Как видно из материалов дела в отношении З. прекращено уголовное дело, возбужденное по факту взрыва в жилом доме, в связи с непричастностью подозреваемого к совершению преступления. Следствием не установлено, были ли открыты кран на трубе и конфорки на газовой плите в квартире З. З. поясняла следствию, что в день взрыва, газовое оборудование в квартире не трогала, ничего не открывала, только зажгла спичку.
Суд при вынесении решения, в нарушение требований части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса РФ не дал оценку указанным обстоятельствам, в связи с чем пришел к неправильному выводу о том, что З. являлась владельцем источника повышенной опасности (газа).
Наличие газового оборудования в квартире З. само по себе не свидетельствует о том, что собственник квартиры являлся владельцем источника повышенной опасности. Владельцем источника повышенной опасности в данном случае являлся ответчик - энергоснабжающая организация ОАО "Алтайкрайгазсервис", подававшая газ в квартиру З., на которую действующим законодательством возложена обязанность по обслуживанию и ремонту газового оборудования в жилых домах.
В силу статьи 1079 Гражданского кодекса РФ ответчик должен нести ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, независимо от вины.
Доказательства того, что З. были нарушены Правила пользования газом в быту, в материалах дела отсутствуют. В подтверждение виновности З. в решении суда имеется ссылка на постановление от 19 июня 2001 года принятого в рамках уголовного дела. Между тем, данное постановление отменено 4 ноября 2003 года, и указано, что вопрос о нарушении З. Правил пользования газом в быту не исследовался, собранными по уголовному делу доказательствами подтвердить вину З. не представляется возможным[23].
Моральный вред, как правило, наступает во внeдoгoвopнoй сфере гражданско-правовых отношений. Моральный, как и всякий вред, не может быть предметом договора, исходя из общих принципов гражданско-правового регулирования. Хотя на почве договорных отношений, в процессе реализации договоренностей, возможны ситуации, влекущие за собой моральный вред. В сфере имущественных отношений такое становится возможным, если нарушены права потребителя. В последние годы это особенно характерно для услуг туристических фирм по обеспечению туристических круизов, связанных с выездом за границу Российской Федерации.
Кроме общих условий наступления гражданско-правовой ответственности можно выделить и особые случаи ответственности за моральный вред. Анализ статей 151 и п.2 ст. 1099 ГК РФ приводит нас к выводу о возможности компенсации морального вреда только в случаях предусмотренных законом.
Но существуют еще несколько особых случаев возможности компенсации морального вреда в случае нарушения имущественных прав. Во-первых, это компенсация за вред, причиненный в результате отношений, указанных в ст. ст. 1070, 1079, 1100 ГК РФ, где регламентируется ответственность за моральный вред независимо от вины причинителя вреда. Во-вторых, в случае компенсации морального вреда с третьих лиц, несущих ответственность за причинителя вреда.
Исключением из общего правила наступления ответственности является особый случай возникновения ответственности без вины. Такое положение возможно, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной ответственности; когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ; когда вред причинен распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию; в иных случаях, предусмотренных законом.
Причинение вреда источником повышенной опасности считается в случае деятельности юридических лиц и граждан связанной с повышенной опас1юстью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.н.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.) Владелец источника повышенной опасности обязан возместить причиненный вред, если не докажет, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего (п. 1, ст. 1079 ГК РФ).
Закон предусматривает возникновение ответственности без вины причинителя вреда вероятнее всего потому, что в этих случаях нарушаются основополагающие принципы прав личности, свободы, чести и доброго имени, провозглашенные в Конституции Российской Федерации. Государство в этом случае берет на себя обязательства о возмещении и компенсации вреда в полном объеме.
Подлежит рассмотрению еще одно обстоятельство, значимое с точки зрения наступления ответственности, за причинение морального вреда, причиненного лицу не в полной мере осознающему свои действия и окружающую действительность, то есть лицу, страдающему психическим расстройством. Существует распространенное мнение, что поскольку одним из условий наступления гражданско-правовой ответственности является наличие нравственных и физических страданий, а лицо страдающее слабоумием не может осознать нарушение его личных неимущественных благ, то лицо допустившее такое нарушение должно быть освобождено от ответственности. Но в таком случае возникает вопрос: допустима ли ситуация при которой становится возможным глумиться над слабоумными людьми в силу отсутствия ответственности за столь аморальные поступки? Следует ли и каким образом необходимо учесть моральные страдания лиц, являющихся опекунами или иными законными представителями, родственниками психически неполноценных людей? В общем случае можно сделать ссылку на права умственно отсталых лиц, изложенных в Декларации ООН о правах инвалидов от 9 декабря 1975 года в которой говориться, что инвалиды имеют те же гражданские и политические права, что и другие лица; пункт 7 Декларации о правах умственно отсталых лиц применяется к любому возможному ограничению или ущемлению этих прав в отношении умственно неполноценных лиц[24].
Функции и условия наступления гражданско-правовой ответственности, рассмотренные в этом параграфе, приводят нас к пониманию всей неоднозначности и сложности этих элементов регулирования общественных отношений, возникающих в процессе причинения морального вреда. С однойстороны общие условия ответственности служат основой отношений, с другой, в границах морального вреда, условия ответственности имеют свои оригинальные особенности. И основой этих особенностей является само содержание морального вреда. Главная непохожесть на классические примеры причинения вреда содержится в том, что здесь результат причинения вреда сливается с процессом его претерпевания. Ведь и Гражданский кодекс Российской Федерации называет моральный вред нравственными и физическими страданиями, где не определено время их возникновения, процесс течения и завершения. Функции ответственности за моральный вред более близки к классическим, устоявшимся взглядам на эту проблему. Но и здесь нет однозначной позиции, что говорит в пользу многообразия этих функций, простора для дальнейших исследований[25]. Разнообразие позиций, способов воздействия на общественные отношения, вкладываемых в функции гражданско-правовой ответственности может говорить также о том, что данном конкретном случае выделяется и доминирует одна из функций. Эта позиция устраняет конкуренцию между функциональной направленностью и дает возможность развивать учение о воздействии на общественные отношения в отдельности, не умаляя значения других направлений, заложенных в функциональной нагрузке ответственности.
С развитием гражданско-правовой науки, общественные отношения, входящие в круг регулирования института морального вреда, становятся все более предсказуемыми и поддающимися правовой оценке. Накоплен и анализируется большой опыт иностранных государств по этому вопросу, выявляются и систематизируются новые взгляды и подходы, призванные решить проблемы, возникающие при причинении морального вреда.
В Российском законодательстве сложилось подобное положение дел, касающиеся оценки размера компенсации морального вреда, в соответствии с которым дать ответ на вопрос - чем объясняется именно такая сумма компенсации, а не какая-либо иная - российская правовая система не может. На деле же, размер компенсации - один из наиболее важных и наименее урегулированных вопросов Российского законодательства. Ни суды, ни потерпевшие не имеют вполне определенных критериев, опираясь на которые возможно было бы говорить об обоснованных размерах компенсации. Исходя из требований правила, содержащегося в ст. 197 ГПК РФ - решение суда должно быть мотивированным. Однако эта норма судами, как правило, игнорируется по вполне понятным причинам и размер компенсации определяется лишь исходя из требований разумности и справедливости, что нельзя назвать обоснованным и достаточным[26].
Желательно, чтобы критерии определения размеров компенсации дали законодатель или Верховный Суд PФ[27].