Феноменологический методпозволяет выявить такой параметр, как глубину поэтического текста, при этом все языковые элементы и элементы отслоения от языковых единиц входят в широкое понятие слоя как феноменологически заданного способа существования языка, осуществляющего репрезентацию, то есть корреляцию значений языковых единиц с интенциональными предметами, а также такими более сложными структурами сознания, как фреймы, артефакты, сцены, картины, виды, которые выявляются в неязыковых слоях. Глубина поэтического текста определяется в зависимости от особенностей образного строя текста (наличие / отсутствие тропов и фигур), а также интертекстуальностью: языковыми слоями часто активизируются артефакты — созданные произведения, выявляемые через цитатность текста. Все это позволяет использовать процедуры анализа, выработанные феноменологами (Э. Гуссерль, Н. Гартман, Р. Ингарден), а также некоторыми лингвистами (Ч. Филлмор). Э. Гуссерль, а также некоторые другие философы, в частности Г. Башляр, указывали, что феноменология использует опыт поэзии и поэтов, что поэзия являет собой образец очищения феноменов от «заранее-знаний», то есть является феноменологией. Все это имеет выражение и в метапоэтике, которая объединяет возможности научного анализа и художественного творчества.
Принцип симметрииспособствует выявлению порядка, объединяющих моментовкак в структуре (геометрическая симметрия), так и в значениях (изотопическая симметрия) через идею вариативной повторяемости элементов текста; симметрия выявляется через установление инвариантов и вариантов в структуре и значениях и через систему рекуррентных (возвращающихся) отношений, наиболее важную роль играет в исследовании гармонической вертикали текста, формирующейся в процессе саморегуляции элементов в структуре целого, что способствует определению способов центрации элементов текста.
Принцип дополнительностиобусловливает изучение антиномичности текста, способность формировать его органическое целое на основе ограничения разнообразия через соотношения в тексте взаимоисключающих элементов и значений. Глобальная антиномия поэтического, а также метапоэтического текстов заключается в их структурной закрытости, непроницаемости и семантической открытости (текст направляет развертывание значений, наращивание новых витков смысла через определенное соотношение структурных и смысловых компонентов в разных типах контекстов, в том числе и научных).
Принцип относительностипозволяет выявить в качестве точки отсчета язык и его реальные и потенциальные возможности. В тексте формируется особый тип релятивности, связанный с реализацией в тексте языка «чего он хочет». Это позволяет делать установку на лингвистическую относительность, заключающуюся в том, что не только художник с помощью языка как материала создает единое гармоническое целое, но и язык определенным образом предписывает художнику возможности формирования этого гармонического целого, кроме того, язык находится в поэзии в состоянии репрезентации, он способствует формированию неязыковых слоев, то есть структур сознания — картин, сцен, возникающих перед «умственным взором» в ходе развертывания текста, которые следует учитывать в процессе анализа гармонической организации.
Применительно к метапоэтике В.С.Высоцкого, исходя из предложенной классификации, наиболее применим принцип относительности, поскольку он позволяет выявить в качестве точки отсчета язык и его реальные и потенциальные возможности.
Поэтический язык В.С.Высоцкого осуществляет связь с миром через воображение, при этом подчеркивается значимость образной роли языка. Как отмечает К.Э.Штайн: «в восприятии поэтического произведения характер относительности проявляется в том, что язык, которым мы пользуемся в жизни, в обыденном опыте, связанном со «здравым смыслом», налагает свои особенности на «прочтение» поэтического произведение буквальным образом» [Штайн, 2006:38].
Таким образом, мы определили ведущий принцип исследования метапоэтики В.С.Высоцкого, основной чертой которой является целостность и энциклопедизм, поскольку в ней получили отражение все важнейшие вопросы творчества.
Выводы
В главе «Теоретические основы метапоэтики В.С.Высоцкого» мы рассмотрели современное состояние изучения проблем метапоэтики и определили, что метапоэтика – синкретичная область знания, объединяющая науку и искусство, отражающая эстетические и теоретические принципы художественного.
При этом мы акцентировали свое внимание на характеристике понятий необходимых для изучения метапоэтики: таких как код и код автора, отметив при этом, что для выявления авторского кода в современной лингвистике применяется метапоэтический анализ, цель которого «работа над материалом, языком, выявление приемов, раскрытие тайны мастерства» [Штайн, 2006:13]. Объектом же метапоэтического анализа является метапоэтический текст, эксплицирующий авторский код о творчестве. В связи с чем, для метапоэтики важен тот аспект внутренней организации текста, который поддается описанию в категориях лингвистики, поэтому нами были разграниченытакие понятия как «метатекст» и «метапоэтический текст». При этом мы определили, что метапоэтический текст – это не разрозненные тексты автора, а единый авторский текст, в котором выделяются собственные категории, семантика и структура и дали краткую их характеристику.
В дальнейшем нами была представлена структура метапоэтического текста В.С. Высоцкого, которая многопланова и имеет трехуровневую организацию, обусловленную входящими в нее различными типами текстов. Ядром его метапоэтики являются сами поэтические тексты, в которых метапоэтические данные содержатся имплицитно и выявляются при «вертикальном» прочтении текста. Второй уровень представлен авторскими комментариями — так называемыми «монологами со сцены», метапоэтическими данными дневникового, эпистолярного и прозаического текстов. Третий уровень образуют тексты-воспоминания современников о нем и его творчестве. Метапоэтические данные этого уровня дополняют, в некоторой степени, авторские метапосылки, а также позволяют проследить эволюцию данного вида искусства и определить место творческого сознания В.С.Высоцкого в эпистеме эпохи.
Нами была проанализирована литература, в которой рассматриваются принципы исследования художественного текста, в связи с чем, мы пришли к выводу, что в наиболее полном и обобщенном виде эти принципы получили свое отражение в трудах К.Э.Штайн. Опираясь на предложенную ею классификацию, мы пришли к заключению, что при исследовании метапоэтики В.С.Высоцкого, наиболее применим принцип относительности, поскольку он позволяет выявить в качестве точки отсчета язык и его реальные и потенциальные возможности.
Глава 2. Лингвистический аспект метапоэтики В.С. Высоцкого
2.1 Метапоэтика В.С. Высоцкого по данным дневника и эпистолярия
Обращение к метапоэтическим высказываниям, представленным в текстах дневниковых записей и письмах В.С. Высоцкого, обусловлено тем, что в этих записях он не только фиксирует факты личной жизни и события окружающей действительности, но и включает в них размышления о том, что такое творчество, песня, поэзия.
Ф.И. Джаубаева отмечает: «Текст дневника выступает как опосредующее звено между мыслью и языком. Иначе говоря, система языка связана с реальной действительностью через текст. <…> Дневниковые записи как речевое произведение реализуют разнообразные коммуникативные интенции художника и выполняют разнообразные функции. Дневник является результатом речемыслительной деятельности писателя» [Джаубаева, 2008:242].
Дневник, по мнению К.С.Пигрова, «вообще сродни человеческим размышлениям, тому потоку сознания, который течет или катится в каждом человеке. Но дневник тем и отличается от размышлений, что он включает инстанцию эксплицированности. Именно в этих своих качествах дневник обнаруживает смысл бытия (и генезиса) индивидуальности» [Пигров, 2002:30].
Если в дневнике наблюдается внутренний диалог автора с самим собой, средством передачи которого являются вопросно-ответные комплексы, вопросно-риторические предложения, то в письмах происходит внешний диалог, так как имеется лицо, которому адресован текст.
Говоря о событии письма, мы говорим об авторефлексивных стратегиях текста и неминуемо касаемся фигуры «автора» или пишущего. При этом, пишущий понимается как полноправная идеализированная сущность, виртуальная принадлежность текста. «Лирический субъект» распадается на «автора» и «героя», описывающего и описываемого. Модель соотношения этих фигур не просто становится объектом метапоэтической рефлексии, но фигуры, чей портрет мы получаем герменевтически, «на выходе» из текста, поднимается на следующий, более высокий, уровень рефлексии. Письмо, становясь зримым, предстает в качестве опосредующего слоя между читаемым миром «лирического героя» и реконструируемым (и, предположительно, все же реальным) миром автора» [Корчинский, 2003:58].
Таким образом, объектом рассмотрения в данной части работы станут «Дневник 1975 года» и письма В.С.Высоцкого 1954 – 1980 годов.
Тематическое наполнение этих произведений, составляющих метапоэтический текст В.С.Высоцкого широко и разнообразно. Центральным понятием метапоэтики В.С.Высоцкого, по данным дневника и писем является лексема «творчество», которое реализуется, через раскрытие вопросов театра, кино, музыки, языка.