Las et vieux, ils continuaient d'exister, de mauvaise grвce, simplement parce qu'ils etaient trop faibles pour mourir, parce que 1a mort ne pouvait leur venir que de l'extйrieur: il n'y a que les airs de musique pour porter fiиrement leur propre mоrt en soi comme une nйcessite interne; seulement ils n'existent pas. (1).
Tout existant naоt sans raison, se prolonge par faiblesse et meurt par rencontre. (2).
Je me laissai aller en arriиre et je fermai les paupiиres. (3).
Mais les images, aussitфt alertйes, bondirent et vinrent remplir d'existences mes yeux clos: l׳existence est un plein que l׳homme ne peut quitter. (4). (La Nausйe, p. 188)
В приведенном отрывке одно из основных понятий философии экзистенциализма l'existence выделено повтором однокорневых слов: exister, n'existent pas, tout existant, d'existences, l'existence, стоит ритмически в очень сильной позиции – в начале ритмической группы, вынесенной в конец периода, и подчеркнуто антитезой mourir, также усиленной повтором однокорневых слов: meurt (2), la mort, leur propre mort – в пределах одного предложения (1), причем leur propre mort представляет собoй повтор с нарастанием.
Лексическое выделение однокорневых слов сочетается с ритмико-синтаксическим. Так, все они оказываются ритмически в сильной позиции – в конце (1, 2, 3, 4) или в начале ритмических групп (4).
В следующем отрывке из трилогии «Дороги свободы» слово tristesse, передающее душевное состояние одного из героев книги (Бориса) после поражения Франции, усилено в последнем предложении абзаца повтором трех слов одного корня: tristesse, triste, tristement. Каждое из них стоит в самой сильной ритмической позиции – в конце ритмической группы, под ударением; последнее слово абзаца выделено оксюмороном и образует отдельную синтагму. Оксюморон представляет собой один из наиболее сильных лексических способов выделения слов, при котором оказываются выделены по контрасту оба слова, образующие фигуру: se rejouit tristement
Bien entendu, il condamnait sйvиrement la tristesse, mais, quand on йtait tombй dedans, c'йtait le diable pour en sortir. (…) Dans la tristesse, ce sont les raisons de se rйjоuir qui deviennent tristes et l׳on se rйjоuit tristement. (La mort dans l'вmе, I partie, p. 69).
В прозе А. Камю значительно чаще встречаются повторы слов, выделенных синтаксически и ритмически, чем повторы однокорневых слов. Так, например, весь отрывок из «Мифа о Сизифе» (эссе об абсурде) построен на антитезе двух слов absurde–bonheur.
On ne decouvre pas 1'absurde sans кtre tentй d'йcrire quelque manuel du bonheur. (1). (.,). Le bonheur et 1'absurde sont deux fils de la mкme terre. (4). Ils sont insйparables. (5). L'erreur serait de dire que le bonheur nait forcйment de la decouverte absurde. (6). II arrive aussi bien que le sentiment de 1'absurde naisse du bonheur. (7).
Во всех предложениях отрывка способы выделения тавтологичных слов идентичны: каждое из них стоит в ритмически cильной позиции – в конце ритмических групп (1) или в начале (4). В предложениях 6 и 7 антитеза тавтологичных слов и лексический повтор naоt, naisse сочетаются с синтаксическим параллелизмом.
В романе «Чума» эта тенденция усиливается: число повторов растет. Вот, например, как выделяется слово в пределах одного абзаца:
Les flйaux, en effet, sont une chose commune, mais on croit difficilement aux flйaux lorsqu'ils vous tombent sur la tкte. (3).
I1 у a dans de autant de le monpestes que de guerres. (4).
Et pourtant pestes et guerres trouvent les gens toujours aussi dйpourvus. (5).
Quand une guerre йclate, les gens disent: «Зa ne durera pas, c'esl trop bкte». (8).
Et sans doute une guerre est certainement trop bкte, mais cela n'empкche pas de durer. (9).
La bкtise insiste toujours, on s'en aperceverait si l׳on ne pensait pas toujours а soi. (10).
Nos concitoyens а cet йgard йtaient comme tout le monde, ils pensaient а eux – mкmes, autrement, dit ils йtaient humanistes: ils ne croyaient pas aux flйaux. (11).
Le flйau n'est pas а la mesure de l'homme, on se dit done que le flйau est irrйe1, с' еst un mauvais rкve qui va passer. (12).
Mais il ne passe pas toujours et, de mauvais rкve en mauvais rкve, ce sont les hommes qui passent, et les humanistes, en premier lieu, parce qu'ils n'ont pas pris leurs prйcautions. (13).
Nos concitoyens n'йtaient pas plus coupables que d'autres, ils oubliaient d'кtre modestes, voilа tout, et ils pensaient que tout йtait encore possible pour eux, ce qui supposait que les flйaux йtaient impossibles. (14).
Ils se croyaient libres et personne ne sera jamais libre tant qu'il у aura des flйaux. (17).
В приведенном отрывке ключевое слово les flйaux (с вариантом le flйau) употреблено семь раз и выделено ритмически.
Повтор слова le flйau заменен и усилен двойным повтором конкретизирующих его значение синонимов pestes et de guerres на границе соседних предложений (4, 5): …autant de pestes que de guerres. // Et pourtant pestes et guerres…
Дальнейшee развитие темы войны неразрывно связано с эпитетом bкte, повтор которого образует возрастающую градацию: bкte – certainement trop bкte – La bкtise и заканчивается афоризмом, где слово La bкtise стоит в сильной ритмической позиции – в начале ритмической группы. Война жестока и бессмысленна – trop bкte –, поверить в неё невозможно. И снова возвращается более абстрактный термин le flйau, усиленный эпитетом irrйel и метафорой mauvais rкvе qui va passer. Тройной повтор метафоры в двух соседних предложениях (12, 13) и употребление глагола passer в пределах одного предложения в двух разных значениях («проходить» и «умирать») создает игру слов и возвращает к реальности: первыми жертвами войны оказываются гуманисты, которые отказывались в нее верить. Тема войны переплетается с темой ответственности, вины («coupables») и свободы. Невозможность свободы, пока существуют бедствия и войны, подчеркнута нагнетанием отрицаний внутри одной ритмической группы: personne ne sera jamais librе / tant qu'il у aura des flйaux (финал абзаца).
В ином стилистическом ключе решена тема войны в основном романе Экзюпери, посвященном войне и написанном в горниле войны, – «Военном летчике» (1942 г.). Анализируются четыре последние абзаца первой главы этой книги.
Гибнут экипажи – без видимой пользы. За три недели потеряно семнадцать экипажей из двадцати трех. И данные разведки, полученные такой ценой, – бесполезны: их невозможно и некому передать. Каждый из летчиков сознает бессмысленность гибели товарищей и собственную обреченность Анализируемый отрывок передает размышления автора перед вылетом.
Для всего отрывка характерно постепенное нарастание образности и пафоса: от сознательного снижения героики, иронии – до трагизма Библии. Есть определенная общность в строении абзаца, характере лексических и ритмических повторов.
В первом абзаце: J'attendrai la nuit, si je suis vivant, pour reflechir, придаточное предложение членит фpазу на три ритмические группы. В самой сильной позиции оказываются три основные смысловые слова: la nuit, vivant, reflechir
Во втором абзаце изменен порядок слов и смещены ритмические и смысловые акценты: в самой сильной позиции оказывается все придаточное предложение, вынесенное в начало фразы: Si je suis vivant, j'attendrai la nuit pour reflechir.
В третьем абзаце дан лишь приблизительный повтор, решенный в торжественном и замедленном ритме Библии: Quе vienne la nuit, pour que se montre а moi quelque йvidence, qui mйrite l'amour.
Развернутый повтор этой же мысли в конце четвертого абзаца (и финале главы) раскрывает смысл глагола reflechir и идею всей книги:
J'attendrai la nuit, si je puis vivre encore, pour m'en aller un peu а pied sur la grande route qui traverse notre village, enveloppй dans ma solitude bien-aimйe, afin d'y reconnaitre – pourquoi je dois mourir.
Во всех четырех абзацах выдержана определенная однотипность лексических повторов. Чаще всего это простой повтор:
а) внутри одного предложения: Je pense… je pense beau de choses. Le Groupe va nous perdre comme on perd des bagages… (a. 1, пp. 2,10).
б) соседних предложениях: J'attendrai la nuit, si je suis vivant, pour
rйflйchir. Mais vivant… (a. 1, пр. 3, 4). Elle n׳est qu׳un signe de desordre. Un effet de desordre. (a. 1, np.8, 9). Si je suis vivant, j'attendrai la nuit, pour rйflйchir. La bien-aimйe. La nuit, la raison dort (…) (a. 1, np. 4, 5, 6).
Слово la nuit, кроме троекратного лексического повтора, усиленно необычным определением bien-aimйe (повтор с нарастанием), образует самое короткое и единственное эллиптическое предложение абзаца (5).
в) реже встречается повтор в предложениях, отстоящих друг от друга на одно-два предложения. В третьем абзаце слово аmour – одно из ключевых слов-символов всего творчества Экзюпери – повторено четыре раза:
…la nuit, celui-lа qui s'est disputй retrouve l'Amour. (1). Car l'amour est plus grand que ce vent de paroles. (2). (…) L'amour, on ne le discute pas. (4). II est. (5). Que vienne la nuit, pour que se montre a moi quelque йvidence qui mйrite l'amour. (6).
В предложении 4 слово l'amour выделено репризой. И следующее за ним самое короткое предложение абзаца – II est представляет собой смысловую репризу слова l'amour.
г) иногда ключевое слово повторяется из абзаца в абзац как правило, это одно из основных ключевых слов, например veritй:
Ma veritй est en morceaux (a.II, np. 8). Pour que je souhaite servir quelque veritй impйrieuse. (a.III T, пр. 8) или одно из основных слов темы, например, jе pense; а. I. Je pense… je pense beaucoup de chose (2); а. II. Et ce n'est pas que je ne pense sur la guerre, sur la mort, sur le sacrifice, sur la France, tout autre. (1); а.III Pour que'je pense civilisation, sort de l'homme, goыt de l׳amitiй dans mon pays (7).
Развитие мысли от абзаца к абзацу представляет восходящую градацию: от мыслей о собственной почти неизбежной гибели (mission sacrifice… si je suis vivant) – до проблемы войны, смерти, самопожертвования, судеб человека и цивилизации, поисков той «властной истины», ради которой стоит жить и умереть.
При сравнении исследованных текстов заметна разница в способах выделения тавтологичных слов. Общим является повтор или повтор с нарастанием основногослова и сочетание лексических способов выделения слов с ритмико-синтаксическими. Но при этом:
1) для П. Сартра характерны тавтологичные повторы отдельного слова, предложения-лейтмотива и особенно часто – повторы однокорневых слов в пределах одного предложения;
2) для А. Камю характерен тавтологичный повтор основных слов, выделенных ритмически;
3) у А. де Сeнт-Экзюпери доминируют тавтологизмы как синтаксические повторы, обилие параллельных и симметричных конструкций, образующих сложные ритмические фигуры.
Заключение
Итак, подводя итог, мы пришли к выводу, что словосочетание признается особой единицей синтаксиса наряду с предложением, от которого словосочетание отличается рядом признаков. Словосочетание отвлекается от предложения и имеет номинативную функцию, т.е. служит для называния предметов, признаков, процессов. Словосочетание образуется на основе свойств частей речи, не имеет интонацию предложения и не может состоять из слов, связанных предикативным отношением, т.е. из глагола в личной форме с его подлежащим, так как сочетание этих слов уже предикативно и создает предложение.
Под тавтологическими сочетаниями понимаются соединения с соединительной и подчинительной связью, имеющие один и тот же корень во всех знаменательных компонентах и являющиеся различными формами одного и того же слова. Наиболее характерным свойством тавтологических сочетаний является их способность образовываться по определенным моделям. Модели можно рассматривать как устойчивые или переменно-устойчивые образования, имеющие, как правило, единую структурно-семантическую характеристику. Тавтологические сочетания создаются по моделям, состоящих из двух переменных лексических компонентов. Необходимым структурным членом большинства моделей является предлог, выполняющий функцию постоянного компонента.