Далее мы рассмотрим реальную ситуацию: то, что стоит за цифрами иностранных прямых инвестиций, то есть основные инвестиционные проекты и их распределение по отраслям. Ситуацию с основными инвестиционными проектами, включающими иностранные инвестиции, можно охарактеризовать следующим образом.
— Наиболее крупные проекты сосредоточены в нефтяной и газовой промышленности. Было создано около пятидесяти нефтеперерабатывающих совместных предприятий с участием американских, британских, французских, немецких, канадских, японских и других инвесторов. Некоторые большие проекты, функционирующие в рамках соглашений о разделе продукции, находятся в процессе разработки или реализации, а важнейшие проекты по транспортировке газа скоро будут начаты.
— На втором месте по объему привлеченных прямых иностранных инвестиций стоит пищевая промышленность. В процессе осуществления находится достаточно большое количество проектов, некоторые с участием российских партнеров, а некоторые предприняты самостоятельно иностранными фирмами. Ведущие многонациональные компании участвуют в российской кондитерской и мясоперерабатывающей промышленности, в производстве безалкогольных напитков, пива и табака.
— В области авиакосмической промышленности в целом завершен проект «Sea Launch», являющийся совместным предприятием с участием российских, украинских, норвежских и американских компаний. Первая демонстрация и коммерческий запуск спутника имели место в 1999 г. Также группа российских компаний осуществила совместный проект с египетской компанией по производству самолетов марки «Туполев». В рамках этого проекта произведены один грузовой и два пассажирских самолета. Кроме того, было объявлено о проектах по производству самолетов марок «Илюшин» и МИГ, но из-за недостатка финансирования эти проекты еще не реализованы.
— В 1998—2000 гг. Подписаны инвестиционные соглашения, в рамках которых были созданы совместные предприятия с ведущими производителями легковых автомобилей. В начале 1998 г. были опубликованы президентский указ и постановление правительства «О дополнительных мерах по привлечению инвестиций для развития отечественной автомобилестроительной промышленности». Согласно этому указу и постановлению предоставлялись освобождения от таможенных пошлин на импорт комплектующих при условии, что минимальная сумма инвестиционного проекта составит 1,5 млрд руб. (в то время эта сумма была эквивалентна примерно 250 млн дол.) на пятилетний период, и предполагалось постепенное увеличение доли отечественной добавленной стоимости до 50% общего объема издержек по производству автомобилей на те же пять лет. Однако, поскольку в таможенное законодательство так и не были внесены соответствующие поправки (в частности относительно создания и функционирования свободных таможенных складов), фактически не началась реализация ни одного проекта. В машиностроительной отрасли (без автомобилестроения) было объявлено о планах начала производства в Санкт-Петербурге турбин совместно с швейцарско-шведской фирмой ABB. Кроме того, фирма ABB уже учредила в России около двадцати совместных предприятий в области электротехники. И наконец, Липецкое предприятие по производству холодильников и бытовой техники «Стинол» было приобретено итальянской корпорацией.
— В процессе осуществления сейчас находится определенное количество проектов по модернизации телекоммуникационных систем. В рамках совместных проектов с немецкими и японскими компаниями в настоящее время осуществляется сборка оптиковолоконной и радиорелейной линий связи. По совместному с американскими компаниями проекту установлено свыше тридцати наземных станций VSAT с оборудованием на сумму, превышающую 640 млн дол. Норвежская компания основала около десяти совместных предприятий.
— Имеется также некоторое количество потенциально важных совместных проектов с иностранными инвесторами в целлюлозно-бумажной промышленности, агропромышленном секторе и в области конверсии оборонной промышленности.
Нужна ли нам госудаственная поддержка.
Очевидно, что приоритеты иностранных инвесторов, то есть предпочтения, отдаваемые добывающей и пищевой отраслям промышленности, отражают состояние российской экономики в целом, эффективный спрос на отечественном рынке и различия в уровнях доходности на инвестиции по отраслям. Приведенные цифры подтверждают, что надежда на значительный приток инвестиции в традиционные отрасли, которые, конечно, нуждаются в новых технологиях и оборудовании, невелика.
Встает вопрос, действительно ли сложившаяся ситуация требует разработки и проведения активной государственной политики поддержки как отечественных производителей в целом, так и конкретных отраслей. Очевидного ответа на этот вопрос нет. Различные страны используют неодинаковые, подчас диаметрально противоположные подходы к решению этой проблемы на разных стадиях развития их экономики.
Общие вопросы, такие, как таможенное регулирование, создание свободных экономических зон, соглашения по разделу продукции и т. д., важные сами по себе, не являются предметом рассмотрения в настоящем Специальном докладе. Задача данной работы ограничивается анализом аргументов за и против активной государственной промышленной политики в России в настоящее время. Общий принцип можно сформулировать следующим образом: в нормальной рыночной среде протекционистская политика по отношению к отечественным производителям скорее опасна, чем полезна. Даже такие чрезвычайные и острые проблемы, как социальные аспекты реформирования российской экономики, не следует решать путем недискриминационной защиты предприятий, включая (на практике, главным образом) неплатежеспособные предприятия.
В то же самое время рекомендация, подобная той, что правительство должно сосредоточиться исключительно на решении этого вопроса путем общего реформирования экономики, является еще в меньшей степени универсальной в плане применения на практике, чем она обоснована в теории. Мы вовсе не стремимся сопоставлять идеал с существующей практикой, так же как и определять конкретные шаги, которые могли бы сблизить их в определенной ситуации без обращения к шоковой терапии. Мы кратко охарактеризуем специфические ситуации, когда политика поддержки конкретных отраслей или проектов является в краткосрочной перспективе вполне подходящей.
Необходимость «уровня игровой площадки».
Фактически Россия в настоящее время применяет механизмы и инструменты поддержки конкретных отраслей и/или предприятий. Они представляют собой не только часть наследия предыдущей экономической системы или результат инициатив на уровне регионов или несовершенства действующего таможенного и тарифного регулирования. Иногда эти механизмы и инструменты являются следствием мер, принятых как часть сегодняшних реформ.
В качестве примера можно привести соглашения о разделе продукции. Несмотря на некоторые параметры, о которых можно спорить, эти соглашения делают явной ответственность и права партнеров по инвестиционным проектам в добывающих отраслях промышленности, включая вопросы компенсации (хотя, скорее, в натуральной форме, нежели в форме наличных денег). И наоборот, потенциальные инвесторы, стремящиеся развивать проекты в обрабатывающих отраслях промышленности, таких, как производство легковых автомобилей, оказались бы в худшем положении, поскольку нет ясности относительно того, как можно реализовать эти проекты, не говоря уже о том, как репатриировать прибыль от них. Если Россия ставит целью способствовать тому, чтобы иностранные инвестиции шли не только в секторы добывающей промышленности, необходимо разработать стратегию по таким вопросам, как права, объемы и сроки репатриации прибыли иностранными партнерами в инвестиционных проектах.
Защита конкурентоспособности и замедление удорожания рубля.
Финансовый кризис в России, разразившимся в августе 1998 г., существенным образом повысил конкурентоспособность отечественных производителей. Однако лишь немногие предприятия воспользовались представившейся возможностью и извлекли выгоду из благоприятной ситуации в целях реструктуризации производства и повышения эффективности их внутренней организации. Сказанное верно и по отношению к экономике в целом: на макро-уровне не были осуществлены никакие крупные структурные реформы. В результате свободное пространство или начальное преимущество, которое имелось у российской экономики, не привело к решающему улучшению в перспективе.
Спустя два с половиной года обнаружилось, что многие секторы экономики и предприятия снова находятся в положении, когда реальное удорожание национальной валюты (посредством, скорее, внутренней инфляции, чем номинального удорожания рубля) угрожает сделать их продукцию неконкурентоспособной по отношению к импорту или перед лицом ограниченного эффективного спроса. «Запас прочности» в действительности оказался совсем незначительным.
В то же самое время представляется очевидным, что беспокойство относительно внутренней ценовой стабильности обусловливает сопротивление российских властей сдерживанию роста номинального обменного курса рубля, когда такое сдерживание подразумевает опасность инфляционной волны вследствие ускорения роста денежного предложения. Если дилемма финансовой стабилизации и конкурентной слабости не разрешается общими экономическими мерами, которые устанавливают правила игры для всех экономических агентов, тогда власти оказываются вынужденными принимать специальные меры для защиты конкурентоспособности приоритетных отраслей.