«Более того, конструктом резко оценочным, пристрастным и в силу этого - неминуемо проблематичным. Спорным этот термин был, по существу, уже в пору введения его в оборот итальянскими гуманистами эпохи Возрождения в качестве "уничижительного обозначения всего средневекового искусства, считавшегося "варварским" .С начала позапрошлого века, "когда для искусства Х-XII вв. был принят термин "романский стиль" "(8), хронологические рамки "готики", "в которой, в свою очередь, были выделены ранняя, зрелая (высокая) и поздняя фазы", были несколько ограничены, как и содержание понятия вообще: с некоторых пор искусствоведы договорились обозначать этим словом "художественный стиль, явившийся заключительным этапом в развитии средневекового искусства стран Западной, Центральной и частично Восточной Европы (между серединой XII и XV-XVI вв.)" .Расширение понятия "готика" на все остальное - типа, допустим, рассуждений о "готическом духе" или "готическом мировосприятии" - с тех самых пор существует на правах метафор - если, конечно, не оказывается описанным с той же объективной тщательностью, какой удостоились некогда средневековые соборы.».
Но в книге Дины Хапаевой ситуация ,как раз, другая. Предложенный термин «готическое общество», не является научным понятием, а все – таки метафорой. Готическое общество тут – негодование против грядущего варварства( а ,по сути, уже наступившего), предвестник упадка. Это мнение, в сущности, совпадает с мнением итальянских гуманистов.
Вот что она говорит на семинаре проекта «Я Думаю» :«Эстетика – вещь не невинная. Напрасно считать, что эстетика и наши эстетические взгляды, вкусы, предпочтения, о которых говорят: «о вкусах не спорят», - так вот, о вкусах не просто спорят, а спорят насмерть. Потому что наши эстетические преференции, наши эстетические предпочтения очень часто влияют скрытым образом на выборы моральные, экзистенциальные, которые мы делаем.».
Итак, эстетика влияет на общество, так или иначе. И ,если верить Хапаевой , то в наше время , будучи свидетелями такого упадка, можно делать выводы о том «варварстве» ,которое творится не только снаружи , но и внутри. Между двумя поколениями произошел очень глубокий сдвиг культурного канона. И если лет тридцать назад этого возврата к «готическому» еще не было, то сейчас он наблюдается в полной мере. Отсюда вновь вспыхнувший интерес к готическому романа, отсюда возрождение готической эстетики в субкультуре (молодежное движение «готов»).
Что интересно, Дина Хапаева, обращаясь к готике в литературе, приводит в пример никого иначе, как Р.Р. Толкиена . Причем, она исходит не из того принципы, что он стал родоначальником жанра фентези. Дело в том, что Толкиен, в сущности, придумал новую эстетическую форму, которая взрывает эстетику эпохи модерна ( Дидро, Руссо, Вольтер). Целью их было Просвещение, которое, в свою очередь, приведет, к гуманизации общества. Базисно, врагом своим (а любой мыслитель , рассуждая, прежде всего подразумевает диалог, диалог с собирательным образом «врага») они считали церковь с ее идеей первородного греха т.к. человек, по их мнению , прекрасен, совершенен. Для того чтобы общество стало гуманнее, надо лишь раскрыть это прекрасное начало в человеке путем образования.
Вернемся вновь к Толкиену. Следует напомнить, что пишет он в весьма мрачное время- тридцатые годы, фашизм. Толкиен в то время высмеивает своих коллег, которые несерьезно относятся к его «дракону». Почему же этот дракон так важен для него и что он собой представляет?
«Тело и дело дракона ложится в основу той новой эстетической системы, которую Толкиен создает в своих произведениях. Решившись доказать делом величие дракона, Толкиен начинает конструировать эпос, который попирал бы все враждебные для дракона каноны научности и литературоведения. А самое главное, который создал бы вселенную, полностью закрытую и независимую от рационалистической эстетики нового времени с ее восхищением совершенством человеческой природы.»- размышляет Хапаева.
Дракон необходим для придания вселенской, нечеловеческой, значимости всему происходящему .Этот дракон- символ нечеловеческого , своего рода уходом от человеческой реальности .Это ,стоит заметить, является традиционным именно для готической литературы. Поэтому, неслучайно Хапаева обращается именно к этому автору и именно к этому образу. Толкиен , не описывая похождения вампиров ,призраков и прочих существ, характерных для готики в целом , не приводя читателя в ужас, все же возрождает основные принципы готического романа.
Итак, Толкиен выступает против самого принципа антропоцентризма.
Он прямо говорит, что появление чудовищ выражает важную потребность современного читателя в эстетике чудовищ. Дракон необходим для того, чтобы получить удовольствие от чтения. Это ,опять же ,подтверждает мнение Дины Хапаевой о том, эстетические предпочтения влияют на нас, и это связано в нынешней потребности общества в чудовищах. Вот что говорил филолог Толкин накануне того момента, когда сядет писать своего Хоббита:
«Действительно, читатель, принадлежавший культуре нового времени или культуре модерна, был начисто лишен удовольствия от встречи с драконами на страницах художественной прозы, где их появление строго определял жанр. Место драконам отводилось только в сказках для детей. Дальше на его пути неколебимой стеной вставала рационалистическая эстетика Просвещения.»
Следует, опять же, напомнить, что для культуры Просвещения, для культуры Нового времени особенно важен рационалистический пафос. То есть, попытка объяснить природу, общество, мироздание не с помощью некоторых мистических, то есть таинственных, загадочных – сиречь религиозных объяснений, Да, это противоречит поэтике Толкиена , и это противоречит, в первую очередь, готике.
И, естественно, в идеях эстетики нового времени , в серьезных книгах нет места для потустороннего, для вампиров , ведьм, призраков и т.д. Для них отведено место в детской, несерьезной литературе. Толкиен переворачивает этот принцип с ног на голову, он вводит эти персонажи в литературу, которую он сам, как филолог, определяет как серьезную. Этот момент является очень важным . Если бы не Толкиен , вряд ли бы сейчас возродилась эта эстетика «переодевания»,эстетика нечеловеческого. А ведь в наше время ролевое движения, с их играми в эльфов, драконов и т.д. процветает. После драконов и эльфов у «ролевиков» пошел интерес к играм в вампиров, оборотней и т.д. т.е. интерес к реконструкции готического пространства вообще. Вот она потребность к «чудовищам», вот оно «готическое общество» Хапаевой.
Что касается непосредственно алхимического концепта, то как говорится в журнале «Человек без Границ»: «Интерес к алхимии сегодня связан не только с возможностью получить золото из менее благородных металлов. Все чаще в ней пытаются увидеть общие знания о принципах, лежащих в основе любых изменений, идет ли речь о трансформации, буквально означающей «изменение формы», или о принципиально ином, глубинном изменении сути вещей — трансмутации. Это делает алхимию, скорее, не наукой, а междисциплинарным знанием об эволюции и ее самых общих законах.»[5]
Если посмотреть на развитие алхимии как оккультной науки, конечно, на смену ей пришло научное знание, но мир, который оно описывает, остается прежним. То, что мы можем наблюдать сейчас –использование научных знаний, положений для объяснения оккультных, сверхъестественных явлений. Более того, все чаще и чаще то, что считалось мистической ересью теперь признано фактом. Например, представление об эволюции химических элементов, казавшееся абсолютно неправдоподобным химикам XIX века.
Так в ХХ веке неожиданно подтвердилась теория эволюции металлов, предложенная алхимиками. Таким образом, можно сказать, что в наше время уже нет такого скептического отношение к алхимии, как это было, скажем, в средневековье ; если одни положения алхимии уже доказаны ,то есть вариант, что и остальные могут оказаться верными в отношении этого мира.
Это приводит к обращению внимания на алхимию как науку, а у авторов это находит отражение в художественных произведениях.
Вывод
Итак, причин для популярности готического романа и концепта алхимии в современном обществе существует несколько.
Во-первых, состояние самого общества. Оно концептуально напоминает готическое общество Эпохи Просвещения ,где готика, ее «нечеловеческим» была прочитана как альтернатива Философии Просвещения с человеком в ее центре. Кроме того, по мнению Дины Хапаевой , современное общество отражает ситуацию грядущего варварства, а, по сути , уже наступившего. Напомним, что готика считалась « варварством» ,опять же, во времена Эпохи Просвещения. В этом случае становится ясным почему готика стала символом фашизма. А сегодня, когда обстановка в мире настолько накалена , когда мы невольно становится свидетелями насилия и упадка ценностей, нельзя не задуматься о том, что общество действительно можно назвать « варварским».
Следующая причина возвращение к готике как стилю и ,в частности, к литературному направлению – возвращение к прежним идеалам. Это относится к возвращению идеалов красоты(например моды на подражание вампирам « красные губы, бледная кожа, выкрашенные черные волосы» ),а так же моделям поведения ( например, виктизм ) .
Так же у авторов в их произведениях находит свое место запрос людей на «готические» потребностей – потребностей «дешевых чувственных удовольствий, развлечений»( «cheapthrills»). Связано это с тем, что ритм сейчас очень напряженный, ненормированный, каждый день состоит из целого списка проблем. Таким образом, через готическую литературу люди и пытаются уйти в «другие миры», чтобы забыть реальные проблемы и погрузиться в воображаемые, которые потом так или иначе , но разрешаются автором произведения.