В последние годы в лингвистическую прагматику проникли идеи когнитивной лингвистики, провозгласившей своей целью моделирование речемыслительной деятельности человека с учетом данных когнитивной психологии. Был предложен ряд моделей текстообразования, в которых речевое действие представлено как поэтапный переход от замысла говорящего к его воплощению в слове, называемый процессом текстообразования или вербализации.
Переходя к вербализации отдельных блоков содержания текста, автор начинает строить соответствующие заданному этапу предложения-высказывания, отражающие ситуации (положения дел), выделяемые в соответствии с речевым жанром и замыслом в соответствующем фрагменте действительности.
Согласно одной из гипотез при вербализации замысла, лежащего в основе отдельного предложения-высказывания, вначале происходит его семантическое структурирование, приспосабливающее целостное, недискретное мыслительное содержание к потребностям дискретного языкового оформления. В этом процессе можно выделить отдельные аспекты «приспособления» мысли к языку, из которых мы остановимся лишь на двух, поскольку они чаще других служат источником вариативной интерпретации действительности.
Во-первых, языковое выражение мысли, всегда более богатой и сложной, чем все, что может быть выражено в одном высказывании, с необходимостью предполагает отбор (selection). В конечном счете категоризация предполагает лексический выбор для выражения мысли о некотором положении дел. Слово выступает при этом как средство активации в сознании адресата не просто отдельного понятия, а целостной системы представлений, частью которой это понятие является (семантического поля, фрейма, сценария, стереотипа). Кроме того, в семантике слова понятие (сигнификативное значение) часто оказывается устойчиво связано с рядом дополнительных представлений, называемых ассоциациями или коннотациями.
С категоризацией сопряжено действие лексико-синтаксические механизмов вариативной интерпретации действительности, позволяющих подать описываемую ситуацию в определенной перспективе, вынося на передний план одних ее участников и отодвигая на задний план или вовсе не упоминая других. Помимо выбора лексемы, обозначающей тип ситуации и служащей предикатом предложения-высказывания, вариативность перспективы, в которой подается информация, обеспечивается и чисто синтаксическими средствами и техниками: выбором залога (действительного vs страдательного), заполнением или опущением факультативных синтаксических валентностей лексем.
Следовательно, речевое поведение – это один из способов проявления коммуникативного поведения, а между понятиями «коммуникативное поведение» и «речевое поведение» мы устанавливаем соотношение процесса и способа его реализации, что может быть описано следующим образом: что? – с помощью чего? Данный вывод легко подтвердить наиболее распространенной ситуацией, когда речевое поведение является способом осуществления коммуникации, так как в большинстве случаев информация в ситуациях общения передается именно с помощью языка.
Коммуникативный акт – это элемент коммуникативного поведения, потока коммуникации как взаимодействия между коммуникантами, один из которых является адресантом, а другой адресатом (если взять одну любую временную точку, такое разграничение должно быть признано обязательным). Речевой акт – это элемент речевого поведения, речевого потока как процесса обмена сообщениями, оформленными с помощью естественного языка.
Существование общих коммуникативных целей означает, что говорящий и слушающий теоретически могут играть разные коммуникативные роли: роль диктатора и роль собеседника, роль отправителя / получателя информации, роль индивида и роль «маски» и т.д. Ясно, что разные типы текстов характеризуются разной степенью проясненности коммуникативной роли адресанта и адресата.
В реальной ситуации речевого общения один и тот же субъект одновременно реализует обе программы проверок – принимающую и конструирующую (скажем, адресат оценивает то, как говорит адресант, и в то же время обдумывает, какие отношения могут и должны быть установлены между ним и его собеседником в ходе этой коммуникации), и этим в какой-то степени объясняются многочисленные случаи сбоев в коммуникации.
Чтобы достигать коммуникативных целей, играть коммуникативные роли, необходимы конкретные знания, навыки и умения. Эти знания в совокупности составляют понятие коммуникативной компетенции (или коммуникативного опыта).
Основные виды речи – устная, то есть произносимая и слышимая, и письменная. Как известно, устная форма по отношению к письменной первична. Письменная появилась в истории человечества много позднее устной и прошла в своем развитии ряд стадий от пиктографии (передача мыслей рисунками) до современного письма.
Устная форма речи существует в двух основных разновидностях – литературный язык и просторечие. Устная форма литературного языка в противопоставлении письменной может быть подразделена на две разновидности: разговорную и публичную.
Разговорная речь как разновидность устной литературной речи обслуживает повседневное обиходно-бытовое общение и, в основном, выполняет коммуникативную функцию. Как разновидность существования литературного языка разговорная речь характеризуется основными ее признаками (наддиалектностью, устойчивостью, нормативностью, многофункциональностью).
Устная публичная речь как разновидность устной формы литературной речи используется в разного рода публичных выступлениях на общественно значимые темы, при этом для характеристики нормативно-стилистического уклада конкретных языков очень важно, входит ли в их «нормативное пространство» такая форма существования языка, как разговорная речь (т.е. непринужденная устная речь людей, владеющих литературным языком, в неофициальной обстановке).
Трудно провести границу между разговорной речью и нелитературной речью (в первую очередь, просторечием), которые активно взаимодействуют и влияют друг на друга. Через разговорную речь влияние просторечия, молодежного арго, диалектов испытывают и другие функциональные разновидности литературного языка, в первую очередь – язык средств массовой коммуникации и публицистический стиль. Научный и официально-деловой стили более консервативны и дальше отстоят от разговорной речи и ненормативных разновидностей языка.
Устный диалог – это двустороннее движение сообщений, акустически адекватно поданных и интерпретируемых. При этом обязательны обратная связь при информировании и восприятии информации, наличие сигналов контакта, сигналы передачи инициативы (смена социальных ролей), сигналы «перехвата» инициативы, при прерывании собеседника; средства «обрамления» диалога: намеки на особый вид понимания реплик, на необходимость интерпретировать сказанное не буквально (маркеры иронии говорящего, о том, что передаются чужие олова, о несерьезности речи), а также сигналы слушающего, понявшего, какой вид реагирования от него требуется; правила, предполагающие релевантность высказываний; правила неучастников диалога, такие, как требования к поведению подслушивающих или внешних наблюдателей.
На современном этапе выделяются два направления в изучении речевой деятельности и личности: одно из них раскрывает объективные взаимосвязи речи с индивидуальными особенностями личности, второе исследует возможности других людей извлекать из речи информацию о ее дикторе или авторе.
Комплексное исследование речи как источника информации о человеке привело к необходимости найти взаимосвязь речевой деятельности и специфических механизмов речепорождения и речевосприятия в связи с индивидуальными типологическими особенностями личности коммуникантов и эксперта как субъекта, не принимающего непосредственное участие в акте коммуникации, но осуществляющего исследование его результатов в качестве стороннего наблюдателя. Совокупность таких переменных, как индивидуальность голоса, индивидуальный стиль речи и уровень культуры речи играет системообразующую роль в интеграции индивидуальности речи и не только диагностирует их характеристики, но и влияет на формирование произвольного контроля, как над эмоциями, так и над физиогномическими предъявлениями индивидуальности. Таким образом, познание личности по речи экспертом включает социолингвистическую идентификацию и социолингвистическую интерпретацию.
К вербально-грамматическому уровню относятся единицы, традиционно используемые при описании лексического и грамматического строя языка (слово, морфема, словоформа, дериват, синоним, словосочетание, синтаксема, управление, согласование и т.д.). В качестве единиц когнитивного уровня, организующих статичную и относительно стабильную картину мира носителя языка, выступают: денотат, сигнификат, экстенсионал и интенсионал понятия, фрейм, генерализованное высказывание (т.е. афоризм, сентенция, поговорка и т.п.), фразеологизм, метафора, наглядный образ (живая «кинематографическая» картинка, каламбур и др.) – В состав единиц прагматического уровня, отражающего интенции и цели носителя, его активную позицию в мире и, соответственно, динамику его картины мира, включаются пресуппозиция, дейксис, элементы рефлексии, оценка, «ключевые слова», прецедентные тексты, способы аргументации, «сценарии», планы и программы поведения.