Продуктивным способом языковой игры является эксперимент над звуковой формой неодинаковых по значению слов, порождающий разного рода звукописи в тексте, например:
А. Слышала, как он сказал?
Б. Никак не сказал... Голова –то пустая, а пост за ним... Попусту время не терял. (обсуждение итогов телепередачи).
Можно предположить, что в момент речепроизводства аллитерация не ощущается говорящими как игра. Однако артикуляция слова попусту уже использована намеренно.
Нередко обыгрывание достигается соединением фонетического сходства опорного слова и «окказионального» образования. Соединение таких слов выступает также средством ритмизации речи, например:
А. Пять минут подождешь, не умрешь.
Б. А он и не будет эту рыбу. Ему дед карасей привозил целый пакет.
А. Карась арась. Все уже слопал.
(разговор в речевой ситуации кормления кота).
Искажение фонетической оболочки слова происходит путём перестановки слогов:
А. Ну, пойдём. Ты успеешь. Сразу туда и зайдём по пути.
Б. Ну ладно, что ли.
А.Зачемятельно! (речевой жанр уговоров).
Данный приём обладает устойчивой рефлексией. Такое употребление хранит память о другом повторе (из детской речи), поскольку соотносимо с достаточно распространёнными у маленьких детей речевыми недочётами (самолёт -салямот, албом - аблом, Альма - Амля, колесо -косело и др.)
Частотно обыгрывание на уровне омофонических ассоциаций, свидетельствующее о размытости границ слова в речевом потоке, неоднозначного определения языковой формы. Игра может быть основана на первичном ложном восприятии границ между единицами высказывания. Таково непроизвольное восприятие ребёнком единиц, например: «Человек и закон» (Человек из окон), умиротворенье (умер от варенья), то ли ещё будет (Толя ещё будет). Заложенная возможность ошибочной интерпретации содержания высказывания при омофоническом переразложении создаёт специальный приём языковой игры, например: Днём согнём... вечером разогнём (днём с огнём).
С горы... даже... медленно... едем... Лыжи сегодня не катят... Не катет... И не гипотенуза... (разговор на лыжной прогулке}.
Эффект двойного истолкования в значительной степени зависит от того, насколько легко улавливаются разные значения слов или фраз и насколько эффективен переход от одного значения к другому.
Приведём подобные примеры из художественного текста.
1. Мышь обещает поведать Алисе грустную историю и вдруг вскрикивает:
-Прохвост!
-Про хвост?! - удивляется Алиса. - Грустная история про хвост?!
-Глупости! - сердится мышь. - Вечно всякие глупости! Как я от них устала! Этого просто не вынести!
-А что нужно вынести? - спрашивает Алиса, всегда готовая услужить (Л. Кэрролл. Алиса в стране чудес)
2. Когда мы были маленькие, - рассказывал Квази, - мы ходили в школу на дне моря. Учителем у нас был старик Черепаха. Мы звали его Спрутиком.
-Зачем же вы звали его Спрутиком, -спросила Алиса, - если на самом деле он был Черепахой?
-Мы его звали Спрутиком, потому что он всегда ходил с прутиком, - ответил сердито Квази. (Л. Кэрролл. Алиса в стране чудес)
Нечастый в наших примерах, хотя и очень известный случай языковой игры - игра, основанная на столкновении омографов.
Ну и выступают... Наши на бобах вообще остались на бобах. (обсуждение итогов соревнований по бобслею).
Признанным средством игры слов является столкновение в тексте собственно омонимов (полных и неполных), смысл которых нередко уточняется в контексте.
Футболисты уходят без голов... Играли, наверное, тоже без голов, одними ногами, потому и голов нет. (послематчевый комментарий).
Обыгрыванию подвергаются многозначные слова.
Ярким примером такой игры может служить анекдот:
«Как идут дела?» - спросил слепой хромого. «Как видите»,- ответил хромой слепому (анекдот).
Хотела подольше поспать, прям до обеда. А тут сначала наступило утро, потом - собака. Никто не погулял, а она терпеть больше не могла. (ситуация объяснения-сетования).
Многозначное слово наступить позволяет говорящему создать шутливый алогизм.
В пятницу танцуем. По парам. Давайте делиться. Антон, не спи. Будешь делиться? Будешь? Приноси, чем будешь делиться (объявление и приглашение к действию).
Намеренное использование многозначности для создания игры смыслов называют каламбуром. Каламбур - один из самых известных видов языковой игры.
Контаминации, основанные на подмене созвучных (ассоциативно соотносительных) лексем в составе выражения, выявляют тенденцию к объединению парономазов.
...А кто придумал жалюзи, чтоб трубу закрыть? Ты придумал? Да это просто новое хау! (ситуация обсуждения и оценки ремонта в квартире). Игра получена путём подмены парономазов в англ: know – how; IноуI и новое.
Нередки (особенно в детской речи) словообразовательные реакции на основе ложной этимологизации или ситуативной обусловленности слов(папоротник - маморотник, папка - мамка).
1. А. Подай, пожалуйста, вон ту чёрную папку.
Б. А вот эту белую мамку? (просьба).
2. А. Папазол купи ещё ...денег не хватит... возьми там... Ну скорее, мне некогда!..
Б. Нам лучше мамазол купить тогда. (ситуация перерастания жанра просьбы в жанр приказа и восприятие этого жанра).
Н.А. Тэффи рассказе «Причины и следствия» так обыгрывает этот вид языковой игры:
Получила тетка Александра второе письмо про пикник и обиделась.
- И все-то у них дурь в голове! Пикники да микники! Нет, чтобы о старухином
здоровье толком порасспросить.
Тетка знала, что такого слова нет – «микники»,- но, как старуха богатая, позволяла себе порою много лишнего. (Н.А. Тэффи. Причины и следствия)
Комический эффект достигается в следующем случае в результате игры с морфемами.
А. А вы там что делали. Там же все пели?
Б. Мы танцевали. А пели солисты... И солки (разговор).
Велики возможности языковой игры на основе отклонений от норм на уровне морфологических категорий. Спою, только чуть-чуть позже. «Вы хочете песен. Их есть у меня». (цитирование известного примера языковой игры в ситуацииобещания).
За сбычу мечт! (тост филолога).
Среди преобразований грамматической структуры слова – изменение родовой принадлежности существительного:
р
Вторжение в сферу устойчивых выражений - изменение входящих в них компонентов - также источник возникновения игры в речи.
Куда делся мой рюкзак? Такой большой рюкзак... И ещё вчера шапка для бассейна... Как корова всё ветром сдула. (ситуация поиска пропавших вещей).
Сначала всё нырял куда-то... Теперь пригрелся на солнышке как... кот на седьмом небе ... и ничего не слышит. (порицание).
Приведенные примеры могут трактоваться по-разному. Контаминация фразеологизмов может быть вызвана, например, незнанием их компонентов.
Итак, команда решила... Ты - самое вкусное звено.
В данном примере выявляется намеренное вторжение в сферу устойчивого выражения.
Умение с поразительной быстротой связывать в одно целое несколько представлений, являющихся чуждыми друг другу по своему внутреннему содержанию, проявляется в тех случаях, когда в один ряд выстраиваются составляющие различного семантического наполнения (отдалённые по значению слова, объединённые на уровне предложения (синтаксический уровень) и относящиеся к одному опорному ядерному слову (риторическая фигура зевгма).
В качестве хрестоматийного примера приведём предложение: Я пил чай с барышней, лимоном и удовольствием (по: 7;с. 194).
Из зафиксированного нами:
С дерева упал в лесу. Зачем полез... Там наверху был как скворечник, только большой... В травмпункте мне плечо и мозги вправили. (рассказ -воспоминание).
Дома только бабушка сейчас. Повесил всё: сумку, шапку, лапшу на
уши и ушёл. (действие представлено формами глаголов прошедшего времени, а ситуация гипотетически относится к будущему - жанр совета).
Подобные конструкции нередко используются писателями. Например, у А.П. Чехова:
Он имел палку с набалдашником и лысину.
Эта же конструкция в детской речи является непреднамеренным нарушением нормы, вызывающим улыбку:
В воскресенье были у Светы. Мне понравилось желе, подарки и мама с конкурсами.
Наш лагерь не совсем в лесу, на опушке. У нас много ягод, змей и белорусов.
В русистике недостаточно исследованы игры на уровне жанровых форм, хотя такие примеры встречаются. М.М. Бахтин отмечал возможную «пародийно-ироническую переакцентуацию» жанров, то есть перенесение жанровых форм из официальной сферы в сферу фамильярную (термин М.М. Бахтина). С помощью различных приемов создаются пародии, произведения, пересмеивающие содержание других, «серьезных» произведений. Так, например, философское японское трёхстрочное стихотворение хокку (хайку), например:
Праздник нового года.
Грустен и весел я.
Вспомнилась осень.
обыгрывается так:
Новый год наступил...
Беззаботные лица прохожих
Лежат тут и там.
Или:
Звонкой капелью
Вновь о себе возвестили
Соседи сверху.
Текстовая структура частушки в следующем примере включает в себя содержание жанра оценки подготовки ученицы к урокам.
На столе лежит журнал,
А в журнале двойка.
Почему же всё не учишь
Ты уроки, Олька? (урок литературы)