В собственно русских и украинских фразеологизмах нашли наиболее яркое воплощение как внутриязыковые факты, так и факты экстралингвистические, отражающие историю народа, особенности быта, экономики, животного и растительного мира, систему образных средств и т.д., например: видно пана по халявах, мов Кузьма з маку, дати гарбуза, позичити у Cipкa очей // еловая голова, крапивное семя, развесистая клюква, положить в долгий ящик и др.
2.2 Безэквивалентная русская и украинская фразеология
Хотелось бы более подробно остановиться на собственно русских и украинских фразеологизмах. Эти ФЕ связаны с этнографическими особенностями быта народов.
Подобные фразеологизмы – названия обрядов, ритуалов, нехарактерных для другой культуры, значительно отличаются друг от друга, имеют другое символическое значение (рус. бросать на сор, выкупать ворота, драть околишну, полоть снег; укр. вернутися з рушниками, відкупні куми, вити вильце, глечики полоскати, давати (дати, підносити, піднести) [печеного] гарбуза). Специфика таких ФЕ объясняется уникальностью внеязыковой действительности. Их список значителен, что является следствием количества обрядов, локальных ритуалов, их диалектных названий.
Собственно безэквивалентные фразеологические единицы (БФЕ), образность которых основывается на историческом событии, явлении культурной жизни, характеризуется уникальностью образного материала. В состав таких БФЕ входят единицы, которым свойственна национально-культурная окрашенность (рус. шемякин суд, сморгонская академия, столыпинский галстук, идти по Владимирке; укр. Вставай, Максиме, бо все гине. Були ляхам Жовті Води, буде ще й Пилява).
Компонентами собственно БФЕ являются различные лексемы, но в большинстве случаев в состав таких ФЕ входят нейтральные слова (рус. из ряда вон выходящий, щепетильный человек, расположение духа, плакать в жилетку). Факторами, придающими национальную уникальность образам ФЕ, являются компоненты БФЕ, принадлежащие к таким группам лексики: реалии, безэквивалентная лексика, историзмы, диалектизмы, жаргонизмы, профессионализмы, заимствования, старославянизмы, архаизмы.
«Недостаточность» фразеологического уровня компенсируется в другом языке существованием нескольких лексических соответствий с различными стилистическими характеристиками (рус. бесструнная балалайка – укр. талалай, торохтій, пустомолот; рус. гороховое чучело, шут гороховый – укр. опудало, одоробло, блазень, штукар; рус. забубённая голова – укр. шибайголова, зайдиголова, зірвиголова, урвиголова, пробийголова).
Проанализировав БФЕ русского и украинского языков, я выявил асимметрию символов сравниваемых фразеологических систем.
Компоненты ФЕ ворона, голуб, горобець, орел, сова, сокіл, сорока имеют соотносимую символическую нагрузку в сравниваемых языках, т.е. совпадают основные атрибуты этих фразеологических знаков. Символы рус. гусь / укр. гусак характеризуются частичной межъязыковой асимметрией.
Из растительных символов этноуникальными являются такие компоненты украинских ФЕ, как барвінок, гарбуз, любисток, рута, ряст. Остальные из них характеризуются тождественной или соотносительной семантической нагрузкой. Символика кустов и деревьев является соотносительной как в песенном творчестве народа, так и в фразеологии, но существует несколько украинских и русских специфических компонентов – названий кустов, деревьев (укр. терен, верба, смерека, тополя, явір; рус. берёза, дуб). Этномаркированными символами являются названия предметов быта, вещей (укр. макітра, макогін, писанка, (крашанка), решето, рушник, скриня, вінок, лава, піч, глек, рядно; рус. лапти, кафтан, короб и т.д.).
II.3. Фразеологизмы-аналоги.Выше мною уже были рассмотрены соответствия во фразеологической системе русского и украинского языков. Теперь для исследования данной проблемы применим дополнительные параметры (абстрагированность компонентов и образов ФЕ, соотносительность моделей). Одним из аспектов фразеологической абстракции является абстрагированность образов:
– образы ФЕ находятся в одной степени абстрагированности (рус. я про сапоги, а он мне про пироги – укр. я йому про цибулю, а він мені про часник);
– образы отличаются интервалом абстрагированности (рус. с бору по сосенке и с бору да с сосенки – укр. звідусіль потрошку, звідки трапиться, збирана дружина).
Комопоненты влияют на общую абстрагированность фразеологизма:
1. Комопоненты сравниваемых ФЕ являются межъязыковыми экввалентами: рус. кондрашка хватил – укр. грець ухопив.
2. Компоненты совпадают условно:
а) компоненты являются функциональными заменителями: укр. упасти(ускочити) в біду як курка в борщ – рус. попасть(попасться) как кур во щи; укр. здіймати бучу, робити тарарам, наробити тарараму(шелесту) – рус. поднимать пыль (поднимать шум);
б) находятся в отношениях межъязыковой паронимии, иерархии и т.п.: укр. опускати (спускати) голову на груди – рус. ронять голову на грудь; укр. не лізе в горло – рус. в рот не идёт; укр. клопоту повна голова – рус. хлопот(забот) полон рот.
3. Компоненты не соврадают или или соотносятся как конкретное / абстрактное: укр. [важкий] тягар(камінь) на серці – рус. свинец на душе (на серце); укр. дивитися зі своеї точки зору – рус. смотреть со своей колокольни.
На основе проведённого анализа можно предложить такую типологию анлогов:
фразеологизм безэквивалентный русский украинский
| Параметры | Характеристика соотностельности | I | II | III |
| Модели | Различные | + | ||
| Соотносительные | + | |||
| Одинаковые | + | |||
| Образцы | Различные | + | + | |
| Соотносительные | + | |||
| Одинаковые |
К I типу аналогов относятся такие «пары» ФЕ, которые имеют одинаковые модели и соотносительные образы (см. таблицу). Соотносительными будем считать такие компоненты ФЕ, которые по предложенной классификации совпадают условно. Фразеологический пласт II типа касается фразеологизмов I типа.
Ко II типу относятся такие пары ФЕ, которые имеют соотносительные модели (построены на основе общей идеи); компоненты таких пар соотносятся как конкретное / абстрактное.
К III типу относятся наиболее различные между собой пары ФЕ.
Анализ моделей и образности ФЕ должен сопровождаться соотносительностью оценочности, национально-культурных особенностей. Указанные параметры необходимо рассматривать как взаимосвязанные, но в то же время в контрастивном исследовании каждый из указанных параметров должен сравниваться самостоятельно.
Межъязыковые пары ФЕ I типа могут отличаться внутренней формой компонентов фразеологизмов. Такие отличия не порождают явной асимметричности других признаков (экспрессивной, стилистической окрашенности), например: дати драла (драчка, драпака, дмухача) – задать (задавать) лататы; несосвітенна дурість(глупота) – непроходимая глупость; викинути (відколювати, вiдколоти, загинати, загнути) колінця (колінце), устругнути (стругнути, утяти, уткнути) штуку и викидати (викинути) вибрик – выкидывать курбеты и выкидывать (выкинуть, откалывать, отколоть, отмачивать, отмочить, делать, сделать) колено (коленце, коленца); натуркувати (туркати, туркотіти, туркотати, натуркотіти, натурчати) вуха (у вуха, повні вуха) – надувать (надуть) в уши (кому).
Следовательно, пары ФЕ I типа характеризуются самой высшей степенью соотносительности среди аналогов. Потери какой-либо информации (образной, экспрессивной, стилистической) при переводе аналогов этого типа незначительны.
Наиболее частотным проявлением соотношений соответствий II типа является соотношение конкретной и абстрактной образности. Например: хлопець не дурень – малый не промах; ні за що в (на) світі – ни за что на свете и ни за какие коврижки; та й (і) край, та й годі, та й квит, і ніякого нічого – и никаких гвоздей; не підходити, не до вподоби (бути, припасти) – не ко двору (быть, прийтись); ні пари з уст – ни слова не говоря. Потери, наблюдаемые в межъязыковых парах единиц II типа, касаются яркой образности, которая присуща фразеологизму одного из языков и адекватно не передаётся средствами другого языка.
Основной особенностью аналогов, отличающихся моделями и образами (III тип), является их выразительная национальная окрашенность. Во-первых, в состав аналогов III типа присутствует безэквивалентная лексика и лексика с ограниченной сферой функционирования, а также «отличная» лексика (слова со специфической этимологией, с отличной внутренней формой): рус. арап, восвояси, ерунда, клюка, лепёшка, оплеуха, пика, турусы, чахотка, шайка-лейка и т.п.; укр. веремія, гаплик, гармидер, гедзик, глек, жах, лантух, макітра, макогін, моторний, облизень, оселедець, тесан и т.п. Специфичность фразеологических систем сравниваемых языков, объяснимую расхождениями в языковых картинах мира украинского и русского народов, можно проиллюстрировать такими примерами: аж пекло сміється – (всем) чертям тошно; бачили очі, що купували (їжте, хоч повилазьте) – (поздно сожалеть) на себя пеняй; де (не) посій – там вродиться – наш пострел везде поспел.
Очень часто ФЕ с указанными компонентами обладают специфической, уникакльной образностью (хотя стилистические, экспрессивные характеристики таикх ФЕ могут совпадать): рус. ерунда на постном масле – укр. химині кури (мотрині яйця), бабині досвітки, на городі бузина, а в Києві дядько, ні те ні се [ні третє чортзна-що].