Немецкая культура вторична, но горда. Поэтому немецкие образовательные термины не заимствованы из латыни, а переведены с нее на родной язык. Так, собственно образование, в смысле educatio, обозначается по-немецки словами Erziehung и Ausbildung. Эти существительные происходят от глаголов ziehen и bilden соответственно. Первый из них имеет смысл тянуть, тащить, таскать, дергать, тянуть за собой. Существительное die Ziehung переводится как тяга, протяжка, вытягивание. Приставка Ег указывает на достижение результата какого-либо действия, на приобретение некоего свойства. Соответственно, существительное die Erztehung означает воспитание, взращивание, разведение. Глагол bilden более богат смысловыми оттенками. На русский язык он может переводиться глаголами создавать, составлять, формировать, принимать (придавать) форму, учреждать, образовывать, просвещать, способствовать развитию, развивать. Приставка aus указывает направление движения изнутри наружу.
Смысл этих переводов ясен: немецкий язык подчеркивает, поясняет созидательную, образующую суть образовательного процесса, не забывая при этом его "насильственную", вынуждающую его составляющую.
Конечно, немецкий язык, как и все другие, содержит термин die Pädagogik, относящийся, как у всех, к технике образования и восходящий к уже обсужденному античному понятию, но в новом, более высоком смысле.
Так что ж такое образование?
Один из бурсаков Помяловского дал однажды восхитительное определение географическому понятию шхеры: "Шхера есть не что иное, как морская собака". Наивное бесстыдство этого ответа при попытке уйти от ответственности хорошо дополняется не менее наглым ответом героя "Республики ШКИД" Кольки Громоносцева: "Мысль есть интеллектуальный эксцесс данного индивидуума". Бурса есть бурса, что в николаевское, что в советское время, хотя и Гетруда Стайн своим: "Роза есть роза, есть роза", только чуть более элегантно подчеркнута бессмысленность глубокомысленных определений.
Тем не менее, все предыдущее обсуждение этимологии термина образование явственно подчеркивает его созидающую, строительную, так сказать, содержание и форму, образующую сущность.
При этом нельзя забывать и общекультурную составляющую образования как процесса, так и результата. Мы стоим перед, по крайней мере, двумя ипостасями образования — общецивилизованной и конкретно-прикладной.
Итак, образование — это образование. Более определенно сказать нельзя, менее — невозможно. Но возникает много вопросов. Вся история человечества доказывает, что образование необходимо. Но что или кто должен образовываться. В какой мере? Кто должен, кто может пользоваться плодами образования? Что образуется из образования? За чей счет оно идет?
Рассмотрим стоимость образования. Ограничимся высшим образованием. Дело в том, что хотя в основе лежит образование первичное, начальное, школьное, реформировать надлежит вначале образование высшее. Во-первых, его объем меньше, во-вторых, результат будет получен скорее, в-третьих, высшее образование выдвигает требования к среднему, а не наоборот, в-четвертых, высшее образование формирует корпус деятелей образования начального и среднего, в-пятых, в процессе высшего образования ему подвергаются люди уже относительно взрослые, могущие иметь свое собственное мнение о том, как, чему и зачем их учат.
Действительно, каждая задача решается, начиная с конца. Для чего на самом деле нужно образование? Нуждаемся ли мы в образовании только потому, что как сказал Вольтер "Только образованный человек является свободным", или потому, что по Бэкону "Знание есть сила"? Или же, реально стоя на земле, требуется признать — человечеству нужна хорошо сделанная работа, которая в, свою очередь, требует хорошо образованных специалистов. Хорошо образованные специалисты могут поставляться только системой высшего образования, т.е. системой, преобразующей юношей в молодых мужчин, девушек — в молодых женщин. Системой, в которой так называемый тинэйджер превращается во взрослого. Во времена Рамзеса XII, Хамурапи, Перикла, Юлия Цезаря, Карла Великого, Петра Первого, в наше время содержание высшего образования существенно различно. Но смысл его один — его получают молодые люди с момента наступления половой зрелости до момента создания собственной семьи. Именно здесь, в стенах высшего учебного заведения, т.е. в студенческие годы молодой человек развивает свой человеческий талант, чтобы реализовать для себя, для своей страны, для человечества в целом.
Дать высшее образование, значит, приготовить человека для будущей работы по найму (в основном, реже на себя) для выполнения сложной службы. Работа, которую люди выполняют по завершении высшего образования, должна удовлетворять как работодателя, так и работника. Это происходит, если молодые люди демонстрируют творческую силу и самоотдачу, если они овладевают как индивидуальными амбициями, так и чувством команды. Эти качества имеют первостепенное значение, являясь проявлением внутренних достоинств человеческого существа. Эти качества не могут быть имплантированы в человека, но если они существуют хотя бы эмбрионально, могут быть развиты в процессе образования. В сущности, это вопрос не образования в строгом смысле слова, а вопрос воспитания. Определенный уровень воспитанности необходим, но этого мало. Чтоб работа была успешной и доставляла удовлетворение, молодой человек должен обладать актуализированным знанием в конкретной области деятельности и фундаментальным знанием основ соответствующей науки, знанием того, как все это прилагать к конкретному делу. Эта проблема традиционна для высшего образования.
На сегодня образование должно уметь соответствовать изменяющимся во времени современным требованиям. Изменения выдвигают новые требования. Необходимость в хорошо сбалансированном образовании, необходимость возможной высочайшей квалификации, большей гибкости, умения отвечать вызову времени, широкой области компетентности, умения и способности конкурировать и сотрудничать на международной арене, все это требует фундаментальной подготовки.
Фундаментальность образования выпускников является абсолютно необходимым условием дальнейшего образования всю последующую жизнь для специалистов высшей квалификации, каковы нужны сообществу людей не то чтобы для процветания, а просто для того, чтобы выжить.
Итак, образование необходимо. Но оно представляет собой процесс достаточно сложный, а потому и дорогостоящий. Его стоимость, точнее, размеры затрат на него должны прежде всего учитываться при рассмотрении образовательных преобразований. Известен афоризм: "Бесплатный сыр бывает только в мышеловке". Очевидно, что он как бы бесплатен только для мышей. На самом деле за сыр в мышеловке платит тот, кто заинтересован в избавлении от мышей. Ловец мышей должен знать ожидаемые расходы.
Для ориентировки легко произвести численную оценку объема затрат на образование в стране. Я принимаю как самоочевидную истину утверждение, что национальное богатство страны создается трудом ее самодеятельного населения и, что этот труд эффективен тогда, когда доля высокообразованных людей весьма заметна. Другими словами, высшее образование есть не только социальное благо, но и общественная необходимость. Поэтому оно должно оплачиваться обществом в целом. Соответствующая оценка была мною проведена довольно давно и опубликована в январе 1996 г.12. Трудно передать содержание хотя и простых, но математических выкладок словесно, однако суть дела довольно проста и сводится к следующему:
Условимся, что рассматривается стационарный режим, что все переходные процессы закончены. Так делается не потому, что это так, а потому, что математика динамических процессов слишком сложна. Считаем, что число людей, ведущих самодеятельную трудовую активность, определяется суммой геометрической прогрессии, описывающей постепенное убывание числа людей в каждом возрасте с характерным временем, равном длительности так называемой ожидаемой продолжительности жизни, и учитывающей, что время выхода на пенсию примерно совпадает с этим временем жизни, хотя и является величиной несколько меньшей.
Теперь следует задаться величиной доли высококвалифицированного персонала в общем, корпусе рабочей силы. Для определенности будем считать, что эта доля равна одной четверти — одной трети. Тогда мы находим количество студентов, одномоментно обучающихся в высших учебных заведениях страны. Это позволит найти численность профессорско-преподавательского состава, если задаться так называемым расчетным коэффициентом, равным отношению числа студентов к числу преподавателей. Надо ли говорить, что этот коэффициент в немалой степени определяет качество подготовки! Поэтому его величина, как впрочем, и величина той доли, о которой шла речь выше, суть свободные параметры, значения которых должны определяться политическим руководством страны.
Для определенности будем считать, что расчетный коэффициент равен 10 (по данным Министерства образования по России в целом в 1998г. этот коэффициент был равен 8). В результате мы получили возможность оценить финансовые затраты на оплату труда профессорско-преподавательского состава, если считать, что заработная плата в вузе должна совпадать со средней заработной платой в стране, что в корне неверно. Ее надо по крайней мере удвоить. Опыт показывает, что затраты на оплату труда профессорско-преподавательского состава примерно равны стипендиальному фонду любого вуза. Приблизительно такая же сумма идет на оплату коммунальных услуг, на содержание зданий, на поддержание учебного оборудования, на научную работу, как необходимую компоненту любого образовательного процесса. В результате получается на удивление красивая формула: затраты общества на высшее образование равны количеству молодых людей, вступающих в трудовую жизнь, умноженному на среднюю величину заработной платы в стране. Если вдуматься, то видна не только красота, но и какая-то внутренняя естественность этой формулы: размер ежегодной когорты молодых и средняя зарплата определяют образовательный уровень или, что то же самое, экономический потенциал страны.