Курсовая работа
(на материале советских политических текстов 30-х гг.)
студента гр.721
Власова Павла Николаевича
Научный руководитель:
доктор филологических наук,
профессор Н.А.Илюхина
Самара
2002
ПЛАН
Введение
Глава I. Теоретические аспекты анализа дискурса
§1. Дискурс как сверхтекст: рабочая модель
§2. Дискурс: многообразие определений
§3. Методологические проблемы анализа дискурса
Глава II. Политическое и тоталитарное: введение в вопрос
§1. Политический дискурс: общие характеристики
§2. Тоталитаризм: исторический комментарий
Глава III. «Краткий курс истории ВКП(б)»: концепты, стратегии, тактики
§1. «Краткий курс истории ВКП(б)»: исторический комментарий
§2. Суггестивная стратегия текста и базовая оппозиция «свой – чужой»
§3. Типология модальности: текстоидность и религиозность тоталитарного дискурса
Заключение
Бибилиографический список
Введение
Преодолен очередной «психологический» рубеж хронологии – наступил XXI век. Это обстоятельство заставляет по-новому (перспектива другого столетия) пересмотреть взгляды как на всю историю человечества в целом, так и историю только что ушедшего века. Последнее десятилетие стало подлинным закатом казавшихся непоколебимыми систем: социалистический лагерь перестал быть глобальным, его форма – уже не архипелаг, а отдельные острова на карте мира; обрушилась архитектура апартхейда, выстроенная в ЮАР доктрором Вервёрдом; ядерное оружие перестало быть привилегией супердержав; изменились контуры внешнеполитических отношений.
Уже с конца двадцатого века в гуманитарном знании все большим числом исследователей отмечается наступление эры постмодерна. Борис Гройс в одной из своих работ[1] называет актуальную культурную ситуацию в России «постсоветизмом», для которого характерен признанный плюрализм: ни один из стилей, в числе и стилей рассуждения и оценки, не рассматривается как исключительно значимый, общепризнанный. Эта обстановка создает серьезную предпосылку трезвого, непредрассудочного осмысления истории, синтеза уже накопленных знаний.
В поворотные моменты истории возникает острая необходимость в критическом переосмыслении прошлого: кризисная ситуация заставляет искать корни многих проблем, ошибок, трудностей, противоречий.
Стоит отметить также, что сюжетное поле тоталитаризма в условиях переходного периода – один из обязательных аспектов внимания исследователя: в современной России существуют политические партии как лево-, так и праворадикального толка, программные установки которых часто прямо содержат призывы к установлению «сильной руки», «железного порядка». Эти политические силы, кроме того, обращаются к этой эпохе как к орудию политической борьбы, аргументации. Поэтому науке необходимо объективно понять как сущность феномена тоталитаризма, так и корни этих движений (что вызывает их к жизни?).
Кроме того, в теперешней России наряду с традиционными вероисповеданиями существуют различного рода культы, классифицируемые как «тоталитарные», поскольку в методах обработки сознания и контроля верующих используют механизмы, опробованные властями тоталитарных государств. Эти структуры так же должны быть осмыслены.
Необходимо также избавиться от известной либеральной предвзятости по отношению к тоталитарной советской культуре как феномене хаоса, деструкции, принуждения. Требуется сделать остановку и – увидеть время как систему с имманентной логикой, ре-конструировать (лингвистическими методами) жизнь человека в эпоху, которая дала интереснейшие памятники архитектуры, скульптуры, плакатного творчества; эпоху, в которой жили будущие нобелевские лауреаты Б.Пастернак, М.Шолохов, быть может, самые загадочные русские авторы - А.Платонов и М.Булгаков, крупнейшие русские философы ХХ века – А.Ф.Лосев и М.М.Бахтин. Эта реконструкция, если ее проект будет предпринят в достаточной полноте, будет ре-визионизмом по отношению к устоявшимся в исторической науке оценкам.
Таким образом, исследование тоталитаризма обладает рефлективной актуальностью как для понимания истории, так и для осмысления современности.
Цель работы – провести анализ «Краткого курса истории ВКП (б)» в аспекте лингво-когнитивных (т.е. относящихся к мышлению, сознанию и языку) категорий «концепт» и «стратегия» и категории «метанарратив», позволяющей установить роль «Краткого курса истории ВКП(б)» в системе тоталитарных высказываний.
Достижение поставленной цели предполагает постановку и решение автором работы следующих задач:
- теоретическое конструирование категорий «дискурс», «концепт», «стратегия», «метанарратив»;
- осмысление модальности как идеологического миромоделирующего аспекта дискурса;
- решение вопроса о модели дискурса и единицах его анализа;
- выделение особенностей политического и тоталитарного;
- исторический комментарий «Краткого курса истории ВКП(б);
- аналитика суггестивной стратегии высказывания и характерных для нее тактик;
- анализ смыслового наполнения и лексической репрезентации суперконцептов «свой» – «чужой», существующих в советском тоталитарном дискурсе в модусе гипероценочности;
- выявление типологических черт модальности тоталитарного дискурса.
Материалом исследования послужил текст «Краткого курса истории ВКП(б), частичная выборка из которого (оценочная лексика) составила более 1200 единиц. В целом же концептуальный анализ «Краткого курса…» диктует рассмотрение данного высказывания как макротекста.
Методологической основой работы послужили положения когнитивной лингвистики и дискурсивного анализа (Е.С.Кубрякова, Дж. Лакофф, М.М.Бахтин, Фуко М., Ю.С.Степанов, А.Вежбицка, Ю.Н.Караулов, А.А.Ворожбитова, А.П.Чудинов, С.С.Неретина, С.Г.Воркачев, И.В.Саморукова, Н.К.Данилова).
Теоретическая значимость работы обусловлена относительной новизной проблематики анализа дискурса в российской гуманитаристике, поэтому даже такое «первое приближение» к формулированию подходов к анализу дискурса является значимым.
Введение, на взгляд автора, должно еще до чтения основного текста работы рассказать читателю о том, какие вопросы не затрагиваются в исследовании, должно быть в некоторой степени апологией, упреждающей возможные нарекания:
Во-первых, частное исследование всегда принципиально неполно. На наш взгляд, исчерпывающее описание и исследование тоталитарного дискурса (своего рода идеал) должны с необходимостью решить следующие вопросы:
¨ истоки тоталитарного дискурса (источники тоталитарной модальности; источники тоталитарной риторики: синтаксис, образность, фразеология, словарь);
¨ тоталитарный дискурс в синхронистическом аспекте: речевые тактики (семантикон) и стратегии (тезаурус и прагматикон). Синхронистическое исследование должно включать в себя не только изучение высказываний, задающий тон, и «ключевых», принципиально важных высказываний (центральная публицистика, речи и сочинения лидеров государства, официально признанные и, возможно, премированные художественные произведения, научные труды, признанные властью авторитетными, юридические документы эпохи и т.п.), но и маргинальных текстов: региональная, локальная и малотиражная публицистика, детские книги для чтения, частная переписка и проч. Таким образом, будет возможность сложить как можно более полную картину функционирования тоталитарного дискурса. Для выявления функционирования стереотипов и клише тоталитарного дискурса необходимым окажется и рассмотрение высказываний, противопоставляемых/противоставляющих себя официальному режиму;
¨ тоталитарный дискурс в диахронии: эволюция его во времени, авторитарный дискурс, инерция тоталитарного дискурса - неототалитарный дискурс (патриотическая публицистика в России, официальная печать в Белоруссии);
¨ типологически родственные явления: тоталитарный дискурс в Германии тридцатых-сороковых гг., тоталитарный дискурс в странах-сателлитах Германии в тридцатых-сороковых гг. (Италия, Испания, Япония, Финляндия и др.), тоталитарный дискурс в Китае времен культурной революции, тоталитарный дискурс в Кампучии времен правления «Красных кхмеров», авторитарный дискурс латиноамериканских диктаторских режимов, тоталитарный (авторитарный) дискурс в современной КНДР, Ираке, Сирии, Кубе; религиозный дискурс деструктивного культа.
Более того, неполнота мотивирована и тривиальной недоступностью ряда работ[2].
Во-вторых, в исследовании не используется ряд весьма перспективных и эффективных на данном материале исследовательских стратегий: мифопоэтика и «ключ» архетипологии К.Юнга, нарратология; интертекстуальность и интердискурсивность как стратегии обнаружения гетероглоссии (цитаты, аллюзии и реминисценции как источники тоталитарной риторики и образности).
В-третьих, несмотря на то, что дискурс в диахронии есть эволюция («дискурсивная деятельность представляет собой непрерывный процесс образования речевых продуктов, бытие которых связано с социальной и культурной жизнью общества и отражает эволюцию норм и правил речевого общения в бесконечном эволюционном процессе»[3]), а в синхронии дискурс представляет собой коммуникацию (смыслов, высказываний), обусловленную соседством и общностью высказываний, в данном исследовании анализировалось концептуальное виртуальное (системное) пространство дискурса в призме «системы очевидности» (Л.Витгенштейн) культуры – «Краткого курса…», т.е. одного текста.