Сатанисты понимают, что форма их ритуалов, их значение и функции во многом определяются и зависят от более широких и легитимных культурных институтов. Послушник в культе сатаны учится, что, например, само значение слова «Сатана» этимологически обозначает «противоположность» слова «Бог», сатанисты — это те, кто противостоит христианам, а сам сатанизм возникает в результате оппозиции унижающим человека и поэтому бессмысленным, с точки зрения поклонников Сатаны, институтам христианства. Сатанинские теологи сознают, что не будь христианства, не было бы и сатанизма, по крайней мере, в той форме, в какой он существует ныне. Другими словами, сатанисты считают, что сатанинский ритуал и вероучение структурно определяются формой и содержанием христианского культа и догматики, а потому могут быть поняты исключительно сквозь призму более широкого религиозного контекста. Если говорить проще, дабы это было понятно рядовым дьяволопоклонникам, сатанизм, как учат их высшие жрецы Церкви Сатаны, неотделимы от христианства, есть, так сказать, его обратная сторона. Например, их цвет — чёрный, символизирующий плотские увлечения и принцип вседозволенности, в отличие от белого — символа чистоты в христианстве. Сатанисты утверждают, что их боги есть боги земные, а не небесные, что их культ своим основным направлением имеет обмирщение священного, десакрализацию последнего, тогда как иудейско-христианский культ, напротив стремится земное превратить в священное.
Вероисповедание сатанистов также является во всем противоположным христианскому. Сатанинская теория творения космоса, вселенной основана на идее, что желаемой конечной целью должен стать возврат к языческому мироощущению мистических сил, заполняющих землю, возврат к осознанию их одушевленности. Это резко контрастирует с трансцендентальными целями христианства. Меняется на обратную и иерархия в пантеоне богов: сатанисты полагают, что в то время как сила христианского бога (если он ещё не умер) убывает, сила Сатаны растет. Сатанинская мифология, или теология своей целью ставит рассказать подлинную историю «торжества» христианства и «падения» язычества, где все должно быть освещено совершенно новым для мира свете. Иисус Христос в этой теологии изображается как талантливый мистификатор, ловко сумевший заставить поверить своей лжи бессильных и растерянных людей. Сатанинское определение Христа — «это бледная и ни на что неспособная немощь, висящая на кресте». Отцы же ранней христианской церкви сознательно наложили запрет на естественные человеческие желания, что бы использовать в своих целях неизбежные нарушения этого запрета. И потому обещание спасения в обмен на послушание — это средство социального контроля и власти. Главное противостояние сатанинской и христианской теологии лежит в их понимании того, что относится к миру священного и к миру светскому. Сатанисты учат быть во всем естественными, радоваться земным утехам, плотским удовольствиям здесь, на Земле. Наиболее наглядно это противостояние культа сатаны христианству проявляется в сатанинских обрядах. Хотя имеются различные сатанинские обряды, но, по мнению Мэди, все они имеют своей целью достижение таких результатов, которые осуждаются в христианстве. К числу двух главных сатанинских обрядов «Большой магии» Мэди относит: богохульства, и магию разрушения. Самый знаменитый и впечатляющий ритуал подобного рода — пресловутая чёрная месса, а так же другие формы ритуального богохульства. Все эти ритуалы в новейшем сатанизме выполняют целый ряд важнейших функций. Нередко процесс воспитания посвящаемого в сатанинскую ложу не достигает необходимого результата — снять чувство вины и беспокойства неофита, которые он испытывает в момент проявления тех своих черт личности, поведения, которые обычно осуждаются иудейско-христианской традицией. Новичок может испытывать волнение, и даже страх под влиянием харизматической власти христианских символов. Он может испытывать при виде их чувство вины и раскаяния за своё греховное, с точки зрения христианской морали, по-прежнему им исповедуемой, поведение. И здесь на помощь как раз и приходит ритуальное сатанинское богохульство. Которое может принимать самые разнообразные формы в зависимости от времени, места, целей и потребностей самих богохульников. В ряде случаев акты ритуального сатанинского богохульства включают в качестве своих аксессуаров, инструментов и орудий священные христианские ритуалы, символы и аксессуары, которые подвергаются осмеянию и извращению с точки зрения их значения в христианстве. Особенно кощунственно обращаются с христианскими символами, например, с распятием, в традиционной сатанинской чёрной мессе. Обычно подобная практика у будущих сатанистов навсегда уничтожает те волнения и беспокойства, которые они до сего момента испытывали перед христианской обрядностью и символикой. В тех же целях используется современными дьяволопоклонниками и секс. Молодой человек, с детства приученный обществом и родителями относится с уважением к сану и даже рясе священника или монахини, в Церкви Сатаны с целью уничтожения этой привычки, этого трепета перед священниками и монахинями специально вовлекается в качестве непосредственного участника в театрализованную сцену, во время которой две ведьмы, облаченные в белое монашеское одеяние, вступают с ним в половые отношения. В результате его прежний нервический страх замещается умеренным эротическим любопытством даже в присутствии настоящих монахинь, к которым он теперь относится как к обычным женщинам. Ту же цель преследует и традиционный для всех сатанинских лож алтарь с обнаженной молодой ведьмой, демонстрирующей перед всеми свои гениталии.
Очень часто в ритуалах богохульства в качестве важнейшего инструмента используется смех. При этом осмеянию подвергаются в первую очередь те социальные институты, которые в наибольшей степени вызывают у сатанистов беспокойство или волнующие эмоции. Ритуалы богохульства, отмечает Мэди, хотя в значительной степени и относятся к области магической практики, тем не менее обычно никаким образом неформализованны. Для стороннего наблюдателя они кажутся бесструктурными, не имеющими никакого практического, с точки зрения традиционной магии, значения. Наблюдаемое им поведение сатанистов кажется ему какой-то шарадой, игрой. И все же эти сатанинские акты имеют для современных дьяволопоклонников принципиальное, функциональное значение. Мэди рассказывает о том, что ему довелось наблюдать изнутри одну группу сатанистов, которые иногда пародировали сцену рождения Христа, а в других случаях совокуплялись с одной из сатанисток, исполнявшей роль девы Марии. Цель любого конкретного акта богохульства зависит от того, что в каждом конкретном случае волнует или беспокоит членов или даже одного из членов сатанинской группы. В определенном смысле, замечает Мэди, такое ритуальное богохульство выступает в роли своеобразной групповой психотерапии или акта психоделической терапии.
Собственно чёрная сатанинская магия своего кульминационного момента достигает в так называемых «заклинаниях разрушения», или, говоря русским языком, в сеансах порчи. Искусству такого чёрного колдовства обучаются только прошедшие испытательный срок, успешно сдавшие экзамены по различным магическим предметам, проявившие верность и лояльность по отношению к культу Люцифера и перешедшие на следующую ступень сатанисты. Настоящим мастером такого искусства, новоявленным сверхчеловеком, воплощенным чёрным демоном считается в сатанинских кругах глава Церкви Сатаны — Лавей. Вокруг этой темной фигуры складывается настоящая сатанинская мифология, в которой главным героем является он сам. Нередко автором этих мифов является также сам Лавей. Так, когда в автомобильной аварии вместе со своим любовником погибла одна из главных жриц Церкви Сатаны — эстрадная певица Джина Менсфилд, «чёрный папа» заявил своей пастве и корреспондентам, падким на сенсацию, что ещё за неделю до катастрофы он предостерёг её от столь печального конца, явившегося, по его словам, тем наказанием, на которое он обрек её за измену не ему — но делу самого Сатаны. [4]
В заключение своей работы «Городские ведьмы» Мэди отмечает, что «современная Америка переживает возрождение колдовства во всех социальных слоях — от клерка и парикмахерши до менеджера и бизнесмена, рабочего и политика, на всех возрастных уровнях — от подростков до восьмидесятилетних стариков. Интерес к колдовству и сатанизму за последние два года стремительно вырос и достиг поистине драматических масштабов. Едва ли сегодня возможно найти хотя бы один массовый журнал, газету, где бы редакторы не поместили статью о возрождении чернокнижия. Собрания и ковены ведьм, сатанинские гротто и церкви растут сегодня в Америке, как грибы после дождя, точно так же, как растет и число актов изгнания из людей, добровольно или насильно, вселившихся в них злых духов... Англия, Франция и другие страны (а теперь и Россия) — все они так же сообщают о втором рождении чернокнижия.[4]