Правовая природа лизинга, его место в системе гражданско-правовых обязательств остаются дискуссионными темами в юридической литературе, посвященной исследованию лизинговых правоотношений. Согласно взглядам одних авторов договор лизинга – отдельный вид договора аренды, обладающий определенными квалифицирующими признаками, позволяющими как отличить его от иных видов договора аренды, так и выделить в отдельный вид договора аренды. Другие авторы полагают, что в отличие от договора аренды договор лизинга представляет собой не двухстороннюю, а трех – или многостороннюю сделку. Можно встретить и такую точку зрения, согласно которой договор лизинга – самостоятельный тип
договорных обязательств, отличный от иных типов гражданско-правовых договоров, в том числе и от договора аренды.
Перед тем как приступить к анализу различных взглядов на правовую природу лизинга, необходимо оговориться, что предметом исследования будут лишь юридические аспекты данной проблемы, «очищенные» (по возможности) от экономического подхода к отношениям, связанным с лизином имущества, поскольку для правильного определения правовой природы договора лизинга необходимо, прежде всего, избавиться от взгляда на лизинг как на экономико-правовую категорию, что нередко имеет место в трудах отдельных авторов. Например, В.Д.Газман считает, что «процесс лизинга выражает комплекс имущественных отношений, складывающихся в связи с движением имущества между участниками лизинговой операции. Поэтому лизинг, как экономико-правовая категория, представляет собой особый вид предпринимательской деятельности, направленной на инвестирование временно свободных или привлеченных финансовых средств, когда по договору финансовой аренды (лизинга) арендодатель обязуется приобрести в собственность обусловленное договором имущество у определенного продавца и предоставить это имущество арендатору (лизингополучателю) за плату во временное пользование для предпринимательских целей.»[17].
Такой подход к лизингу (как к экономико-правовой категории) возобладал при подготовке Закона РФ «О лизинге», что негативно сказалось на его уровне и содержании и сделало его одним из самых противоречивых среди законодательных актов в сфере имущественного оборота.
Конечно же экономическая сущность имущественных отношений, являющихся предметом правового регулирования, должна учитываться, и более того, предопределять содержание соответствующих правовых норм, но само правовое регулирование должно строиться по собственным правилам, основанным на общих подходах, выработанных в целом применительно ко всей системе правового регулирования имущественного оборота.
Данное обстоятельство имеет особое значение для государств с кодифицированной правовой системой, к каковым относится Россия. Для таких правовых систем всякие попытки строить правовое регулирование имущественных отношений исходя из стремления полной регламентации соответствующих экономико-правовых категорий, без учета всей системы правового регулирования имущественного оборота, просто губительны.
Необходимо сделать и второе замечание, предваряющее анализ правовой природы договора лизинга. Понятие «лизинг» как в законодательстве, так и в научной литературе используется как многоаспектное понятие, имеющее различные значения. Данным понятием нередко обозначаются:
· один из видов предпринимательской деятельности;
· особая форма инвестирования или кредитования;
· совокупность всех отношений (комплекс отношений), связанных с лизинговыми операциями, включая отношения, складывающиеся при выдаче займов лизингодателю и обеспечении исполнения последним заемных, обязательств;
· совокупность операций, совершаемых лизингодателем по приобретению лизингового имущества (что нашло выражение, например, в Законе РФ «О лизинге», использующем в ст.2 понятие «лизинговая сделка»);
· сделка, совершаемая непосредственно между лизингодателем и лизингополучателем.
Такое многовариантное употребление одного и того же понятия также является следствием отношения к лизингу как в экономико-правовой категории, что не способствует четкости правового регулирования соответствующих правоотношений. Было бы лучше использовать различные термины применительно к разным аспектам того явления, которое ныне обозначается единым понятием «лизинг». Скажем, для определения особого вида предпринимательской деятельности наиболее подходит понятие «лизинговая деятельность», а особая форма инвестирования могла бы именоваться «лизинговые инвестиции». Комплекс всех отношений, складывающихся в области лизинговой деятельности предпочтительнее называть «лизинговые операции». Если же имеются в виду сделки по приобретению лизингодателем имущества у продавца в соответствии с указаниями лизингополучателя с передачей его последнему в аренду, то правильнее говорить о правоотношениях лизинга, опосредуемых договорами купли-продажи и аренды лизингового имущества. С точки зрения общей цели, общего регулирования указанных правоотношений можно говорить об их трех равноценных участниках (субъектах), называя среди них, наряду с лизингодателем и лизингополучателем, и продавца лизингового имущества.
Но когда дело касается рассуждений о правовой природе договора лизинга, что предполагает определение места данного договора в системе гражданско-правовых обязательств, речь может идти только об одном договоре, а именно о договоре, заключаемом между лизингодателем и лизингополучателем, по которому лизинговое имущество передается последнему во временное, срочное и возмездное пользование.
Имея в виду вышеизложенное, рассмотрим высказанные в юридической литературе точки зрения по поводу правовой природы договора лизинга.
2.2.1 Структура лизинговых договорных связей
Суть первого вопроса состоит в том, является ли договор лизинга двусторонней или многосторонней сделкой. По мнению И.А.Решетник, имеется «глубоко объективная основа необходимости признания трехстороннего характера договора лизинга», поскольку «имеются в виду имущественные отношения, складывающиеся следующим образом: одна сторона (потенциальный лизингополучатель), в силу недостаточности финансовых средств для приобретения имущества в собственность либо, испытывая необходимость лишь во временном его использовании, обращается ко второй стороне (потенциальному лизингодателю) с просьбой приобрести необходимое имущество у третьей стороны (продавца) и предоставить это имущество лизингополучателю во временное владение и пользование. Итак, в данном случае речь идет о системе имущественных отношений, возникающих в связи с приобретением лизингодателем в собственность указанного лизингополучателем имущества у определенного продавца и последующим предоставлением этого имущества во временное владение и пользование за определенную плату». Далее автор делает вывод о том, что «в основе лизинга лежит трехсторонняя сделка. Признание настоящего факта способствовало бы…оптимизации юридической конструкции договора лизинга и в конечном счете целям наиболее эффективного регулирования лизинговых отношений, сообразно потребностям каждого их участника»[18].
Некоторые авторы, отмечая, что лизинговая сделка включает в себя два контракта (купли-продажи и передачи имущества во временное пользование), обращают внимание на тесную взаимосвязь всех сторон данной сложной договорной структуры, из чего, по их мнению, следует, что рассмотрение и регулирование какой-либо одной из них приводит к разрушению целого[19].
Другая позиция по данному вопросу состоит в том, что договор лизинга представляет собой двустороннюю сделку. Так, А.А. Иванов утверждает, что следует «трактовать договор лизинга как двустороннюю сделку (а не многостороннюю) сделку, неразрывно связанную с договором купли-продажи арендованного имущества»; в отношении же взгляда на договор лизинга как трехстороннюю сделку сказано следующее: «При всей простоте данной концепции у нее есть и слабые моменты. Отношения между арендодателем и арендатором, с одной стороны, и арендодателем и продавцом арендованного имущества – с другой, урегулированы так, как в классических двусторонних договорах. Участники этих договоров не имеют ни одного права или обязанности, которые бы принадлежали одновременно каждому из них, что как раз и характеризует многостороннюю сделку»[20].
Е.А. Павлодский пишет, что «классический лизинг связывает трех лиц: изготовителя оборудования, его приобретателя-арендодателя и арендатора», избегая квалификации договора лизинга как трехсторонней сделки. Напротив, он подчеркивает: «Однако участники лизинговых отношений связаны между собой не одним, а двумя отдельными договорами»[21].
Ю.С. Харитонова, подчеркивая сложную конструкцию лизинговой операции, указывает: «Тем не менее представляется возможным выделить один из элементов лизинговой операции - обязательства по передаче оборудования во временное пользование как основу самостоятельного договора с особым порядком оформления и особыми условиями. К таким особым условиям следует отнести и необходимость выбора поставщика, и указание цели покупки имущества, и предоставление лизингополучателю прав требования к поставщику. Причем основанием для такого выделения договора по найму имущества при лизинговой операции служит сущность этих отношений – передача имущества во временное пользование»[22]