Его соотечественник и коллега С. Левин в ходе исследования членов этих культов выяснил, что большинство лиц, поклоняющихся новым культам, происходят из благополучных семей и получили довольно-таки хорошее образование. К культам они обратились из-за того, что их жизнь не принесла им удовлетворения. Религиозный культ представляет в распоряжение таких людей «смысл жизни» — набор идей и ценностей, которые представляются им достаточно логичными и последовательными. И также чувство принадлежности к определенной человеческой общности. «Отчуждение, деморализация, понижение чувства собственного достоинства оказываются, по крайней мере временно, достаточно ощутимо ослабленными или устраненными; потребности этих людей, таким образом, удовлетворяются». Выводы, к которым пришел С.Левин в ходе своих исследований, он сформулировал следующим образом: «Конкретное содержание теологической доктрины никогда не бывает столь же важным, сколь её внешние атрибуты. Безусловно, это содержание ни в коем случае не является столь же важным, как сам процесс верования, чувство принадлежности и повышение чувства уважения самого себя... Все эти культы дают простые ответы на сложные вопросы, которые ставит перед людьми жизнь в современном обществе; устраняются все экзистенциальные дилеммы; возникает чувство уверенности и спокойствия».
Известный исследователь современной неокультомании А. Грили выявил наиболее общие черты и характеристики нынешних культов.
1. Они являются нерациональными даже в тех случаях, когда они не выступают открыто против рациональности.
2. Они подчеркивают то обстоятельство, что человек от природы «хорош», все его стороны имеют право на существование.
3. Приверженцы этих культов считают себя спасителями других людей, имеющих право учить их правильному поведению: «Ведьмы, колдуны, чернокнижники — все они ни в малейшей степени не сомневаются в том, что нашли все необходимые ответы, как для самих себя, так и для всех других людей, которые заинтересуются ими и согласятся выслушать их».
4. Лидеры, гуру, учителя и эксперты — все они обычно являются в высшей степени боговдохновенными или харизматиками.
5. Все культы имеют свои магические ритуалы; эти обряды, магические инструменты, одеяния, слова, фразы и заклинания являются чрезвычайно важными для этих культов. [12]
А. Грилли высказал предположение, что «новое» возникновение магических обрядов является ни чем иным, как возрождением древних «племенных» богов, которые были связаны с экстатическими эмоциями, суеверием, колдовством, мистерией и племенными чувствами; только теперь эти боги облачены в другие одежды. По его мнению, хотя такого рода племенные религии никогда не смогут распространиться среди очень больших групп населения, среди более ограниченных групп людей они могут бытовать на протяжении очень значительного времени, регулируя взаимоотношения внутри этих групп и их отношения с внешним миром, содействуя стабилизации внутреннего мира их членов».[12]
К числу таких возрожденных племенных религий древности относятся и всевозможные, ставшие популярными в последней четверти XX столетия, магические культы и верования, в том числе сатанинские. Известно, что магия, колдовство в первобытном обществе выступали как сакрализованная форма регуляции отношений между членами узкой группы людей (общины, племени, рода), как средство иллюзорного вытеснения, снятия различного рода стрессов и напряжений в индивидуальной и коллективной психике. По сути дела, те же самые функции, применительно к узкой группе людей — членам культа, колдовство, магия, оккультизм выполняют и сегодня. Одновременно они выполняют в данном культе и мировоззренческие функции, в том смысле, что дают каждому из его членов самые элементарные ответы на сложные вопросы, которые ставит перед ними жизнь в обществе, устраняют все их тревоги и страхи, что до этого в жизни их предков выполняла одна из традиционных религий — католицизм, протестантизм и т.д.
Рассмотрим, например, астрологию. Идея о том, что человеческая жизнь тесно связана с небесными явлениями, в состоянии придать новый смысл существования тому, кто этот смысл утерял, не устояв перед сложностями и проблемами своей жизни. Человек в этом смысле перестает быть тем анонимным и несчастным субъектом, которого хорошо описали Камю, Хайдеггер, Сартр, волею случая заброшенным в чужой и бессмысленный мир. Гороскоп придает ему новое самоуважение через раскрытие его тесной связи со всей Вселенной. Конечно, при этом он узнает, что судьба его заранее предрешена волею звезд, но такой детерминизм отнюдь не унижает, напротив, в нём имеется своё величие и достоинство. Это превращает его в прямого участника космической жизни, развивающейся в соответствии с величественным таинственным планом. Астрология имеет даже преимущество перед традиционными религиями, ибо позволяет обойтись без сложных вопросов: о существовании личного и сверхличного бога, о загадке творения, о происхождении зла и т.д. Следуя указаниям своего гороскопа, человек оказывается в состоянии ощутить себя в гармонии с Космосом, перестать мучить себя трагическими или неразрешимыми для него вопросами и проблемами. Подобное стремление к обретению более высокого человеческого статуса, считает известный американский историк культуры и религии М.Элиаде, можно найти практически во всех современных магических и оккультных движениях и культах, как бы наивно, нелепо или даже дико оно не выражалось.[13] От увлечения же астрологией, оккультизмом и колдовством до поклонения Сатане — олицетворению всех иначе не объяснимых для оккультиста и мистика несчастий и бед в его жизни — всего лишь один шаг. Подробный анализ погружения человека в мир сатанизма провёл в своей работе «Городские ведьмы» антрополог Э. Мэди. В своей следующей работе «Магическая терапия: антропологическое исследование современного сатанизма» [3] он углубляет свой анализ образа мышления, психики нынешних поклонников дьявола. Более подробно анализирует причины, которые способствуют превращению пресатанистов в сатанистов.
В частности, он отмечает, что «расстояние, отделяющее «рациональный», «научный» мир от мира магического — небольшое. Наш западный мир проникнут магическим мировоззрением. Иудейско-христианская концепция сотворенного Богом мира, в котором царит добро, обязательно дополняется миром, в котором царят Дьявол и Зло. Бог противостоит Дьяволу, силам белого света и духа противостоят легионы тьмы, мрази и земных вожделений. Возможно, что такое биполярное разделение есть врожденное качество человека, но в любом случае верно то, что это деление есть неотъемлемый элемент западной традиции. Быть хорошим христианином — значит обязательно верить и в Зло, и в Дьявола. Сатана, как и колдовство, использовался и по сей день используется во всех обществах для объяснения иначе не объяснимых несчастий и зол, которые обрушиваются на человека».[3]
Вот почему люди, отказавшиеся от веры в Бога, но воспитанные в христианских традициях, часто пополняют ряды сатанистов. Если путь человека предопределен сверхъестественными таинственными силами, и Бога нет, — то остаются силы Зла, перед властью которых бессильны все. Всесилие рока или Сатаны они понимают, как разумное и единственно возможное объяснение того, что некоторым людям постоянно везет, а другим нет. И вот кандидаты в сатанинские ложи пытаются найти те силы, которые контролируют мир, жизнь человека, надеясь с их помощью изменить свою судьбу. Именно они попадаются на рекламу всевозможных оккультно-магических групп, обещающих успех, власть, любовь.
Как отмечалось выше, оказавшись членом сатанинской группы, её новоявленный адепт начинает освобождаться от чувства вины, комплекса неполноценности, внушенных ему иудейско-христианским учением. В сатанинской ложе ему внушают, что это учение — ложь и обман, что на самом деле человек — животное, и поэтому пороки — всего лишь естественное проявление человеческой природы.
Во время своих черных месс сатанисты глумятся над всеми символами христианства — прежде всего над распятием, чтобы освободиться от страха перед этими символами. Ведь человек станет настоящим сатанистом только после того, как почувствует себя полностью свободным и независимым от всяких пут христианского миропонимания. И в результате, указывает Мэди, убежденный сатанист обретает уверенность в свои силы, с его личностью происходит «приятная и неожиданная метаморфоза», он становится менее робким и беспокойным, более удобным для общения и благодаря всему этому достигает большего успеха, чем ранее, во всех сферах своей жизнедеятельности. Общество, по Мэди, тоже выигрывает от того, что некогда ущербная во многих отношениях личность, превратившись в сатаниста, тем самым приобщается к правилам игры, принятым в этом обществе. Сатанист становится на путь сотрудничества, а не конфликта, с истеблишментом. «Сатанисты после прохождения «лечения» средствами магической терапии становятся лучшими гражданами, чем были до этого, если можно так говорить в плане социальной спаянности и равновесия, — считает Мэди. Именно поэтому таким маргинальным культам, как, например, церковь Трапезунда, должна быть оказана всяческая поддержка... Возможно, мы нуждаемся в более терпимом отношении к многообразию альтернативных решений, из которых разные индивидуумы могут выбирать такие, какие более всего соответствуют их личным проблемам. Не исключено, что нашему обществу требуется гораздо большее число таких культов, в которых «разговор на иных языках» не есть признак анормального поведения или в которых «честная» агрессивность принимается и признается как разумное решение некоторых конфликтных ситуаций... Все, что способствует увеличению способности индивидуума адаптироваться в мире, в котором он живет, может и должно быть критерием при оценке новых и первоначально маргинальных институтов нашего общества». [3]