Более того, речь идет об обыденном способе ведения спора и его выражения в языке. Для нас совершенно нормально обозначать критику в споре как атаку: attack a position 'атаковать позицию'. В основе того, что и как мы говорим о спорах, лежит метафора, которую мы едва ли осознаем. Эта метафора проявляется не только в том, как мы говорим о споре, но и в том, как мы его понимаем. Язык спора не является ни поэтическим, ни фантастическим, ни риторическим: это язык буквальных смыслов. Мы говорим о спорах так, а не иначе потому, что именно таково наше понятие спора, и мы действуем в соответствии с нашим осмыслением соответствующих явлений.
Наиболее важный вывод из всего сказанного выше состоит в том, что метафора не ограничивается одной лишь сферой языка, то есть сферой слов: сама процессы мышления человека в значительной степени метафоричны. Именно это имеем мы в виду, когда говорим, что понятийная система человека упорядочивается и определяется метафорически. Метафоры как языковые выражения становятся возможны именно потому, что существуют метафоры в понятийной системе человека. Таким образом, всякий раз, когда мы говорим о метафорах типа СПОР — ЭТО ВОЙНА, соответствующие метафоры следует понимать как метафорические понятия (концепты).
Метафора пользуется в дополнение к обычным языковым механизмам несемантическими ресурсами. Для создания метафор не существует инструкций, нет справочников для определения того, что она “означает” или “о чем сообщает”(см Приложение № 1). Метафора опознается только благодаря присутствию в ней художественного начала. Она с необходимостью предполагает ту или иную степень артистизма. Не может быть метафор, лишенных артистизма, как не бывает шуток, лишенных юмора. Конечно, встречаются безвкусные метафоры, но и в них есть артистизм, даже если его и не стоило обнаруживать или можно было лучше выразить.
Сравнение
Когда два языка существуют независимо у индивида, он имеет возможность, говоря на одном, черпать из словаря другого языка слова, которые кажутся ему нужными; но из всего предшествующего следует, что тогда он заимствует из другого языка, прежде чем слова, те понятия или их оттенки, ту их окраску, наконец, которые кажутся ему необходимыми по какой-либо причине. Это очень частый случай заимствования[11]. Оно необходимо, когда речь идет о совершенно новом понятии - какой-нибудь предмет, изобретение, мысль и т. д., - и оно может иметь место даже там, где знание языка, из которого заимствуют, минимально. Или переводчик имеет возможность использовать такой художественный прием, как сравнение.
Но иногда прием сравнения может мешать переводчику, адекватно доносить смысл высказывания. И тем не менее он помогает сопоставить и установить черты сходства или различия.
Необходимо отметить, что сравнения ПЯ, благодаря своей семантической структуре, практически всегда являются результатом калькирования и, следовательно, абсолютными речевыми вариантами:
“The lawn started at the beach and ran toward the front door for a quarter of a mile, jumping over sundials and brick walks and burning gardens – finally when it reached the house drifting up the side in bright vines as though from the momentum of its run”[12].
“Зеленый газон начинался почти у самой воды, добрую четверть мили бежал к дому между клумб и дорожек, усыпанных кирпичной крошкой, и, наконец, перепрыгнув через солнечные часы, словно бы с разбегу взлетал по стене вьющимися виноградными лозами”.
Прием сравнения нередко вызывает трудности, поскольку, что приемлемо на одном языке, может быть не воспринято должным образом на другом языке. Зачастую переводчики сталкиваются с переводом сравнения при переводе идиом. Например, “asplainasthenoiseonyourface” (дословно: «ясно как нос на твоем лице») переводится «как дважды два». Если русскоязычному человеку перевести как «ясно как нос на твоем лице», он ведь не поймет причем тут нос. И еще добавит, что по-русски так не говорят.
Метонимия
Метонимия (от греч. metōnymia – переименование) – троп или механизм речи, состоящий в регулярном или окказиональном переносе имени с одного класса объектов или единичного объекта на другой класс или отдельный предмет, ассоциируемый с данным по вовлечённости в одну ситуацию.
Основой метонимии могут служить пространственные, событийные, понятийные, синтагматические и логические отношения между различными категориями, принадлежащими действительности и её отражению в человеческом сознании, закреплённому значениями слов, - между предметами, лицами, действиями, процессами, явлениями, социальными институтами и событиями, местом, временем и т. п. Существует 3 способа перевода метонимии:
1. Дословный перевод. Подбирается эквивалент на своём языке, если таковой существует, либо переводится сам образ. Буквальное совпадение смысла необязательно.
2. Если дословный перевод невозможен, либо подыскивается аналог, либо конструируется новая, вписывающаяся в родной язык, единица.
3. При отсутствии аналога метонимия передается другими средствами, что уже зависит от переводчика[13].
Переходя непосредственно к анализу произведения на языке оригинала, важно указать некоторую экстралингвистическую информацию, необходимую для более полного понимания текста.
Стихотворение адресовано восстанию декабристов 14 декабря 1825года, сосланным на каторжные работы и поселение в Сибирь. Стихотворение было запрещено царской цензурой и распространялось в списках (См. Приложение № 2)
Во глубине сибирских руд
Храните гордое терпенье,
Первая строфа несёт в себе метонимию – далеко не все сосланные и репрессированные работали в рудниках. Сибирские руды – часть Сибири. Здесь также сокрыта и метафора – рудники сопоставлены с чем-то, в чём что-либо, например, гордое терпенье, можно хранить довольно долго. В рудниках под землей холодно, следовательно, гордое терпенье (само по себе персонификация – терпенье наделяется человеческим качеством – гордое) сохранится там достаточно долго и не испортится.
Не пропадет ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье.
Продолжение метафоры Дум высокое стремленье – думы сопоставляются с самостоятельно движущимся, а именно, летящим (высокое стремленье) объектом.
Несчастья верная сестра,
Надежда…
Разбудит…- метафора, основанная на переносе родственных отношений, существующих между людьми, на абстрактные понятия, состояния человеческого настроения, и метонимия – перенос этих отношений на человека, в роли которого выступает надежда, являющаяся причиной пробуждения бодрости и веселья.
Придёт желанная пора – первоначальное значение слова “идти” - двигаться, переступая ногами[14]. Желанная пора сама по себе, будучи абстрактным понятием, прийти не может. Аналогичные метафоры: Любовь и дружество …
Дойдут…
Доходит мой свободный глас.
Сквозь мрачные затворы – метонимия – затворы как часть пространства, разделяющего носителя свободного гласа и его адресатов и как часть каторжных нор.
Последняя строфа несёт в себе метонимию оковы тяжкие, темницы, у которых есть вход как часть окружения, меч как орудие борьбы, оружие вообще и символ возвращения в социальную среду.
Метафора свобода примет может также быть рассмотрена и как метонимия, если считать свободу частью того, что ждет узников у входа.
Таким образом, метонимию можно наблюдать в каждой строфе: Во глубине сибирских руд…
Несчастью верная сестра,
Надежда…
…сквозь мрачные затворы…
…свободный глас.
Оковы тяжкие…
Темницы…
…у входа
…меч…, каждая из которых являет собой перенос имени или качества с целого на часть в той или иной мере.
Поскольку все метонимии Пушкина по большей части авторские, в переводящем языке нет ни аналогов, ни эквивалентов, как нет аналогов и эквивалентов самому Пушкину ни в одной культуре мира. Переводчику приходится создавать метонимию на переводящем языке.
Несмотря на то, что ритмика и размер соблюдены идеально, можно отметить ряд несоответствий чисто содержательного характера, так, в английском варианте Пушкин призывает не хранить гордое молчанье, а смирить ваш гордый и терпеливый дух. Скорбный труд превращён в сокрушающий, а дум высокоестремленье – в высокую мысль, к тому же, ссыльных просят небояться, что их высокие мысли пропадут. Можно развивать эту идею, наша задача – обратить внимание на то, как осуществлен перевод метонимии в данном произведении.
Итак: Во глубине сибирских руд – Deep in Siberia’s mines (глубоко в шахтах Сибири) метонимия образована посредством дословного перевода, кроме слова руда – оно заменено на более нейтральное и конкретное mine – рудник, копь, шахта, что поясняет сокрытую Пушкиным идею – во глубине Сибирских руд не означает, что хранить терпенье следует глубоко в горной породе.
Несчастьявернаясестра Misfortune’s sister, hope sublime,
Надежда… From sombre dungeon pain will banish;
Разбудитрадостьивеселье… Joy will awake and sorrow vanish…
Сестра несчастья (верная выпадает, зато надежда становится гордой), гордая надежда, изгонит боль из мрачного подземелья. Радость и веселье заменены английским словом joy, обозначающим и то и другое, откуда-то появляется и исчезает печаль (sorrowvanish), которая отсутствует в оригинале, как и боль (pain). Возможно, это – попытка придать стихотворению английский колорит.
Метонимия в третьей строфе смазана – мрачные затворы (heavy locks, кстати, неясно затворы это или же оковы тяжкие) выделены в самостоятельное предложение. Дойдут и доходит оригинала заменены более нейтральным глаголом достигать (reach), что существенно сглаживает метонимию.