ВВЕДЕНИЕ
1.ТЕОРИЯ ХАОСА И ЕСТЕСТВОЗНАНИЯ
2. ПРИМЕНИМОСТЬ ТЕОРИИ ХАОСА В ОБЩЕСТВЕННЫХ ПРОЦЕССАХ
3. ЧЕЛОВЕК И ЯВЛЕНИЕ ПОРЯДКА: ВЕЧНЫЙ ВЫЗОВ, РОМАНТИКА БУРИ
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Актуальность представленной работы заключается в том, что по мере развития науки, появлялось все более рафинированное и строгое описание окружающей нас действительности и ее законов. Каждый круг развития науки раздвигал рамки, описанной формулами реальности, продвигаясь все глубже в микро и макро мир. Красивая система законов Ньютона сменила представления древних о взаимодействии и движении материальных тел. Она, в свою очередь, описывает лишь часть действительности, подчиняющуюся аксиомам. Выходя за них, мы попадаем в мир относительности Эйнштейна, уравнений Максвелла и Шредингера. Очевидно, они тоже описывают лишь часть реальности, выстраивая в глобальной Неопределенности понятную и предсказуемую систему координат и законов. Однако, по мере развития естествознания, человек дерзнул изучать сам Хаос, пытаясь понять его закономерности, как не противоречиво это звучит. Наиболее явной моделью хаотических процессов послужила термодинамика, на примере которой Пригожин и Стенгерс начали строить уравнения, описывающие непредсказуемые процессы. Важность этих работ, названных наукой синергетикой была оценена впоследствии Нобелевской премией и большим количеством применений и продолжений в других науках, в том числе и общественных. Правда, ее критикуют за излишний гуманитарный романтизм, что несколько выводит ее из ряда строго естественнонаучных дисциплин, но, возможно, сам предмет изучения – хаос – оправдывает привлечение гуманитарного подхода. Хаос – понятие не только несущее физический смысл неупорядоченности, полного равновесия и непредсказуемости.
Цель работы – рассмотреть взаимосвязь хаоса и порядка.
Задачи работы – рассмотреть взаимосвязь теории хаоса и естествознания, определить применимость теории хаоса в естествознании.
Если мы говорим о необратимости, то имеет смысл подробнее остановится на истории изучения понятия «времени», ибо Порядок и Хаос не могут рассматриваться в отрыве от поля своего движения – Времени. Понятие «время» относится к числу фундаментальных философских и естественнонаучных категорий. Начиная с античности, когда зародились все конкурирующие и поныне концепции времени, можно выделить два критических периода, отмеченные коренным изменением взглядов на природу, свойства и структуру времени.
Первый период охватывает вторую половину 17-го – начало 18-го столетия и характеризуется, с одной стороны, введением Николаем Стеноном (1669), Исааком Ньютоном (1687) и Готфридом Лейбницем (1715) представлений, отвечающим трем главным концепциям времени, соответственно: реляционно-генетической, субстанциональной и реляционной. С другой стороны, в сознании натуралистов безоговорочно утвердилось ньютоновское разделение времени на абсолютное и относительное (обыденное). Второй критический период приходится на конец 19-го – начало 20-го столетия и неразрывно связан с трудами А. Эйнштейна, который ввел в физику реляционную концепцию, и В.И. Вернадского, обосновавшего и развившего собственную теорию времени-дления. Последняя опирается на обобщение обширного эмпирического материала целого ряда естественных наук.
Естественнонаучная картина мира Вернадского в корне отличалась от представлений как Ньютона, так и Эйнштейна. И главное здесь – изучение окружающего в состоянии постоянного и необратимого исторического развития. Примечательно, что Вернадский высоко оценил гипотезу «взрывающейся» Вселенной А.А. Фридмана, которая позволяла рассматривать реальность как нестационарную систему, «как неустойчивое, находящееся в несложившемся состоянии волнение. Мир взрывающийся, но, возможно … вновь приходящий в равновесие» . Любопытно, что Эйнштейн до конца жизни не признавал гипотезы Фридмана-Леметра, хотя она была выведена из его космологических уравнений и лишь позднее подтверждена наблюдениями Э.П. Хаббла за скоростью разбегания галактик.
Согласно Вернадскому, в основе всего сущего лежат эволюционные необратимые процессы. Обратимые процессы, с его точки зрения, характеризуют лишь равновесные состояния реальных систем, причем рассматривать подобные состояния как неподвижные статические равновесия можно только в их устойчивом, предельном виде. К этому пределу они приходят или, вернее, его проходят.
Иными словами, по Вернадскому, равновесные состояния систем и связанные с ними обратимые процессы – лишь частные, преходящие явления в необратимом развитии. Имея в виду достижения квантовой механики, данные об эволюции органического мира и гипотезу («Большого взрыва») Фридмана-Леметра, В.И. Вернадский отметил еще одну особенность необратимых процессов – взрывной (скачкообразный, сальтационный) характер смены последовательных состояний одной и той же системы. По его мнению, эти скачки («взрывы», в его терминологии) всегда связаны с ускорением развития. Необходимо подчеркнуть, что, хотя в 20-е годы эмпирическая база для этого была явно недостаточной, Вернадский предсказал возможность двух типов процессов, предполагающих взрыв: «Во-первых, могут идти взрывчатые процессы … непрерывно в одном направлении (растущий Мир), а, во-вторых, возможно и такое проявление, что происходила пульсация Мира в ту и другую сторону, пульсация взрывчатого характера без полной обратимости».
Вернадский горячо поддержал идею А. Бергсона о противопоставлении реального времени-дления и ньютоновского физического времени. Кардинальное отличие первого от второго Вернадский видел в том, что, во-первых, «время Бергсона необратимо: оно не идет вспять – время же Ньютона обратимо», во-вторых, «время Бергсона есть явление неоднородное, различное в разных случаях и проявлениях», тогда как «отвлеченное время Ньютона есть идеальное создание, вполне однородное и неизменное». Интерпретируя доступные ему эмпирические данные о многообразных необратимых процессах, касающихся генетически разнородных систем, Вернадский отмечал: всякая эволюция необратима, время идет в ту сторону, «в какую направлены жизненный порыв и творческая эволюция. Назад процесс идти не может, так как это порыв и эволюция есть основное условие существования Мира. Время есть проявление – созидание – творческого мирового процесса».
Вернадский обобщил представления о «жизненном порыве» и «творческой эволюции», распространив их на весь реальный мир. Он не вкладывал в эти понятия никакого мистического содержания: они служили лишь метафорами, позволявшими образно выражать научно доказанные инварианты эволюционных процессов. А именно, что в любом необратимом процессе наблюдается последовательное изменение состояния одной и той же системы и смена одних систем другими, каждая из которых обладает закономерной бренностью – определенным средним сроком существования. Причем, если трансформация состояний в пределах системы происходит постепенно, в результате необратимого развития псевдообратимых процессов, то смена одних систем другими всегда скачкообразна, является результатом взрыва. Эти универсальные закономерности эволюционных процессов позволили эмпирически установить такие свойства реального времени, как его необратимость, геометрически выраженная полярным вектором, неоднородность и анизотропность. Вернадский использовал для эмпирического обоснования своего вывода об однонаправленности времени очень широкий спектр природных и социальных феноменов: радиоактивный распад атомов, эволюцию звезд, историю земной коры, изменение органического мира, смену поколений в пределах конкретных таксонов, бренность существования отдельных организмов, трансформацию человеческого общества. Современная наука подтверждает необратимость развития и объясняет его тем, что «энтропийный барьер… запрещает возврат к состоянию с меньшей энтропией». Примечательно, что представление об изотропности, однородности времени обосновывается физическими законами, выведенными для закрытых равновесных систем. Между тем Вернадский опирался на результаты анализа открытых неравновесных систем, к изучению которых физика и физическая химия подошли лишь во второй половине нашего столетия. Наряду с поиском инвариантов в разнородных необратимых процессах, Вернадский постоянно подчеркивал специфические для каждого из них проявления времени. Это позволило ему впервые в научной и философской литературе ввести понятие различных типов времени – физического, геохимического, биологического, психофизического, исторического, космического.
Особое внимание Вернадский уделял анализу биологического времени, которое связано с «жизненными явлениями, вернее с отвечающим живым организмам пространством, обладающим диссиметрией»; свойства и проявления его могут отличаться от времени другого типа. В результате был сформулирован следующий вывод: «Для каждой формы организмов есть закономерная бренность ее проявления, определенный средний срок жизни отдельного неделимого, определенная для каждой формы своя ритмическая смена их поколений, необратимость процесса. Для жизни время … выражается в трех разных процессах: во-первых, время индивидуального бытия, во-вторых, время смены поколений без изменения формы жизни и, в-третьих, время эволюционное – смена форм одновременно со сменой поколений». Сопоставив эти три формы с проявлением времени в других процессах, ученый, в сущности, продемонстрировал еще одно фундаментальное свойство реального времени – его анизотропность. «Для тела живого организма отделить время от пространства невозможно. Смерть организма, не существующая в косных телах биосферы, есть такое отделение». У многоклеточных организмов она называется неуклонно идущим процессом старения, обусловленным внутренним закономерным изменением той причины, которая связана с биогенной миграцией атомов.