Богиным филологическое представление о растягивании смысла, а также общеметодологическое представление о перевыражении деятельности общественного человека в многообразии организованностей текстового материала и точек фиксации распредмечивающей рефлексии над ним.
Одной из важнейших в художественном текстообразовании схем является описанная Г.И. Богиным схема растягивания смысла, определяемая как способ смыслопостроения в тексте, при котором интенциональное начало текста по мере своего развития в акте чтения и вхождения во все новые связи и зависимости видоизменяется и конкретизируется (ср.: Богин, 1986: 25). Важным аспектом понятия растягивания смысла в художественном тексте выступает имплицитное представление о монистическом характере смыслопостроения, о возобновлении цельного смысла в отдельных дробях текста и на отдельных этапах чтения. Тем самым открывается возможность для обсуждения способов выражения и перевыражения в тексте художественной идеи. Понятие растягивания смысла связано с понятием перевыраженности.