Могут спросить, что же плохого в приросте кредитных ресурсов? Разве не раздаются везде жалобы на дороговизну и недоступность кредита? Здесь уместно вспомнить, что в конечном счете как для потребления, так и для производства люди нуждаются не в деньгах как таковых, они им нужны для приобретения материальных ресурсов. Но очевидно, что искусственный прирост объема предлагаемых для кредитования денег никоим образом не влияет на объем имеющихся на данный момент реальных материальных ресурсов. Что же происходит на самом деле? Искусственное снижение процентной ставки. Появляется расхождение между объемом реальных сбережений людей в форме накопленных материальных ценностей и объемом возможных инвестиций, выраженных в денежной форме.
Накопленные материальные ресурсы люди начинают использовать иным образом, нежели это было бы при отсутствии искусственного предложения кредитных средств. Они приступают к реализации таких проектов, которые могут окупиться при новой понижен ной процентной ставке, то есть к проектам более капиталоемким, с длительным циклом производства. В результате растет спрос на имеющийся объем капитальных ресурсов (оборудование, сырье, машины, недвижимость). Ресурсы начинают использовать таким образом, что все большая их часть временно омертвляется в сравнительно долгосрочных и низкоокупаемых проектах. Начинается бум инвестиционной активности, ошибочно интерпретируемый как благоприятный подъем. Рано или поздно выясняется, что реальные сбережения людей не соответствуют предпринятым проектам. Реальный спрос на продукцию длительного пользования оказывается меньшим, чем это представляли себе предприниматели в ситуации искусственно раздутого кредита. Происходит сжатие рынка. Выданные банками кредиты становятся в значительной степени невозвратными. В случае золотого стандарта люди стремятся изъять свои средства из банков, что ведет к «массовому набегу» на банки и их коллапсу. При наличии же бумажной денежной системы центральный банк может запустить печатный станок со всеми известными инфляционными последствиями.
Подобную ситуацию можно проиллюстрировать следующим примером. Представим, что с помощью гипнотизера удается внушить всем без исключения людям, что их денежные ресурсы увеличились, в то время как материальное богатство и пены остаются прежними. Естественно, люди не все новые «ресурсы» направят на текущее потребление. Они увеличат объем своих более долгосрочных операций: приступят к строительству нового жилья, приобретут доходные бумаги, откроют или расширят свой бизнес. Непосредственным результатом этого будет совершенно реальный экономический подъем, строительный бум, рост спроса на предметы длительного пользования и производственное оборудование. Все это продлится до тех пор, пока люди не обнаружат, что на самом-то деле денег у них уже нет: они резко сократят свои долгосрочные закупки и направят все новые доходы на пополнение. ликвидных денежных запасов. Наступит резкий спад.
Именно таким всеобщим гипнотизером и выступает банковская система с частичным резервированием. А описанный нами процесс называется австрийской теорией экономического цикла.
Следовательно, нынешняя банковская система, для которой характерно прежде всего несовпадение срочности пассивов и активов, несет исключительную ответственность за феномен экономического цикла, а последний вовсе не является результатом или порождением капитализма, как уверял Маркс и как склонны полагать многие экономисты даже сегодня и даже на Западе. Какой же должна быть, по мнению либералов, банковская система?
Идеальной представляется система, где максимально разнесены функции как хранения денег и осуществления платежей, так и кредитования. Иными словами, если в банке открыть текущий или расчетный счет, то на нем средства будут именно храниться, то есть лежать либо в сейфе, либо на счете в центральном банке или аналогичном платежном центре. Конечно, сохранится риск индивидуального злоупотребления и обмана со стороны сотрудников банка, но не будет системного риска неликвидности банка. Средства, переданные банку на хранение, естественно, не приносят никакого дохода своему владельцу. Более того, владелец текущего счета должен возмещать банку издержки за хранение и осуществление операций.
С другой стороны, можно открыть инвестиционный чет, передавая средства фактически в траст банку, но при этом вкладчик должен будет полностью осознавать степень риска, неизбежного для любых инвестиции. Такие инвестиционные вклады могут быть деноминированы в номинальных денежных единицах, но более адекватным представляется механизм облигационного кредита или кредита посредством вложения в паевые фонды, то есть когда и активы, и пассивы банка оцениваются единообразно по текущей рыночной стоимости. В этом случае реальная величина инвестиций подвергается ежедневной переоценке, а возможные прибыли и убытки равномерно распределяются между всеми кредиторами-вкладчиками в форме курсовой разницы.
Предлагаемое «расщепление» банковской системы приведет, в частности, к тому, что механизм платежей в экономике не будет связан с постоянным риском неликвидности осуществляющего платеж банка. Возможный крах финансового учреждения в результате неудачных инвестиционных решений скажется на финансовом положении его кредиторов, но не приведет к трудностям в функционировании платежной системы как таковой. Из рук инфляционистов будет выбито мощнейшее орудие – аргумент в пользу неограниченной эмиссии для «расшивки платежной системы».
Тот факт, что экономически различные по своей природе средства вкладчиков (средства, переданные как на хранение, так и на инвестирование) неразличимо смешиваются в банковском учете и банковской практике, позволяет банкам не только искусственно увеличивать кредитные ресурсы в период, когда экономический цикл находится в фазе подъема, точнее говоря, увеличивать кредитные ресурсы и тем самым порождать цикл, но и претендовать на государственную помощь в случае трудностей, неизбежных во время фазы спада экономического цикла.
Вкладчики готовы смириться с потерей своих инвестиций, но возмущены потерей того, что они считали всего лишь переданным на временное хранение. Именно поэтому вкладчики совершенно по-разному реагируют на резкие падения фондового рынка и на крах коммерческих банков. В первом случае они видят себя проигравшими, во втором – ограбленными. В результате массового возмущения вкладчиков государство «спасает» банки с помощью печатаного станка. Происходит просто-напросто перекладывание убытков банковской системы на тех, кто несет основную тяжесть инфляционного налога, то есть на тех, кто получает фиксированные доходы, и на тех, кто хранит сбережения в денежной форме.
Центральные банки создавались для вполне конкретных целей, которым они продолжают служить вплоть до настоящего времени. Изначальной целью было финансирование государственного бюджета. Правительства были заинтересованы в существовании эмиссионного центра, который всегда мог бы профинансировать расходы, превышающие налоговые поступления. В любом обществе, отличном от тоталитарного, величина налоговых поступлений в конечном счете выражает степень согласия налогоплательщиков с предлагаемыми им государственными расходами. Таким образом, характерный для эпохи центральных банков перманентный дефицит бюджета – не более чем перманентное пренебрежение волей налогоплательщиков, то есть отрицание самой сути демократии.
Не случайно отличительная особенность центральных банков как специфических институтов современного капитализма состоит в том, что они всегда и всюду создаются на основе государственного решения. Подлинно рыночные институты возникают «спонтанно» как результат потребностей людей. К таковым относятся деньги, бухгалтерский учет, акционерное общество, биржа, кредит, гражданский суд. Их существование изначально консенсуально, оно не требует государственного насилия. Чтобы центральный банк мог возникнуть и существовать, его монополия на денежную эмиссию и право запрещать хождение любых денег, кроме выпущенных им самим, должны поддерживаться и защищаться угрозой государственного насилия.
Другой целью центральных банков было поддержание дешевого и постоянного кредита. Огромное большинство людей разделяли и продолжают разделять экономически ошибочное мнение, будто манипуляции по созданию дешевого предложения денег способны привести к повышению благосостояния. Особенно удивительно, что эти нелепые взгляды повсеместно распространены именно в нашей стране -стране тотального инженерно-технического образования, где, казалось бы, всеобщее знакомство с законом сохранения энергии должно было бы остудить пыл сторонников кредитной инфляции.
Сам механизм кредитной экспансии описан выше, когда речь шла об особенностях банковской системы с частичным резервированием. Однако надо понимать, что без центрального банка возможности кредитной экспансии коммерческих банков оказываются весьма ограниченными. После первого банковского краха (или в стране тугодумов после какого-то из последующих) клиенты-вкладчики начинают всерьез беспокоиться о сохранности своих запасов ликвидности. Они перестают доверять банкам с частичным резервированием. Спрос на надежное хранение денег вынудит банки разделить свои счета на платные (для хранения денег и производства платежей) и доходные (для инвестирования). Соответственно кредитным ресурсом банков будут средства только на счетах второго вида, зато счета первого будут обеспечены резервами на 100%. Замкнутый круг экономического цикла оказывается разорванным.