Что касается слова huswif, то здесь обнаруживаются различные степени изоляции по отношению к словам house и wife«жена». Hussy [hAzi] в значении «женщина дурного поведения» утратило всякую связь с обоими компонентами; однако для устаревшего значения «игольник» в старых словарях засвидетельствованы различные формы, в которых проявляются противоречивые тенденции: ср. huswife [hAzwaif], hussif [hAzif], hussive. Кроме того, в значении «хозяйка дoма» мы находим housewife, где форма обоих компонентов полностью сохранилась; но это, по-видимому, сравнительно недавнее новообразование; его не признавал, например, еще Эльфинстон в 1765 г. Таким образом, тенденция превратить древнее сложное слово в формулу в большей или меньшей степени встречает сопротивление со стороны живого чувства языка, которое в некоторых значениях воспринимает это сложное слово как свободное выражение; иначе говоря, люди продолжали соединять два конкретных компонента, не думая о существовании формулы, которая более или менее окаменела по звучанию и по значению. И это далеко не редкое явление: слово grindstone в качестве формулы стало произноситься [grinstqn] с обычным сокращением гласного в обоих компонентах; однако победила тенденция трактовать grindstone как свободное сочетание, что нашло отражение в широко распространенном произношении [graindstoun]; в слове waistcoat«жилет» появляется новое звучание [weistkout] вместо [weskqt], характерного для формулы; произношение слова fearful«страшный» орфоэписты XVIII в. дают как «ferful», но теперь оно всегда произносится [fiqf(u) l]. Другие примеры приведены в моей книге «AModernEnglishGrammar». I, 4. 34 и cл.
Нечто подобное можно увидеть и в словах, которые не являются сложными. В среднеанглийский период мы находим краткие гласные у многих прилагательных в сравнительной степени: deppre, grettre при deep«глубокий», great (greet) «великий». Некоторые из этих форм сравнительной степени превратились в формулы и как таковые были переданы последующим поколениям. В современном языке из подобных форм встречаются только latter«последний» и utter«полный», сохранившие краткие гласные в результате отрыва от форм положительной степени late и out и известного семантического обособления. Но другие формы сравнительной степени были заново образованы как свободные сочетания – deeper, greater, а также later и outer, которые гораздо ближе связаны с late и out, чем latter и utter.
Сходные явления мы находим в области ударения. Разумеется, дети выучивают ударение, так же, как они выучивают и звуки каждого слова, так что и в этом смысле произношение слова есть определенная формула. Однако в некоторых словах возможно столкновение двух норм ударения, ибо слова как свободные выражения могут иногда создаваться в момент речи. Как правило, прилагательные на – able, – ible имеют ударение на четвертом слоге от конца в силу ритмического принципа. Согласно этому принципу, гласный, отделенный одним (слабым) слогом от первоначального ударения, теперь всегда несет ударение: ср. 'despicable«презренный» (первоначально, как во французском языке, «despi'cable), 'comparable«сравнимый», ґlamentable«прискорбный», 'preferable«предпочтительный» и др. У некоторых из этих слов в результате ритмического принципа ударным оказывается тот же самый слог, что и у соответствующего глагола: con'siderable«значительный», 'violable«нарушимый». Но у других прилагательных дело обстоит иначе. При свободном образовании, если бы говорящий исходил из глагола и затем присоединял – able, акцентуация была бы иной: прилагательное, соответствующее глаголу ac'cept, у Шекспира и у некоторых других поэтов звучало 'acceptable; та же формула сохранилась и при чтении молитвенника. Однако в других случаях слово перестроилось и стало звучать ac'ceptable; refutable звучало ['refjutqbl], но теперь более обычным стало [ri'fjutqbl]; 'respectable уступило место re'spectable; шекспировское и спенсеровское 'detestable было заменено de'testable, которое находим у Мильтона; в слове admirable«превосходный» новому произношению [qd'mairqbl] не удалось вытеснить старое произношение ['xdmirqbl]; однако у огромного большинства прилагательных полностью победила аналогия или свободное образование: a'greeable«приятный», de'plorable«плачевный», re'markable«замечательный», irre'sistible«неотразимый». Аналогичная борьба наблюдается и у слов с другими окончаниями: 'confessor и con'fessor«исповедник», ca'pitalist и 'capitalist«капиталист», de'monstrative и 'demonstrative«убедительный» и др. Иногда изменяется и значение слов: свободное образование сохраняет не только ударение, но и значение слова, от которого оно образовано, а формула занимает более или менее обособленное положение (примеры см. в «AModernEnglishGrammar», гл. V). В британском произношении advertisement [qd'vq·tizmqnt] «объявление» видна традиционная формула, в то время как американское произношение [«xdvq'taizmqnt] или ['xdvq» taizmqnt] представляет собой свободное образование от основы глагола.
Различие между формулами и свободными сочетаниями затрагивает также и порядок слов. Одного примера будет достаточно: пока some + thing является свободным сочетанием двух элементов, которые ощущаются как таковые, между ними по общему правилу можно вставить другое прилагательное – somegoodthing. Однако как только something становится застывшей формулой, его уже нельзя расчленить, и прилагательное должно следовать за ним: somethinggood. Ср. также различие между прежним Theyturnedeachtoother и современным Theyturnedtoeachother«Они повернулись друг к другу».
Сращение некогда самостоятельных компонентов в формулу не всегда бывает одинаково завершенным: если в случае breakfast это сращение проявляется и в произношении [brekfqst] (при [breik, fa·st]) и в формах hebreakfasts, breakfasted (ранее breaksfast, brokefast), то в случае takeplace оно не доведено до такой степени, но тем не менее это выражение тоже представляет собой формулу со значением «иметь место, случаться»; она ведет себя не так, как глагол take с другим дополнением; другое дополнение при take может в некоторых случаях быть поставлено на первое место (abookhetook) или может стать подлежащим в пассивной конструкции (thebookwastaken); но в отношении takeplace ни то, ни другое невозможно.
Разумеется, нельзя отрицать и наличие сомнительных случаев: иногда трудно сказать, имеем ли мы дело с формулой или нет; однако установлено, что различие между формулами и свободными сочетаниями охватывает всю сферу языковой деятельности. Формулой может быть целое предложение или группа слов, одно слово или часть слова, т.е. неважно, каков ее состав; важно, чтобы живым чувством языка она воспринималась как нечто единое, не членимое и не разложимое так, как членятся и разлагаются свободные сочетания. Тип, или образец, к которому восходит формула, может исчезнуть из языка или еще существовать в языке; но тип, по которому строится свободное сочетание, должен быть обязательно живым; поэтому формулы могут быть как правильными, так и неправильными, но свободные сочетания всегда обнаруживают правильное образование.
Процесс возникновения грамматических типов, или образцов, в сознании начинающих говорить детей поистине поразителен, и во многих случаях мы находим любопытные примеры его влияния на историю языков. В немецком языке приставка ge-, которая могла присоединяться сначала к любой форме глагола для выражения законченности действия, с течением времени стала связываться специально с причастием прошедшего времени. В глаголе essen«есть» (инф.) произошло, однако, естественное слияние гласного приставки и начального гласного самого глагола и таким образом возникла форма gessen; эта форма была воспринята как формула, и в ней перестал выделяться тот префикс, который выделяется в формах getrunken«выпитый», gegangen«ушедший», gesehen«виденный» и др.; затем в сочетаниях типа Ichhabegetrunkenundgessen«Я попил и поел» gessen было воспринято как неполная форма и дополнено приставкой ge – (ichhabegetrunkenundgegessen); параллелизм был восстановлен.
Грамматические навыки могут, таким образом, привести к тому, что с определенной точки зрения можно назвать избыточностью. Нечто подобное имеет место во многих случаях употребления it. В современных языках перед сказуемым всегда стоит подлежащее, а поэтому предложение без подлежащего воспринимается как неполное. В более ранние времена при таких глаголах, как лат. pluit«идет дождь», ningit«идет снег» и др., никакого местоимения не требовалось (в итальянском языке до сих пор сохранилось piove, nevica); однако по аналогии с бесчисленными сочетаниями типа Icome«я прихожу», hecomes«он приходит» и др. в английском языке было добавлено it, откуда itrains«идет дождь», itsnows«идет снег» и др. и соответственно во французском, немецком, датском и других языках – ilpleut«идет дождь», esregnet, delregner. Было правильно замечено, что необходимость местоимения начали ощущать особенно тогда, когда стали выражать различие между утверждением и вопросом с помощью порядка слов (erkommt«он идет», kommter? «идет ли он?»). Точно таким же образом теперь можно выразить различие между esregnet и regnetes?
Такие глаголы, как rain, snow, первоначально употреблялись без подлежащего. Поскольку даже теперь очень трудно логически определить, что обозначает подлежащее it и какое оно имеет значение, многие ученые[3] рассматривают его просто как грамматический прием, подводящий предложение под обычный тип. Бывают и такие случаи, когда в предложении имеется реальное подлежащее, но мы почему-то вводим местоимение it. Например, можно сказать То findone’swayinLondonisnoteasy«Ориентироваться в Лондоне не легко»; однако считают более удобным инфинитив сразу не вводить; но и в этом случае мы не начинаем с глагола и не говорим Isnoteasytofindone’swayinLondon, поскольку мы привыкли, что предложения, начинающиеся с глагола, являются вопросительными. Мы говорим: Itisnoteasyи т.д. Точно так же можно сказать: ThatNewtonwasagreatgeniuscannotbedenied«Что Ньютон был великим гением, нельзя отрицать». Однако, если мы не хотим начинать с подчиненного предложения, приходится сказать ItcannotbedeniedthatNewtonwasagreatgenius. В таких предложениях it является представителем следующего за ним инфинитива или придаточного предложения, подобно тому как в предложении Не isagreatscoundrel, thathusbandofhers«Он большой мерзавец, ее муж» he является представителем слов thathusbandofhers. Ср. также разговорное предложение Itisperfectlywonderfulthewayinwhichheremembersthings«Прямо удивительно, как он все помнит». Было бы неловко сказать Shemadethathehadcommittedmanyoffencesappearclearly«Она показала ясно, что он совершил много проступков», где грамматические компоненты были бы расположены гак, как это обычно бывает при сочетании makeappear«показать» (Shemadehisguiltappearclearly«Она ясно показала его вину»). Этанеловкостьустраняетсяпостановкой it перединфинитивом: She made it appear clearly that he had committed many offences.