Смекни!
smekni.com

Социальная психология Интенсивный курс Д Майерс (стр. 68 из 98)

Если стили отношений и способы решения проблем, моделируемые телевидением, действительно запускают в действие механизмы подражания, особенно у юных зрителей, то формирование просоциального поведения должно быть социально благотворно. К счастью, это действительно так: телевидение и в самом деле преподает детям уроки не только дурного, но и хорошего поведения. Сьюзан Хирольд (Susan Hearold, 1986) привела статистические данные 108 исследований, в которых сравнивалось воздействие просмотра просоциальных и нейтральных программ. Она обнаружила, что «если зритель просматривал просоциальные программы вместо нейтральных, то уровень просоциальности его поведения возрастал (по крайней мере, временно) с 50 % до 74 %, то есть его можно было уже назвать настоящим альтруистом.

Во время одного из таких исследований Линетт Фридрих и Алета Стейн (Lynette Friedrich & Aletha Stein, 1973; Stein & Friedrich, 1972) четыре недели подряд ежедневно демонстрировали дошкольникам в качестве программы подготовки к школе эпизоды из телесериала «Соседи мистера Роджерса» (Mister Rogers' Neighborhood — образовательная программа, нацеленная на социальное и эмоциональное развитие детей). В течение всего этого периода дети были более склонны сотрудничать с другими и помогать им. При опросах, проводимых позднее, те дети, которые в свое время просмотрели четыре телепрограммы «Мистер Роджерс», оказались способными выразить свое просоциальное настроение как в тестах, так и в играх с куклами (Friedrich & Stein, 1975; Coates & others, 1976).

Понятия для запоминания

Катарсис (Catharsis) — эмоциональная разрядка. Внутренний импульс к агрессии ослабевает, когда человек «высвобождает» агрессивную энергию либо путем агрессивных действий, либо создавая воображаемые картины своего агрессивного поведения.

Просоциальное поведение (Prosocial behavior) — позитивное, конструктивное, социально полезное поведение; прямая противоположность антисоциального поведения.

Глава 23. Причины конфликтов

Есть фразы, которые на разных языках произносят руководители самых разных стран. Звучат они примерно так: «Намерения нашей страны — самые мирные. Однако мы крайне обеспокоены угрозой со стороны государств, которые испытывают все новые и новые виды оружия. Поэтому мы должны готовиться к обороне от агрессии. Мы делаем это ради защиты наших идеалов и сохранения мира во всем мире» (L. F. Richardson, 1969). Почти каждая страна утверждает, что заботится только о сохранении мира, но, не доверяя другим, вооружается в целях самообороны. И вот результат: планета, где в развивающихся странах приходится по восемь солдат на одного врача, где заготовлена 51 тысяча ядерных боеголовок, где ежедневно тратится по два миллиарда долларов на вооружение и содержание армии (Sivard, 1996).

Элементы такого конфликта (воспринимаемого как несовместимость поступков или целей) наблюдаются на всех уровнях: у наций, участвующих в гонке вооружений, у воюющих с мусульманами боснийских сербов, у рабочих, требующих повышения жалованья, у ссорящейся супружеской четы. Давайте рассмотрим эти элементы.

Социальные дилеммы

Многие проблемы, в наибольшей степени угрожающие человечеству в будущем: ядерные вооружения, парниковый эффект, загрязнение окружающей среды, перенаселенность, истощение природных ресурсов — возникают тогда, когда люди следуют лишь эгоистическим интересам своих групп, что, по иронии судьбы, идет во вред общим интересам. Возможно, каждый думает примерно так: «Очистительные устройства обойдутся мне очень дорого. С другой стороны, от моих отходов большого вреда не будет». Все остальные думают точно так же, а в результате воздух и вода отравлены.

Таким образом, стратегия поведения, выгодная отдельному человеку, ведет к коллективному проигрышу. Мы должны решить неотложную дилемму: как совместить наше собственное благополучие, включая право преследовать свои личные интересы, и благополучие общества в целом?

Чтобы вычленить и проиллюстрировать эту дилемму, социальные психологи используют лабораторные игры, отражающие суть многих реальных конфликтов, возникающих в обществе. Показывая нам, каким образом разумно мыслящие люди попадаются в ловушку взаимно деструктивных стратегий поведения, они одновременно освещают удивительные и тревожащие парадоксы человеческой сущности. Рассмотрим два примера. Это «Дилемма заключенного» и «Трагедия общинных владений».

Дилемма заключенного

В основе первой дилеммы лежит история о двух подозреваемых, которых по отдельности допрашивает окружной прокурор (Rapoport, 1960). Оба они участвовали в преступлении, но у прокурора пока есть только доказательства их виновности в менее серьезном преступлении. Поэтому он по отдельности предлагает каждому из подозреваемых сознаться. Если один из них сознается, а другой нет, прокурор гарантирует первому освобождение (а его признание использует для обвинения второго в более тяжком преступлении). Если сознаются оба, каждый получит умеренный срок. Если ни один не признается, наказание для обоих будет незначительным. На рис. 23-1 показана матрица возможных вариантов. А вы, столкнувшись с такой дилеммой, признались бы?

[Заключенный А, Признался, Не признался, 5 лет, 10 лет, Признался, 5 лет, 0 лет, Заключенный Б, 0 лет, 1 год, Не признался, 10 лет, 1 год]

Рис. 23-1. Дилемма заключенного. В каждой ячейке число над диагональю — приговор заключенного А. Если оба подозреваемых признаются, каждый из них получит по пять лет. Если не признается ни один, то оба получат по одному году. Если признается только один, его отпустят на свободу в благодарность за показания, которые позволят приговорить другого к десяти годам заключения. Будь вы одним из заключенных, стали бы вы признаваться?

Чтобы свести свой срок к минимуму, многие признаются, несмотря на то, что совместное признание ведет к более суровому приговору, чем обоюдное отрицание вины. Проверьте по матрице: независимо от решения другого, для каждого из них лучше будет признаться. Если при этом признается и другой, он получит умеренный срок, а не максимальный. Если же тот, другой, не признается, то первый вообще выйдет на свободу. Разумеется, оба заключенных рассуждают одинаково. Отсюда — социальная ловушка.

Примерно в двух тысячах исследований (Dawes, 1991) студенты университетов сталкивались с различными вариантами дилеммы заключенного, где ценой игры был не срок заключения, а чипсы, деньги или фишки. Как показано на рис. 23-2, при заданных условиях в любом случае каждому игроку выгодней обособиться (так как при этом можно воспользоваться действиями другого игрока и защититься от его эксплуатации). Однако в том-то вся и загвоздка: не сотрудничая, оба игрока получат гораздо меньше, чем если бы они доверились друг другу и извлекли взаимную выгоду. Эта дилемма зачастую загоняет участников в психологическую ловушку: оба понимают, что могли бы взаимно выгадать; но недоверие друг к другу делает сотрудничество невозможным.

[Игрок А, Стратегия 1 (сотрудничество), Стратегия 2 (обособление), (6/6), (12, -6), (-6, 12), (0, 0)]

Рис. 23-2. Лабораторная версия дилеммы заключенного. Числа означают определенное вознаграждение, например денежную сумму. В каждой клетке число над диагональю — премия игроку А.

Трагедия общинных владений

Во многие социальные дилеммы оказываются вовлечены более двух участников. Парниковый эффект грозит нам из-за широко распространившейся вырубки лесов и из-за избытка углекислого газа, выбрасываемого в атмосферу автомобилями, турбореактивными двигателями самолетов и заводами, работающими на угле.

Вклад в эту проблему каждого автомобилиста ничтожно мал, а вред от него распространяется на всех людей. Для моделирования таких социальных ситуаций исследователи разработали лабораторные дилеммы, охватывающие многих участников.

Метафорическим отражением коварной природы социальных дилемм выступает «трагедия общинных владений», названная так Гарретом Хардином (Garrett Hardin, 1968). Он позаимствовал это название у пастбищ, расположенных рядом со старинными английскими городами, но «общинными владениями» могут быть воздух, вода, киты, печенье и любые другие общие ограниченные ресурсы. Если все пользуются ими умеренно, они могут восстанавливаться с той же скоростью, с какой истощаются. Трава вырастет, киты расплодятся, а вазочка с печеньем наполнится вновь.

Представьте себе, что вокруг выгона, способного прокормить 100 коров, располагаются 100 ферм. Сначала каждый фермер пасет там только одну корову, таким образом общинное пастбище используется оптимальным образом. Но затем один из них призадумывается: «А не выпустить ли мне на выгон еще одну корову, тем самым я удвою свою выгоду, а в общем на выгоне коров будет больше всего лишь на 1 %». Сказано — сделано: фермер добавляет еще одну корову. И так поступает каждый из них. Каков неизбежный результат? Трагедия общинного владения — утоптанная площадка без единой травинки.