Следующий аргумент также в продолжение о страховой базе НПО. Вторая часть Налогового Кодекса позволяет работодателям перечислять за год пенсионные взносы в пользу своих работников по договорам НПО без обложения этих взносов налогом на доходы физических лиц в размере 162 млн. руб., что составило бы всего 3,3% годовой чистой прибыли организаций г. Сыктывкара. Конечно, если учесть фактор наличия в городе прибыльных и убыточных предприятий, то названная сумма несколько уменьшится. Зато с другой стороны, если вспомнить о ст. 18 Закона №118-ФЗ, определившего порядок вступления в силу второй части Налогового Кодекса, то сумма необлагаемых подоходным налогом взносов работодателей по договорам НПО в 2001 г. могла бы составить астрономическую сумму в 810 млн. руб.
Это были захватывающие возможности НПО в г. Сыктывкаре. Чтобы от них раньше времени не закружилась голова, предлагаю взглянуть на те обстоятельства, которые, если их не устранить, сделают не то что невозможным – скорее бессмысленным всякие игры в НПО. Итак, несколько слов о барьерах, ограничениях и препятствиях для негосударственных пенсионных фондов в Сыктывкаре.
Первое из них относится к инвестиционным ограничениям. Конечно, то, что инвестиционный климат, как в экономике вообще, так и в НПО в частности, оставляют желать лучшего, не новость. Однако особенность НПО заключается в том, что неблагоприятный инвестиционный климат наблюдается не повсеместно в России, а лишь во всех регионах, за исключением только Москвы и области. Чем можно измерить степень благоприятности инвестиционного климата в регионах? Да очень просто: соотнести число участников НПФ, проживающих в регионе, и численность населения региона: так вот, если в Москве данная величина составляет около 10%, то в среднем по России… 1,6%. Вот это и будет наилучшая характеристика инвестиционного климата в регионе, которая, если ее переложить на Сыктывкар, означала бы следующее: если в г. Сыктывкаре обеспечить для НПФ инвестиционный климат, сопоставимый с тем, что имеется в Москве, то в столице республики будут жить примерно 25 тыс. участников НПО; если же в г. Сыктывкаре будет создан среднероссийский инвестиционный климат – то менее 4 тыс. участников. Общая сумма пенсионных взносов по договорам НПО на условиях льготного налогообложения подоходным налогом для 25 тыс. участников составит 50 млн. руб., а для 4 тыс. участников соответственно 8 млн. руб. Но поскольку быстрое (впрочем, медленное тоже) создание в г. Сыктывкаре «московского» инвестиционного рая проблематично, то более вероятны аутсайдерские цифры – 4 тыс. участников НПО и 8 млн. руб. пенсионных взносов в их пользу за год. Сравните эту сумму с потенциально возможными цифрами поступлений в НПО, которые приводились выше: 260 млн. руб. и 162 млн. руб. Стоит ли в таком случае ради несчастных 8 млн. руб. заваривать кашу с негосударственным пенсионным обеспечением?
Другая причина, способная охладить пыл работодателей иметь дело с НПФ, заключается в расходах на содержание фондов. Прикинем, в какие суммы может вылиться сыктывкарским работодателям посильное участие в создании жизнеспособного регионального НПФ в городе. Допустим, что в штате фонда первые два-три года будет только три сотрудника с заработком, равным средней заработанной плате по городу (на 1 октября 2000 г.), а также примем, что прочие расходы на содержание фонда (командировки, канцелярские расходы, автотранспорт, содержание и уборка помещений) равны половине расходов по оплате труда, включая единый социальный налог. Тогда годовая сумма расходов составит: 3 чел. × 3500 руб. × 12 мес. × 1,356 × 1,5 ≈ 256 тыс. руб. за год.
Удовольствие, как видим, не из дешевых. Но это только расходы на этапе становления фонда, в первые несколько лет, когда поток денежных средств идет в одном направлении – от вкладчиков в фонд в виде пенсионных взносов первых, – и соответственно расходы фонда минимальны. Однако рано или поздно придет время пенсионных выплат, и штат фонда, площадь его офисных помещений и потребность в автотранспорте и командировках резко увеличатся. Вероятно, расходы могут возрасти раза в два, т.е. достичь величины 500 тыс. руб. в год. Чтобы обеспечить такие расходы, возможны два источника – за счет инвестирования имущества для обеспечения уставной деятельности фонда и целевое финансирование вкладчиками фонда. Пусть имущество для обеспечения уставной деятельности, инвестируемое в целях содержания фонда, составляет порядка 2,5 млн. руб. (установленный Законом №75-ФЗ минимум составляет 15000 МРОТ, или 1,25 млн. руб.) и приносит чистый доход из расчета 10% (за вычетом налога на прибыль), т.е. 250 тыс. руб. в год. И тогда всю оставшуюся часть расходов придется закрывать вкладчикам через целевое финансирование, т.е. соотношение самофинансирования фонда и внешнего финансирования будет в итоге примерно1:1. Но если в год будет поступать пенсионных взносов всего на 8 млн. руб., то 250 тыс. руб. целевых взносов составят 3% от суммы взносов. Это, вообще говоря, довольно большая величина, а потому вкладчики должны быть достаточно богаты, чтобы финансировать такую «нагрузку».
Следующая причина, которая может затормозить становление регионального НПФ, связана с тем, что фонд должен работать достаточно эффективно. Это означает, что высокие расходы на содержание фонда будут оправданы не менее высоким уровнем пенсионных резервов. Как показывает опыт западных страховых организаций и пенсионных фондов, средним для стабильно работающих кампаний является соотношение уставного капитала (имущества для обеспечения уставной деятельности по терминологии российских НПФ) и страховых (пенсионных) резервов не ниже 1:12, и для начала возьмем именно это соотношение. Кроме того, предположим, что региональный НПФ обладает имуществом для обеспечения уставной деятельности, которое состоит из законодательно утвержденного минимума 1,25 млн. руб. (будем считать, что эта часть имущества капитализирована); 2,5 млн. руб., предназначенных для инвестирования в высоколиквидные активы с целью получения дохода и тем самым средств на содержание фонда, а также минимальной величины страхового резерва в размере 5% от суммы пенсионных резервов (данный норматив установлен Приказом Инспекции НПФ от 7 февраля 2000 г. №7). При этих условиях сумма пенсионных резервов фонда будет равна 112,5 млн. руб., а имущество для обеспечения уставной деятельности фонда составит 9,375 млн. руб., в т.ч. 1,25 млн. руб. – вклады учредителей, представленные капитализированными активами; 5,625 млн. руб. – страховой резерв, также представленный ликвидными и надежными финансовыми или иными вложениями. Как мы видим, пенсионные резервы могут составить весьма внушительную сумму – в два раза больше, нежели в настоящее время приходится на один среднестатистический НПФ. Если исходить из того, что реальный суммарный годовой поток пенсионных взносов составит порядка 8 млн. руб., то выйти на сумму 112,5 млн. руб. возможно лет за 15. Это очень много, если учесть, что ожидаемый средний срок внесения пенсионных взносов в пользу одного участника окажется меньше и будет, скорее всего, в пределах 10-15 лет, не более того. Следовательно, для фонда окажется практически невозможным набрать даже минимум пенсионных резервов, который был оценен в 112,5 млн. руб., а это означает, что его положение долгое время будет недостаточно стабильным. Ситуация может улучшиться лишь со временем, и то за счет демографического фактора – по мере увеличения продолжительности жизни жителей города, являющихся участниками НПФ.
Наконец, допустим, что региональный фонд все-таки встал на ноги и располагает всем, о чем говорилось выше – 4 тыс. участников, 112 млн. руб. пенсионных резервов, 9,4 млн. руб. имущества для обеспечения уставной деятельности, – или, если одним словом, фонд самодостаточен. Самодостаточность – это, конечно, замечательно, но это не цель НПФ, его цель – выплата негосударственных пенсий участникам фонда. А вот что будут иметь участники фонда? 112 млн. руб. пенсионных резервов в расчете на 4 тыс. участников – это в среднем 28 тыс. руб. на счету участника в момент начала получения им негосударственной пенсии (в настоящее время на счету среднестатистического участника российских НПФ всего 4,6 тыс. руб., т.е. в 6 раз меньше). Если допустить, что доходность инвестирования пенсионных резервов составляет 5% и срок пенсионных выплат участнику растянут на пять лет (единовременная выплата всей суммы категорически запрещена Правительством РФ (п.6 Постановления Правительства РФ «Об утверждении Требований к пенсионным схемам негосударственных пенсионных фондов, применяемым для негосударственного пенсионного обеспечения населения» от 13.12.99 №1385)), то сумма ежемесячной негосударственной пенсии составит 526 руб. При той же доходности в 5%, но сроке выплат 10 лет ежемесячный размер пенсии из фонда будет существенно меньше, всего 295 руб. Ну, а при сроке выплат 15 лет, что, кстати, сопоставимо с ожидаемой продолжительностью для 60-летнего сыктывкарца и 65-летней сыктывкарки – только лишь 219 руб. Как можно видеть, более или менее сносный размер пенсии возможен лишь при небольшом сроке выплат, а если же участник попытается растянуть удовольствие подольше, то размер негосударственной пенсии способен разве что вызвать раздражение, и не более того. Смею полагать, что если потенциальным участникам НПФ заранее рассказать, какие негосударственные пенсии их ожидают, то вряд ли это вызовет у них острый приступ желания стать реальными участниками НПФ.
Однако самое большое препятствие на пути НПО – это вовсе не количественный фактор (пенсионные взносы, пенсионный резерв, имущество для обеспечения уставной деятельности и т.п.), а то, что каждый третий работающий в г. Сыктывкаре есть работник бюджетной сферы, перед которым двери НПО по определению наглухо закрыты: не может же государство быть вкладчиком негосударственного фонда. Если к этому добавить еще и полуторный перекос в размере заработной платы в бюджетной сфере и коммерческом секторе, способном впоследствии стать полуторным перекосом в размере государственной пенсии по старости, то станет понятно, что треть работающего населения города в ходе строительства НПО может оказаться здорово обижена. Явная поддержка развития негосударственного пенсионного обеспечения со стороны республиканской власти в данной ситуации означала бы косвенную дискриминацию работников бюджетной сферы.