В Азербайджане, отмечается в отчете АБР, нефтяной сектор будет по-прежнему развиваться опережающими темпами по сравнению с другими отраслями экономики. Страна "демонстрирует симптомы "голландской болезни", указывается в документе.
"Сельскохозяйственный сектор – в котором занято наибольшее количество людей, порядка 40 процентов всего работоспособного населения – особенно пострадал от ревальвации маната, спровоцировавшего рост импорта сельскохозяйственных продуктов из соседних стран", – говорится в отчете АБР. Правительству Азербайджана необходимо активизировать свои действия по диверсификации экономики. "Сельскохозяйственный сектор сократился на 1, 7 процента несмотря на все попытки правительства по его стимулированию, в том числе путем субсидирования и предоставления хозяйствам льготных кредитов", – отмечается в отчете.
Экономика Казахстана, энергетический сектор которого также переживающий бурный подъем, находится в лучшем состоянии. Казахстан является нетто-экспортером как нефти, так и продуктов питания, в результате чего высокие цены на оба эти товара является для страны скорее благоприятным, чем критическим моментом, говорится в отчете.
В Грузии правительственные реформы привели к росту прямых иностранных инвестиций, что помогло смягчить удар от введения Россией торгового эмбарго на грузинские товары, подчеркивают специалисты банка. Но макроэкономический успех в целом пока не привел к сокращению бедности в стране.
АБР приветствовал шаги Туркменистана по введению единого валютного курса. В январе правительство ввело новый официальный курс валют, приближенный к курсу черного рынка, хотя и составляющий пока порядка четверти от неофициального курса. Правительство также установило новый "коммерческий" курс валюты, который значительно приблизился к реальному курсу, а также объявило о планах по установлению единого валютного курса в 2009 году.
"Это станет важным шагом на пути оздоровления системы ценообразования и более эффективного распределения ресурсов", – подчеркивается в отчете.
II. АНТИИНФЛЯЦИОННАЯ ПОЛИТИКА И ЕЕ ОСОБЕННОСТИ В Республике Казахстан
2.1 Опыт антиинфляционной политики в зарубежных странах
Последние полгода страницы СМИ пестрят новостями о росте цен, постоянной угрозе инфляции, о том, как экономические власти страны пытаются с переменным успехом победить эту инфляцию. Однако складывается ощущение, что-либо других экономических задач в стране нет, либо инфляция - самая большая проблема. Но так ли это? Не преувеличиваем ли мы масштаб данного процесса, и не влияет ли это негативно на понимание истинных причин и, более того, принятие верных решений?
Что такое инфляция?
Нам придется рассмотреть теоретические основы этого явления, так как неправильное его толкование может вызвать ошибочное понимание сути вопроса и действий по его разрешению. Инфляция (от лат. Inflatio - вздутие) - переполнение сферы обращения избыточной денежной массой при отсутствии адекватного увеличения товарной массы, что вызывает обесценивание денежной единицы. Инфляция проявляется в форме роста цен на товары и услуги, не обусловленного повышением их качества.
Если упростить смысл книжной формулировки, можно сказать, что инфляция - процесс обесценивания денег, в результате которого на одну и ту же сумму денег через некоторое время можно купить меньший объем товаров и услуг, чем в настоящее время.
Стандартная монетаристская формулировка не совсем точная, ибо инфляция может наблюдаться даже при уменьшении денежной массы. Такие примеры будут приведены ниже, а пока важно уяснить, что монетаризм, как и любая другая теория, может ошибаться.
Монетаристская ловушка
В основе монетаризма лежит количественная теория денег, автор которой Ирвинг Фишер вывел знаменитую формулу MV = PQ, где объем денег в экономике (М), умноженный на скорость их обращения (V), равен цене (P), умноженной на количество товара (Q).
Уравнение достаточно логично, однако имеет несколько изъянов. Например, все экономисты признают, что параметр V, то есть скорость обращения денег, можно рассчитать лишь постфактум, а прогнозировать его достаточно трудно. С денежной массой (М) тоже возникают вопросы. Например, в Казахстане: учитывать только тенговую массу или брать в расчет и иностранную валюту - доллары, рубли, евро, сомы и т.д.? Формула не учитывает долю бартерных операций, в которых вообще не используются деньги, а также не принимает во внимание влияние экспортно-импортных операций и валютных курсов.
Это лишь мелкие недочеты, которые можно исправить, внеся в формулу корректирующие коэффициенты. Однако некоторые другие ошибки в принципе невозможно исключить. Например, формула не может спрогнозировать отраслевое распределение средств, когда в одну отрасль вливается огромная денежная масса и цены на ее товары растут, а во второй - денежная масса падает, и цены на ее товары снижаются. Общий индекс цен не изменяется, однако в экономике наблюдается диспропорция развития отраслей.
Также формула не рассматривает отдельно влияние разных компонентов денежной массы - наличных и безналичных денег.
Увеличение объема наличных средств (включая квазиналичные, как, например, счета до востребования) склонно вызывать рост цен на потребительские товары, так как покупатели расплачиваются наличными или кредитной карточкой, а безналичная денежная масса (за вычетом счетов до востребования) практически не влияет на потребительские цены.
В итоге можно сказать, что формула отражает лишь «среднюю температуру по больнице», а конкретных пациентов она «не видит».
Эта формула не единственное слабое место, за которое постоянно критикуют монетаристов. Ошибок много. Начиная с той, что теоретики переняли принципы сторонников «невидимой руки рынка», которые утверждают: рыночная экономика - саморегулирующаяся система, а диспропорции связаны с вмешательством государства. И чтобы добиться экономического роста, государство должно минимизировать свое участие в ней. А саморегулирование якобы достигается за счет того, что каждый участник рынка, думая о своей выгоде, пытается оптимизировать все свои процессы, и если все бизнесмены будут делать все правильно, то в экономике не будет никаких диспропорций. Иначе говоря, постулат строится на том, что все знают свое дело, не ошибаются, не совершают махинаций и спекуляций. Экономический идеализм!
Однако мы помним, что «невидимая рука рынка» довела США до Великой депрессии, когда ВВП упал на 50-60 процентов и миллионы семей остались без крова и пропитания. Реальность преподала жестокий урок сторонникам саморегулирующегося рынка ценой гибели многих людей от голода. Тогда же на сцену экономических теорий вышел Джон Кейнс, который понял, что рынок порождает диспропорции сам по себе и, наоборот, государство должно быть активным участником рынка, чтобы восстановить экономическое равновесие. В итоге активное вмешательство правительства позволило США выйти из кризиса.
Доводы Кейнса позже подтвердил Джон Нэш (известный многим по фильму «Игры разума»), который утверждал, что каждый участник рынка должен думать не только о своей выгоде, но и пользе для общества. Если Адам Смит ставил интересы индивида над интересами общества, то Джон Нэш считал более правильным равенство этих интересов и предлагал индивиду самому добровольно найти компромисс, иначе в долгосрочном плане проигрывают все.
Естественно, после опыта Великой депрессии все страны, в том числе и Казахстан, отказались от минимизации участия государства в экономике, регулируя его присутствие на уровне, соответствующем возможностям рынка.
Другой ошибкой монетаристов является рецепт победы над инфляцией, который звучит достаточно жестко для обывателя: инфляция должна быть подавлена любыми мерами, в том числе и с помощью сокращения социальных программ.
Этот рецепт ярко отражает неправильное понимание монетаризмом причин инфляции. Теория предлагает сокращать денежную массу в экономике любыми способами, в том числе перекрывая поток, который поступает через социальные программы, игнорируя обычное житейское правило «по болезни - лекарство».
Инфляция может возникать в силу притока спекулятивного капитала, как это сейчас происходит на мировых продовольственных рынках. Продовольственные фьючерсы покупают даже пенсионные фонды США, не говоря уже о международных хеджфондах и прочих спекулянтах на продовольствии. И вместо того чтобы запретить участие данных фондов в покупке фьючерсов или даже запретить эти самые фьючерсы, объем которых в несколько раз превышает объем реальных продовольственных запасов и потенциального урожая, властям национальных экономик рекомендуется снижать денежную массу, сворачивать социальные программы и принимать прочие нелогичные меры.
Согласно последним оценкам Продовольственной и сельскохозяйственной организации объединенных наций (ФАО), объем производства зерновых в 2007 году вырос на 4,6% и составил 2 102,6 млн. тонн по сравнению с 2 010,9 млн. тонн в 2006 году[1]. То есть был зафиксирован рекордный урожай зерновых и в целом, и по отдельным компонентам - пшенице, рису, кормовым злакам. Казалось бы, цены должны упасть при увеличении объема товара, однако они выросли в 2-3 раза, показав исторический максимум. Можно сказать, что творившееся ранее на мировом рынке недвижимости теперь наблюдается на мировом рынке продовольствия.
Этот пример показывает, что монетаристы говорят только о количестве - «мало или много денег в экономике», тогда как здравый смысл подсказывает вопрос о способах, то есть «где взять деньги и как их использовать». Большое количество денег при грамотном применении создаст еще большую товарную массу и не вызовет инфляции, а может, даже снизит цены, тогда как спекулятивные операции вызовут сильный рост цен, что и наблюдается сейчас.