Министерство образования и культуры Украины
Кировоградский институт регионального управления и экономики
по этнопсихологии
на тему: “Мы – с берегов Нила.
Культурные и психологические особенности жителей Египта”.
Выполнил
студент психологического
факультета
группы ПС-32
Покалюхин Антон
Кировоград 2003
Столицы Египта Каир входит в десятку самых больших городов мира. В нем сосредоточена пятая часть жителей Египта. Каир – город контрастов. Его контрасты так же резки, как песок пустыни и зеленая пойма Нила, как свет и тень, жизнь и смерть.
Час пик на столичных улицах затягивается с утра до позднего вечера, а центральные районы города загазованы так, что после продолжительной прогулки начинает поташнивать как от отравления. Каирские автобусы набиты до немыслимых пределов. Едва вырвавшись на свободную часть улицы, это осевшее, накренившееся сооружение развивает большую скорость, чтобы через пару минут застрять у перекрестка, где в демократизме автомобильной пробки равны и роскошный лимузин, и рейсовый автобус, и даже ослик. Ослик пока остается распространенным видом транспорта в каирском мегаполисе. Довольно много в Каире велосипедистов. Они бывают двух видов. Одни давно усвоили, что на работу быстрее и надежнее добираться, используя мускулы своих ног. Они более спокойны и дисциплинированы. Другие – посыльные, развозчики, чаеносы – могут с подносом, уставленным тарелками, стаканами или бубликами, виртуозно маневрировать среди машин так, будто едут по пустой площади. Безалабернейшие Стамбул и Тегеран по сравнению с Каиром кажутся воплощением дисциплины и порядка. В хаосе движения спасает почти полное отсутствие пьяных шоферов и быстрая реакция водителей.
Каир окружен трущобами. Есть они и в центре, и на окраинах. В Египте почти нет дождей, и крыши многих роскошных домов заняты целыми семействами бездомных. Стараясь не попадаться на глаза жильцам, они поднимаются наверх черным ходом и устраиваются среди старых ящиков и ржавого железа. Нередко здесь они держат козу или кур, а то и разбивают небольшой огород в ящиках с землей.
Две трети каирцев из числа экономически активного населения не имеют определенных занятий. Пятая часть работает в сфере услуг, и лишь одна десятая – на промышленных предприятиях, в мастерских. Госучреждения, фирмы переполнены лишними рабочими, уборщиками, вахтерами. Перерасход заработной платы лишает возможности стимулировать работающих, зато ослабляется социальная напряженность, хоть какой-то кусок хлеба получают потенциальные безработные.
В каирской толпе много нищих, назойливо требующих милостыню — бакшиш. Феномен нищенства имеет не только социальные причины. Многие мусульмане глубоко убеждены, что нищенство не порок и не позор. Разве благотворительность не один из столпов ислама? Поэтому требовать подаяния — просто помогать состоятельным слоям исполнить их религиозный долг. Благодарить за милостыню нужно не подающего, а аллаха. Распространенный способ добыть бакшиш — оказать видимость услуги: стать гидом, проводить в магазин, протереть ветровое стекло автомашины, побыть полчаса ее сторожем. Иностранцы особенно часто становятся объектом назойливых нищих.
Продавцы рекламируют свой товар во всю силу голосовых связок и легких. Хозяева магазинов для этой цели нередко нанимают одного-двух зычноголосых зазывал. Непосвященному в восточные обычаи процедура купли-продажи у египтян покажется невыносимо тягостной. Лавочник начинает с того, что запрашивает за свой товар намного больше, чем думает получить. Покупатель возмущается и называет свою цену — на треть или вдвое ниже. Тогда лавочник несколько понижает свои требования, а покупатель чуть увеличивает первоначальную сумму. В таких условиях торг продолжается, пока обе стороны не сойдутся где-то посередине между первоначально запрошенной и предложенной покупателем ценой. Тогда, наконец, сделка заключается. Простые люди пустяковую сделку совершают с такой страстью, так горячатся, кричат и жестикулируют, что чужеземец, не знающий арабского, может подумать, что происходит ссора или драка.
В любом обществе личность зависит от коллектива. В Египте эта зависимость проявляется с особой силой: создание и поддержание единой общенациональной системы ирригации в дельте Нила требуют объединения усилий всего египетского народа. В условиях, когда жизнь человека зависит от труда многих, от их кооперации, групповое начало и групповая дисциплина стали характерной чертой египетского общества. Созданию духа групповой принадлежности способствует также большая скученность населения. Она требует приспособления человека к толпе, клану, общине, вырабатывает соответствующие привычки, навыки, этические нормы. Плотность населения в пойме Нила вдвое выше, чем в Голландии. В Египте нет гор, лесов, степей, островов, куда можно было бы убежать или где можно было бы скрыться. Египтянин постоянно живет в человеческой массе. Он часть этой людской массы. А соседям нужно уживаться. Это требует умения находить компромиссы, избегать крайностей, именно так и поступают египтяне - мастера компромисса. Они всегда ищут и часто находят золотую середину.
Власть группы опирается на силу общественного мнения, которое навязывает человеку свои этические нормы, оставляя мало свободы в выборе поведения. Египтянин постоянно соизмеряет свои слова и поступки с реакцией на них других. Отсюда ‑ стремление сохранить лицо. Оно означает чрезвычайную чувствительность на все, что касается личной чести, боязнь мнения соседей ‑ явление, свойственное египтянам больше, чем другим народам. Боязнь потерять лицо не позволяет египтянину признать, особенно публично, свою ошибку. Самокритика невозможна, точнее, она — исключение из правил. Или египтянин прав, или виноват кто-то другой. При задаче «сохранения лица» критерий правды и лжи становится второстепенным. Поэтому ложь во спасение допустима. Даже служители религии могут найти аргументы для отступления от правды при определенных обстоятельствах. Зависимость одного от всех выработала определенные нормы общения между людьми. Гостеприимство и вежливость у египтян в крови, не говоря уже о внимании и заботе друзей. Прослыть скупым, не оказать чести гостю считается позором. Вежливость не допускает фамильярности. Любой египтянин очень тонко реагирует на статус человека, с которым общается, на его место в социальной иерархии. Быть запанибрата с низшими означает потерять их уважение.
Египетскую толпу легко возбудить. Это знают и политические, и религиозные деятели. Эмоциональное воздействие, взаимопонимание оратора и слушателей достигаются с помощью красноречия. Искусный оратор обращается, прежде всего, к чувствам, а не к рассудку. Явление это уникальное, но для египтян характерное. Проповеди в мечетях могут завораживать верующих. Египтяне любят находиться в массе, в толпе, участвовать в митингах, демонстрациях, которые многие из них воспринимают как редкое в жизни развлечение.
Трудолюбие ‑ отличительная черта подавляющей части населения. Шеллах (крестьянин) работает в жару и холод, в жидкой грязи и на сухом поле, нередко полуголодный. Он и его семья кормятся трудом. И здравый смысл, и опыт, и унаследованный от предков инстинкт требуют от него трудолюбия. Однако, попав в город, вчерашний феллах не всегда сохраняет свое трудолюбие. Новые, современные формы труда требуют иной дисциплины, иного отношения к труду, ломки привычек и психологии. Все это происходит не за один день и не за год. Египтянина угнетают современные стандарты, которые требуют исполнения работы в срок или точных часов встречи. Необязательность в смысле времени ‑ довольно распространенная черта египтян. Очень редко египтянин выполняет приказ с точностью, почти наверняка он предпочтет делать все по-своему и вряд ли закончит работу к обещанному сроку. Трудовая этика египтян предусматривает не любовь к труду как к таковому, а стремление к плодам этого труда. Возможность уменьшить трудовые затраты ценится выше плодов от больших усилий. Известное изречение «время ‑ деньги», высказанное Бенджамином Франклином, не находит отклика в душах большинства египтян. Зачем спешить, если спокойствие желаннее приобретательства? Египтяне согласятся с тем, что труд -богоугодное дело, но отнюдь не станут считать грехом обеспеченную праздность, бесполезную трату времени. Они не считают труд предначертанной свыше целью существования человека. Высший идеал обычного египтянина ‑ райское блаженство, предусматривающее все доступные воображению наслаждения при полной праздности.
Египтянина отличает огромное терпение. Считается, что в терпении легче сохранить достоинство. Оно предполагает сдержанность в поведении, в словах. Достойное, солидное поведение — необходимый атрибут людей пожилого возраста или стариков. Но терпение и стремление к сдержанности в поведении и в выражении своих чувств отнюдь не означает бесчувствия. Эмоциональность египтян идет рука об руку с их терпением. Они легко возбуждаются и приходят в ярость, которая не знает границ. Их легко может спровоцировать малейший выпад. Когда страсти накаляются, в выражениях не церемонятся, криков много, но до драки дело доходит редко. Турок, например, в ответ на половину бранных слов, высказанных в такой ситуации, мог бы ударить. Но египтяне чувствуют границу и отходчивы. Вспыхнувшая ссора может тут же затухнуть
Тяжелая жизнь, гнет, бедность, несытый стол не лишают египтянина жизнерадостности. Его любовь к шутке, острому словцу, анекдоту, юмору, злой сатире ‑ всему, что они обозначают словом «нукта», ‑ поражает. Ни у кого из других народов Востока нет такого чувства юмора, как у египтян. «В шутке ‑ лекарство», ‑ говорит египетская пословица. «Нукта» ‑ иногда оборона, иногда ‑ нападение. Она помогает египтянину сохранить жизнерадостность в обстоятельствах, толкающих к унынию и упадку настроения, преодолеть тоску и горе, восстановить хотя бы на миг униженное человеческое достоинство. Оскорбленный человек через «нукта» выпустит пар гнева и восстановит душевное равновесие, не предприняв никаких действий.