Ахиезер придерживается идеалов западной цивилизации с её опорой на индивидуальную творческую активность. Для него существует определенный масштаб оценки и система координат, и поэтому его выводы, во-первых, предопределены, во-вторых, некритичны. Ведь сначала необходимо определиться отчетливо с основаниями, то есть не мешало бы произвести критическую рефлексию по модернистским типам цивилизаций, быть может, там тоже не все благополучно.
Тем не менее некоторые оценки и суждения Ахиезера заслуживают внимания. Вообще говоря, идея манихей- ского дуализма отчасти, несомненно, продуктивна. Это, конечно, мифологема, но мифологема, дающая некоторое достоверное знание. Первым на амбивалентность, дуалистичность и раско- лотость русского менталитета обратил внимание Н.Бердяев. Ситуация раскола — это перманентное состояние нашей национальной общественной жизни. И это естественно, потому что одно наше национальное «мы» всегда было и находится в Европе, другое «мы» — это Азия. И встреча этих двух национальных начал не всегда заканчивается к всеобщему удовлетворению. Но верно и то, что встреча этих различных «мы» может быть и продуктивна. Одно может смотреться в другое, как в зеркало, и здесь появляются некие возможности для «критической рефлексии», столь любимой Ахиезером.
Ахиезер прав, когда говорит о склонности нашего массового сознания соскальзывать в направлении традиционных общинных ценностей (инверсия). Этот важный элемент нашей общественной жизни помогает, например, понять, как был возможен у нас Сталин, почему у нас никак не удаются либеральные реформы и т.п. Для Ахиезера все трудности нашей истории заключаются в недостаточности индивидуальной критической рефлексии, неразвитости индивидуальной свободы.
Покуда мы не изменимся в достаточной степени в этом направлении, мы с неизбежностью обречены на повторяющиеся циклы инверсии.
Представленный выше анализ сочинений трех авторов, трех точек зрения дает основание утверждать, что в нашей общественной мысли по прежнему идет интенсивный поиск национальной идентичности и, как и в Х1Х веке, основой этого поиска и зеркалом, в которое мы смотрим, является западноевропейская цивилизация или ее существенный элемент — гуманистическая традиция. Никто из этих авторов не употребляет термин «национальная идея», однако понятно, что речь идет о том, что мы из себя представляем, каковы наши перспективы и что необходимо исправить в нашей общественной жизни.
Различие позиций является, на наш взгляд, явлением позитивным и отражает существо процессов, происходящих в нашем обществе. Очевидно, что мы все больше смещаемся от единства и единогласия к разнообразию и многообразию. Думается, не надо бояться этого процесса, в нем залог динамики и роста, но также надо понимать и то, что он несет с собой существование в условиях неопределенности и некоторый социально-психологический дискомфорт.
Приведенные выше примеры, многочисленные высказывания экспертов и аналитиков свидетельствуют о том, что гуманистическая традиция, так или иначе, является основой различных схем, моделей, теоретических разработок, призванных объяснить современное состояние дел в социально-политической и социальноэкономической сферах. Эта традиция является центральной темой и предметом размышлений корифеев нашей общественной мысли, по меньшей мере, уже на протяжении трех столетий. Здесь мы неизменно обнаруживаем традиционный русский «раскол», или диаметрально противоположное отношение к гуманистическим ценностям. Либо радикальное «за», либо не менее радикальное «против». Подобный радикализм и какое-то оцепенение перед этой проблемой, на наш взгляд, есть следствие, уже упомянутой, традиционалистской приверженности общим идеям. Представляется, что сами европейцы несколько иначе относятся к тому, что обычно называется гуманистической цивилизацией. Для них это каждодневная реальность, непрерывный процесс решения все более сложных проблем. Можно предположить, что и восторги, и проклятия по поводу принятого ими образа жизни могут вызвать у них не более чем снисходительную улыбку. Пора и нам, наконец, перейти от идеологий состояний к идеологиям процессов, к постановке конкретных целей и их достижению. У нас же по прежнему видна любовь к позе и громкой фразе. Нас все время удивляют и пугают противостоянием Запада и Востока, Севера и Юга, четвертой мировой войной и т.п. Однако возможна и другая точка зрения на природу гуманистической цивилизации — как на общечеловеческое достояние, возникшее не вдруг и не сразу и прошедшее длительное «пульсирующие» развитие внутри различных типов цивилизаций в разных географических регионах.
Конечно, глобальные «инвентаризации» полезны и необходимы, и здесь не может быть двух мнений: по основной интенции нашего развития, по совокупности культурно-исторических форм мы, несомненно, тяготеем к цивилизации модерна. Это однако не означает, что мы должны безропотно следовать в направлении, указанном той или иной, возникшей в результате действия политической конъюнктуры, конфигурации государств евро-атлантического сообщества в качестве послушного слуги или ученика. У народов и государств, как и у отдельных людей, есть свои естественные интересы и потребности, и их часто приходится твердо отстаивать, равным образом, как и уважение на межгосударственном уровне невозможно без самоуважения. Иначе говоря, задача гуманистического строительства в нашем обществе не может быть осознана только как своя внутренняя задача, как задача прояснения и решения своих внутренних проблем.
Список литературы
Соловьев В.С. Русская идея // Русская идея / сост. М.А. Маслин. М.: Республика, 1992. С. 186-205.
Кантор К.М. Путь к цивилизации — каков он? // Вопросы философии. 1992. №11. С. 34-43.
Зиновьев А.А. Глобальное сверхобщество и Россия. М.: АСТ, 2000. 128 с.
Дугин А. Основы геополитики. Геополитическое будущее России. М.: Арктотея- центр,1999. С. 928.
Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. Т. 1. М.: Сибирский хронограф, 1997. С. 804.